– После такого вероломства со стороны русских о выводе нашей группировки из Грузии и речи быть не может, – кивнул президент. До предела возмущенный происходящим, он пытался изыскать любые способы, чтобы наказать русских за такое предательство.
– Стоит, кстати, задействовать и "Энтерпрайз", который сейчас несет службу в Средиземном море, – подхватил Алекс Сайерс, прежде с затаенной усмешкой лишь слушавший разгоревшийся в кабинете президента спор. – Можно послать ему на смену один из тех авианосцев, что были сняты с консервации. Сейчас в районе Средиземного моря не намечается никаких войн. Арабы, в очередной раз получив от израильтян, сидят тихо, и вовсе не обязательно держать там мощную эскадру современных кораблей. Да и экипажам старых авианосцев нужно потренироваться, а делать это в спокойных средиземноморских водах лучше, чем у берегов готового в любую секунду взорваться Ирана.
– Да, полдюжины атомных авианосцев заставят быть осмотрительным и сдержанным кого угодно, – согласился президент, которого давно уже не оставляло желание действительно наказать русских, ощутимо наказать, так, чтобы проняло всех до последнего тупого сибиряка. – Но, Энтони, вы правы, от переговоров отказываться нельзя. Однако на этот раз я хочу, чтобы с русскими встретился Натан Бейл. Вы, господин Флипс, слишком осторожны, а сейчас с русскими нужно разговаривать предельно жестко, не думая о приличиях, ибо они вполне заслужили такое к себе отношение. А сами вы, Энтони, – Мердок взглянул на госсекретаря, – отправляйтесь в Париж, чтобы там встретиться с лидерами европейских государств, наших партнеров по НАТО. Вы заверите их в нашей полной поддержке в отношении проблем с русскими. Они намерены устроить скандал в ООН, и вы дадите им понять, что там мы целиком и полностью будем на их стороне. Не мы станем инициаторами идеи введения против русских режима санкций, но мы поддержим такое предложение. Европейцы разуверились в нас, о чем мне открыто сказал французский президент, так нужно вернуть им утраченную веру, пока русские не додавили их.
– Я думаю, вы совершаете ошибку, сэр, – сокрушенно покачал головой Энтони Флипс. Сейчас происходило ни больше, ни меньше, чем обсуждении планов предстоящей войны, и глава Госдепартамента понимал, что упивающийся собственным всемогуществом президент легко – стоит лишь чуть подтолкнуть его – согласится воплотить все эти замыслы в реальность. Этому нужно было помешать, приложив все возможные усилия. – Можно все решить иными средствами, а так вы рискуете только разозлить русских.
– Ерунда, – отмахнулся уже целиком поглощенный новой идеей Мердок. – Что они сделают? Русские совершенно беспомощны даже перед лицом внутренних неурядиц, а злость слабого недорогого стоит. Мы поставим их на место быстро и жестко, так, чтобы они надолго забыли о своих имперских замашках. Пора этим, в Кремле, понять, что Советского Союза, которого действительно опасались некогда даже здесь, в Белом Доме, давно нет, и Россия едва ли может считаться его достойным преемником.
Что ж, подумал в этом момент Флипс, возможно, ему самому и впрямь прежде следовало быть более жестким и решительным, не боясь кого-то обить или даже унизить, и тогда этот маньяк, этот фанатик Бейл не смог бы получить сейчас такое влияние на президента. Джозеф Мердок до сих пор оставался подростком, которому приятно ощущать собственную силу, унижая заведомо более слабых, и Бейл, как хороший знаток человеческой души, теперь очень умело играл на этом, заставляя президента исподволь деть именно то, что нужно самому Бейлу. Вот только какую цель в действительности преследовал новый советник по безопасности, Энтони Флипс так и не мог понять, наблюдая за этой опасной игрой, когда от резких слов очень быстро могли перейти к делу, действуя не менее резко и очень рискованно.
А Натан Бейл не терзал себя сомнениями. Получив приказ президента, советник по безопасности не стал медлить, уже через час прибыв в аэропорт Алена Даллеса, чтобы оттуда отправиться на другой берег Атлантики. В прочем, его рвение имело иную природу, отличную от старания обычного служаки, выполняющего распоряжение босса. А проводить своего коллегу в дальний путь явился шеф АНБ.
