– Вы забыли, генерал, что все боевые корабли персов готовы выйти в море также в течение нескольких минут, – добавил адмирал Уоррен. – Мы получаем фотографии со спутников, подтверждающие это. Также готовы покинуть базы и все три иранские подлодки класса "Кило", главная ударная сила их флота кроме ракетных катеров.

– А мы в состоянии нанести превентивный удар, господа? – поинтересовался президент, обращаясь к своим военачальникам.

– Сэр, – генерал Форстер довольно оскалился, видимо, так он улыбался в самые важные моменты своей жизни. – На более чем тридцати кораблях и подводных лодках, развернутых в Персидском заливе и Аравийском море размещено свыше пятисот крылатых ракет "Томагавк", которые покинут свои пусковые установки не более чем через десять минут после вашего приказа. Мы в течение нескольких минут пустим на дно все их корабли и подлодки прямо у пирсов, заодно превратив то, что иранцы считают своей авиацией, в кучу горящего железа. Чтобы накрыть все крупные иранские военные базы, нам не понадобится даже привлекать авиацию, рискуя пилотами. Иранская система ПВО слаба, и волны в полтысячи крылатых ракет она просто не выдержит, несмотря на все их потуги. "Томагавки" накроют большую часть их зенитных комплексов, позиции которых нам известны, расчистив небо для авиации. Ракеты уничтожат их инфраструктуру, а самолеты довершат разгром, добив то, что останется после первого удара.

– Что ж, тогда я спокоен, – кивнул Джозеф Мердок. – А что с иранскими ракетами, генерал?

Свыше шести сотен тактических ракет, большей частью китайские или скопированные с советских ракет "Скад", были не той вещью, о существовании которой можно просто забыть. Обладая в различных модификациях дальностью стрельбы до семисот километров, эти ракеты, большая часть которых была размещена на мобильных пусковых установках, являлись угрозой для американских и союзных военных баз в зоне Залива, поэтому опасения президента были понятны. Даже без ядерных или химических боеголовок такая туча ракет, несмотря на весьма низкую точность, могла нанести колоссальный ущерб.

– Никаких признаков того, что иранцы готовы их применить, – спокойно ответил Форстер, сейчас обладавший самыми полными разведданными, непрерывно поступавшими из района Персидского залива. – Как я говорил, Тегеран готовится к обороне, но не к нападению. Я бы даже сказал, они несколько демонстративно не приводят в движение свои наступательные силы, словно пытаясь показать, что не хотят войны.

– Дай то Бог, чтобы так и было, – вздохнул глава Госдепартамента. – Дай Бог!

Война, конечно, была и оставалась продолжением политики иными средствами, но как профессиональный дипломат, Энтони Флипс был готов прибегнуть к этим средствам в последнюю очередь, поскольку первый же выстрел, первая сброшенная бомба перечеркивала подчас многолетние усилия политиков, не оставляя иной альтернативы, кроме расчета на грубую силу. Для него воздушные флоты и авианосные эскадры были лишь средством воздействия на умы оппонентов самим фактом своего существования, способом при переговорах сделать предельно сговорчивым любого упрямца, и вовсе не обязательно было применять это смертоносное железо по прямому назначению. Но сейчас мир от этого момента отделяли буквально минуты, те, которые требовались дипломата двух стран, чтобы подготовить свои заявления и озвучить их.

– Ракетное оружие Ирана находится под контролем исламских структур, – напомнил Николас Крамер. – То, что оно не приведено в боевую готовность, ни о чем не говорит. Эти подразделения не подчиняются президенту Ирана, поэтому, несмотря на его приказы, ракеты могут быть применены в любой момент, если такова будет воля их религиозных лидеров.

