Правда состоит в том, что никто из нынешних нефтяных и газовых магнатов России не желал расставаться со своим имуществом, однако правительственные чиновники, что вели переговоры, сумели убедить почти каждого. Те люди, которые до недавних пор безраздельно владели топливно-энергетическим комплексом России, и от которых зависело даже их правительство, поднялись на волне приватизации, начавшейся после распада Советского Союза, когда полным ходом шел передел собственности криминальными группировками. По сути, каждый из ныне преуспевающих бизнесменов, миллиардеров, сравнимых по своим доходам с арабскими шейхами, имеет преступное прошлое. Коррупция, отмывание денег, а то и заказные убийства, причем не только своих конкурентов из числа местной мафии, но и государственных чиновников, прокуроров, высших офицеров правоохранительных органов – все это было в их недавнем прошлом. И, насколько мне известно, сейчас те, кто действует по прямому приказу президента России, напомнили владельцам нефтяных компаний о некоторых фактах из их жизни, после чего те безропотно расстались со своими акциями, предпочтя чуть более бедную жизнь на свободе тюремным баракам в Сибири.
Вероятно, люди Швецова имеют убедительные доказательства совершенных нефтяными магнатами преступлений, почему-то не использованные предыдущей администрацией. Мы пытались вести контригру, объединив часть российских компаний в мощный картель, действующий под эгидой иностранных фирм или даже правительства США, но потерпели неудачу. Вероятно, мы просто слишком поздно обратили внимание на действия русских властей. Как бы то ни было, наши встречи с собственниками русских компаний происходили уже после того, как с теми говорили люди из "Росэнергии", и, видимо, они оказались убедительнее. Даже если кто-то и был склонен принять наши предложения, лишь одного визита подчиненных Вадима Захарова оказалось достаточно, чтобы они резко изменили свои намерения. Наша попытка вмешательства провалилась.
– Насколько я понимаю, раньше, при других президентах, власть не решалась идти на открытый конфликт с представителями бизнеса, так называемыми олигархами, – задумчиво произнес Мастерс. В отличие от подавляющего большинства его соотечественников, второй человек в крупнейшем в Штатах информационном агентстве знал о России не только байки о белых медведях, разгуливающих по улицам сибирских городов. – Влияние олигархов на государство всегда было велико, но сейчас что-то изменилось. Что же заставило новое руководство сделать такой отчаянный шаг?
– Все просто, – вновь включился в разговор Бейкерс. – Русскому правительству срочно понадобились деньги, и очень много денег, а иного источника, кроме экспорта нефти, в их распоряжении пока нет. В восьмидесятые мы уже сталкивались с подобной ситуацией, и если бы тогда нашим предшественникам не удалось склонить Саудовскую Аравию увеличить объемы добычи нефти, русские получили бы огромные средства в валюте для самых смелых преобразований. А сейчас новое правительство вновь задумало провести масштабные реформы, составной частью которых является закупка за рубежом самого современного оборудования для оснащения русских заводов.
По личному распоряжению Швецова, поддержанному большинством русских сенаторов, на совершение сделок с владельцами нефтяных компаний, о которых нам любезно сообщил господин Говард, были пущены средства из созданных в последние годы резервных фондов, главным источником образования которых были экспортные пошлины на ту же нефть. Вероятно, советники и эксперты, консультирующие Швецова, смогли наконец-то придти к вполне логичному выводу – если страна имеет такие огромные доходы только за счет налогов, получаемых с нефтяных компаний, то, взяв под свой полный контроль добычу и экспорт, можно получить прибыли, в десятки, сотни раз большие. А поскольку Швецова все характеризуют, как человека решительного, едва ли ему понадобилось много времени на раздумья.
– Но какова же цель этих действий, – поинтересовался Сайерс. – Что они задумали такого, чтобы сейчас испытывать нужду в столь огромных средствах?
– Существует информация о некой программе ускоренной модернизации экономики России, – ответил Бейкерс. – Мы узнали об этом благодаря коллегам из ЦРУ, хотя сведения до сих пор не нашли неопровержимого подтверждения. Однако большинство наших экспертов склонно к мысли о том, что такой план действительно существует, и некоторые события недавних дней в России вполне определенно говорят об этом.