– Ну что, Натан, готов сунуть голову в пасть русскому медведю? – весело улыбаясь, спросил Бейкерс, приобняв за плечи выбравшегося из своего "Линкольна" советника по национальной безопасности.
– О, если прежде не окоченею от сибирских морозов, – в тон ему ответил Бейл. – Главное, что за океан летит и Флипс.
– Верно, – уже серьезно кивнул глава Агентства национальной безопасности. – Без этого "голубя мира" нам будет проще протолкнуть правильное решение. Флипс стал с годами слишком осторожен, он чертовски мешает нам, и сейчас Энтони не место в Белом Доме. Тем более, операция "Троян" завершится в ближайшие часы. Возможно, ты, Натан, еще даже не успеешь приземлиться.
– Жду, не дождусь, – фыркнул Бейл. Он не был посвящен во все детали предстоящей акции, равно как и сам лишь в общих чертах обсуждал с Бейкерсом свои планы. Это было важное условие плана, позволявшее всегда и все отрицать. – Надеюсь, все пройдет, как надо?
– После этого места для компромиссов уже не останется. Я знаю нашего президента, и уверен в его реакции. Мердок не стерпит такой плевок в лицо, если уж сейчас он взбешен до предела. Не сомневайся, этот удар достанет до самого сердца, Натан.
– Превосходно, друг мой, – кивнул Бейл. – В таком случае я могу спокойно отправляться в Россию, раз уж все заботы остаются в твоих, Реджинальд, надежных руках.
Завывая турбинами и сверкая навигационными огнями, "Боинг" тяжело, словно с натугой, оторвался от земли. Реджинальд Бейкерс наблюдал за самолетом несколько минут, пока крылатая машина не растворилась в небе, а затем направился к своему автомобилю. У шефа АНБ было много дел.
Разумеется, о совещании в Белом Доме ни Швецов, никто из его окружения, да и никто вообще в России не знал, особо об этом и не задумываясь. Однако, президент России, уже вылетев из Ставрополя в Сочи, в одну из своих резиденций, связался с премьер-министром и министром иностранных дел, решив, зря не теряя время, обсудить сложившуюся ситуацию.
На самом деле Алексей летел не отдыхать, а с целью лично увидеть, как идет строительство новой военно-морской базы Черноморского флота, которая в перспективе должна была стать для русских кораблей новым домом взамен Севастополя. Непредсказуемые украинцы, готовые сделать что угодно, лишь бы заслужить одобрительный кивок из Вашингтона, могли в любой момент взять базу в Крыму в блокаду, или просто потребовать вывода оттуда русских кораблей. Они уже не раз запрещали проводить на рейде Севастополя любые маневры, требуя, чтобы им еще и сообщали о вооружении и задачах любого российского корабля, выходящего из базы. Мириться с этим дальше было выше человеческого терпения, и поэтому новая база, которая должна была вместить в себя весь заметно поредевший Черноморский флот, возводилась довольно неплохими темпами, но это все на бумаге, и Алексей решил посмотреть на все своими глазами.
Тем временем удалось установить связь с Самойловым и Розановым, и Швецов, забыв обо всем прочем, приготовился выслушать их доклады. На миг только мелькнула мысль о том, что неплохо было бы привезти из Москвы Юлию, и вдвоем повести хоть бы пару дней на море. Алексей соскучился по жене, хотя и расстался с ней считанные дни назад. Это показалось бы многим странным, но он ни разу ей не изменил, ни разу даже не взглянул на другую женщину. С годами чувства, давным-давно возникшие между ними, тогда еще совсем молодыми, полными сил и задора, не ослабели, лишь приобретя новые оттенки и привкусы. Они не устали друг от друга, как это не раз случалось между теми, кто долгое время жил рядом, напротив, всякий раз открывая в своем партнере что-то новое, что придавало ощущениям дополнительную остроту и живость.
– Американцы, как ни странно, пока не сделали никаких публичных заявлений, – сообщил своему президенту Розанов.