– Как бы то ни было, сэр, – продолжил глава ОКНШ, обращаясь к президенту Мердоку, – мы приняли необходимые меры предосторожности. В воздухе над материком постоянно дежурят не менее шести летающих радаров "Сентри". Их поддерживают и палубные самолеты "Хокай", разумеется. Расчеты зенитных комплексов "Пэтриот", развернутых вокруг наших военных баз в Ираке, Саудовской Аравии, Кувейте, других странах, готовы к отражению массированной атаки. Также в полной готовности находятся не менее ста перехватчиков "Игл", плюс союзная авиация. Палубные истребители с наших авианосцев в Персидском заливе также готовы подключиться к отражению атаки, кроме того, как только будет выпущена первая ракета, "Супер Хорниты" нанесут бомбовые удары по стартовым позициям иранцев. Наша оборона крепка и надежна, как никогда. Если иранцы выпустят свои ракеты, мы собьем не менее трети из них, и после этого все равно нанесем такой удар, что от Тегерана камня на камне не останется.

– На вашем месте я бы меньше думал о ракетах, генерал, – заметил Реджинальд Бейкерс. Национальная безопасность США не ограничивалась борьбой с внутренними врагами, поэтому директор АНБ участвовал в обсуждении возникшей проблемы наравне с военными и политиками. – Наши военные базы в регионе, а также гражданские объекты, в том числе городки нефтяников и посольства могут подвергнуться массированным террористическим атакам, и об их отражении вам и вашим подчиненным нужно думать сейчас больше всего. Возможно, провокация с иранским катером как раз и должна заставить проиранские группировки в Ираке, Саудовской Аравии, других государствах провести акцию возмездия против американцев. И вам следует учесть, что под видом террористов против нас могут действовать и иранские диверсанты, "коммандос", подготовка и оснащение которых значительно лучше, чем у обычных боевиков.

– Все распоряжения уже сделаны, – вместо Форстера ответил министр обороны. – Мною объявлена боевая готовность третьей степени для всех подразделений вооруженных сил США, в том числе и размещенных на заморских базах. Вам не о чем беспокоиться, господин Бейкерс. Угроза террористических атак против американских военных баз в Ираке и близлежащих странах никогда не ослабевала, и наши войска готовы практически ко всему. Но в связи с происходящими событиями меры безопасности усилены многократно, охрана военных баз усилена, и всякая попытка нападения на американских солдат будет отражена огнем на поражение.

Дональд Форстер подтвердил слова министра энергичным кивком. Третий, "желтый" уровень готовности, военная предосторожность, был вполне ожидаемым ответом на события последних часов в Заливе. Спустя считанные минуты после того, как иранский катер скрылся в волнах, на всех без исключения военных базах, расположенных даже в тысячах миль от тех мест, были усилены патрули, выставлены дополнительные посты, готовые отразить любую атаку. То, что сучилось у берегов Ирана, могло быть только знаком, командной к действию, например, для сотен бомбистов-самоубийц, и любые меры предосторожности не казались сейчас излишними

– Замечательно, – с одобрением и даже какой-то гордостью произнес в ответ президент. – Прежде всего, нужно побеспокоиться о безопасности жизней всех американцев, находящихся в этом регионе, в тои числе и наших солдат, расквартированных в Ираке и окрестностях. Я согласен с замечанием Бейкерса, и хочу, чтобы вы, Роберт, исключили саму возможность атаки на наши военные и гражданские объекты со стороны любых террористов.

– Уверяю вас, господин президент, все необходимое и возможно будет сделано, – повторил глава военного ведомства. – Любые вылазки террористов будут пресечены.

– Что ж, надеюсь на вас, – президент взглянул на госсекретаря. – Энтони, а как политическое руководство Ирана отреагировало на происходящее.

– Пока никаких официальных заявлений, сэр, – пожал плечами Флипс. – Вероятно, прошло еще слишком мало времени, чтобы делать выводы и тем более, чтобы их оглашать. При всей своей горячности в Тегеране понимают, не могут не понимать, чем может обернуться для них одно неосторожно сказанное слово, и поэтому не спешат.

– Точно известно, что в Тегеране сейчас проходит экстренное заседание высшего совета национальной безопасности, – добавил глава ЦРУ. – Пока они переваривают случившееся, и, в этом нет сомнения, вырабатывают ответные ходы.