План заключается в переходе от экспорта невозобновимого сырья, к которому относятся и энергоносители, к поставкам на внешние рынки готовой продукции, причем высокотехнологичной. Уже сейчас русские ведут переговоры с некоторыми европейскими и азиатскими, в частности, с японскими корпорациями, о поставке в Россию новейшего оборудования для оснащения некоторых промышленных предприятий. Фактически речь идет о техническом перевооружении крупнейших заводов страны, и, прежде всего тех, которые ориентированы на выпуск продукции так называемого двойного назначения, то есть имеющей применение, как в гражданском, так и в оборонном секторе. Например, сюда можно отнести заводы производящие авиационные двигатели, а так же различную электронику.
За последние годы Россия, живущая за счет продажи своих полезных ископаемых и прочих природных ресурсов, скажем, сибирского леса, утратила позиции в самых технологичных и наукоемких отраслях промышленности. Держава, какие-то двадцать лет назад считавшаяся индустриальным гигантом, ныне скатилась до уровня "третьего мира", что устраивает далеко не каждого представителя российской элиты. И новое руководство пытается преодолеть этот разрыв, в кратчайшие сроки восстановив промышленность, доведя ее до уровня ведущих стран мира.
Бейкерс сделал глоток остывшего кофе, и продолжил после небольшой паузы:
– Однако это одно из направлений внутренней политики Швецова, важное, но не единственное. Параллельно с модернизацией промышленности, не всей, но только некоторых ее отраслей для начала, его правительство приняло ряд мер для восстановления сельского хозяйства страны. Россия в значительной мере существует пока за счет поставок импортного продовольствия, а отдельные случаи продажи зерна за рубеж являются не более чем пропагандой и политической рекламой.
Фактически сложилась такая ситуация, когда Европа зависит от русской нефти и газа, а сама Россия – от европейских, хотя и не только от их продуктов питания. Если поставки продовольствия русским прекратятся, они едва ли смогут обеспечить потребности всего населения страны в элементарных продуктах питания, несмотря на то, что население это постоянно сокращается. По сути, наступит голод, который может вылиться во что угодно, вплоть до свержения действующего правительства, и это Швецов понимает прекрасно. Именно поэтому огромные средства сейчас направлены на совершенствование сельского хозяйства страны.
– Чем это грозит нам, Соединенным Штатам? – задал вопрос Райтман. – Вы же говорили об угрозе национальной безопасности, если мне не изменяет память. И это очень серьезное заявление. Но если русские вырастят несколько лишних тонн зерна и несколько тысяч голов скота, нам, американцам, от этого хуже не станет. Возможно, мы частично потеряем там рынки сбыта своего продовольствия, но голодающих в мире много, и покупатели найдутся очень быстро.
– Вы не совсем адекватно оцениваете ситуацию, господин Райтман, – покачал головой Бейкерс. – Процессы, происходящие сейчас в России – это только начало. Им нужна база для резкого рывка вверх, стремительного экономического роста, и когда они создадут такую базу, последствия для нас будут намного более значимыми, чем потеря рынков сбыта зерна, мяса или подержанных автомобилей. Угроза нашей безопасности действительно существует, хотя сейчас она заметна только некоторым экспертам. И эта угроза с каждым днем становится все более серьезной.
Пока русские клянутся, что будут последовательно исполнять все обязательства по поставкам нефти, и я не сомневаюсь в этом, ведь приобретение акций нефтяных компаний потребовало огромных затрат, и в ближайшее время правительство Швецова будет заниматься только их возмещением, не более того. О том, чтобы прямо сейчас делать серьезные вложения в производство или сельское хозяйство, пока речи не идет. Но, зная, на что способен этот народ, если по-настоящему прижмут обстоятельства, я могу предположить, что уже спустя пару лет они смогут поднять из руин свою промышленность, и тогда цены на нефть перестанут определять их отношения с внешним миром.
