Ночью овечки снова вернутся домой, чтобы своим присутствием ободрять хозяев, спящих во временных глиняных домиках рядом. Если бы не забор, не полуразвалившийся колодец возле него, я ни за что бы не догадался, что тут живут люди. Их ветхие лачуги совершенно сливаются с окрестной природой. Лишь небольшой побеленный храм с конусообразной башенкой да ладная усадьба зажиточного крестьянина наводили на мысль, что мы проезжаем мимо деревни. Рядом с хозяйской усадьбой видны небольшие поля с зеленеющими на них всходами, но они были настолько редкими, что, кажется, можно пройти по полю, даже не задев растений.
На меже топорщились два потрепанных кустика, за которыми промелькнули силуэты бегущих от дороги газелей. Казалось, будто бежали лишь длинные, скрученные в клубок рога и белые животы — коричневатые спины почти невозможно различить на фоне волнистых песчаных дюн. Но вот показался караван верблюдов, а дальше на горизонте словно из–под земли выросли крепостные стены с бастионами, пальмы, дворцы, башни и купола. Однако это не фата–моргана — в дымчатом свете утра пробуждался к жизни Биканер, желтая крепость царя Бики.
Уже давно рассвело, однако солнце все еще стояло низко над землей в матовом мареве и было похоже на медный диск. В воздухе неподвижно висела густая завеса из бархатного песка. Ночью над крепостью промчался смерч и наполнил воздух смесью песочной пыли и утреннего тумана. Ничего не было видно на расстоянии ста шагов, и нам показалось, что мы дышали шелковистой грязью.
На платформе биканерского вокзала передаем учительницу в руки ее родственников. Артиллерист показал нам дорогу до почтового бунгало. Комендант из касты брахманов, конечно, нас не ждал, однако выразил готовность приготовить для нас сытный завтрак из яиц, масла и поджаренных ломтиков хлеба. Затем он приказал сыну принести в душевую комнату два ведра полусоленой воды из колодца. В душевой, правда, есть водопровод, но из его кранов не течет ни капли воды. Городское управление распределяет воду по кварталам и дает ее в разное время дня, притом лишь часа на два. Поэтому мы с огромным удовольствием по–индийски обливаемся водой из кружки, стараясь скорее смыть с себя пыль после дороги.
Наконец мы удобно расположились в выделенной нам комнате и решили немного упорядочить свои знания о Биканере перед тем, как приступить к осмотру города. Наш хозяин оказался человеком неразговорчивым, и нам приходилось вытягивать из него каждое слово, а более общительного местного жителя в данную минуту рядом с нами не было. Так что пришлось полностью положиться на путеводитель.
Биканер был одним из крупных княжеств на территории Раджпутаны. Суровость и неприветливость этого пустынного края выковала племя отважных бойцов. Неприступность этих мест и их оторванность от центра империи способствовала созданию здесь независимого княжества. Когда же караваны купцов не могли пройти через плодородный Пенджаб, часто подвергавшийся захватническим набегам воинственных племен из Афганистана, Ирана и Средней Азии, а государства, расположенные в южных долинах реки Инд, были в напряженных отношениях со столицей индийской империи, тогда здесь расцветала доходная торговля, будь то законная или контрабанда. Главное, пути ее пролегали через пустыню Тар. Марварские пастухи считались лучшими воинами во всей Индии. Из богатых краев они всегда возвращались с щедрым вознаграждением за службу и приносили с собой богатую добычу, попадавшую в их руки независимо от того, воевали ли они в армии могущественных правителей или же предпринимали захватнические набеги на свой страх и риск.
Княжество Биканер отделилось от Джодхпура сравнительно поздно, лишь в XV веке. Могущественную крепость Биканер основал в 1488 г. князь Бика (Волк), сын марварского князя Джодхи из раджпутского клана ратхоров. Его потомки принадлежали к наиболее ревностным поборникам объединительной политики императора Акбара и с большим энтузиазмом поддерживали его усилия по созданию мощной и единой индусско–мусульманской империи в Индии. Раджа Биканера Рай Сингх был одним из самых влиятельных раджпутских правителей при дворе Акбара. Он владел не только родовыми княжествами Биканер и Джодхпур, но и соседним Джайсалмером, частью Пенджаба. Будучи императорским наместником, он также управлял и половиной Гуджарата и Саураштрой. После смерти Рай Сингха Биканер потерял свое значение и снова заявил о себе лишь во время правления фанатичного и жестокого императора Аурангзеба, который сделал все, что было в его силах, для подавления раджпутского княжества. Он отнял престол у раджи Каран Сингха и посадил на него своего внебрачного сына Банмали Даса, принявшего из корыстных побуждений исламскую веру и выступившего с захватническими планами против отца.
Во главе биканерского сопротивления Великим Моголам встал махараджа Ануп Сингх. Однако и он позднее подчинился императору Аурангзебу, стал его генералом и завоевал для него султанаты Биджапур и Голконду на юге Индии. Позднее Ануп Сингх дослужился до должности наместника южных провинций Могольской империи. Однако, находясь на службе у Великого Могола, он не изменил своей вере. Правда, Ануп не мог открыто противостоять антииндусской политике императора, но в пределах своих владений им было сделано немало для защиты индуистской религии. Кроме того, Ануп горячо поддерживал индуистское искусство, науку и литературу.
Позднее Биканер стал известным торговым центром на пути к пограничным провинциям Могольской империи. Во время правления махараджей Гаджи Сингха и Сурата Сингха Биканер даже стал своего рода третьей решающей силой в борьбе, которая шла между Джайпуром и Джодхпуром за доминирование в Раджпутане.
Такая двойная роль Биканера давала возможность ратхорским князьям и богатым джайнским купцам привозить в эти бедные пустынные края не только большую военную добычу, а также мастеров и искусных ремесленников, но и получать прибыль от торговли. Благодаря их стараниям возник город, который сегодня является одним из самых значительных памятников индуистского искусства позднего средневековья.
Погода еще больше испортилась. Казалось, что песка в воздухе становится все больше и больше. Однако ждать лучшей погоды мы уже не могли — решительно поднялись, взяли фотоаппараты и вышли навстречу сумрачным улицам.
Если бы на зданиях вокзала и ратуши не висели обвисшие запорошенные песком государственные флаги, наверняка мы так бы и не вспомнили о том, что сегодня День Республики. Лавочники на базарах, как обычно, старались перекричать друг друга, зазывая покупателей, расхваливая свой товар и упорно торгуясь. Они расстилали перед нами простые и шелковые шали землистых цветов, а на них высыпали целый ворох веселых, оранжевых и киноварных цветов полотняных отрезов для настоящих раджпутских тюрбанов. Однако покупки мы отложили на вечер, а то пришлось бы таскаться с ними по городу.
Мы бесцельно бродили по улочкам старого города. В облаках песчаной дымки стояли городские дома с великолепно выполненной резьбой с красивыми эркерами и оконными решетками из желтого песчаника. Жаль, что мы не имели возможности сфотографировать это биканерское чудо. Улочки становились все уже и уже и вскоре превратились в небольшие проходы. Наконец мы вышли на небольшую площадь. Затем от квартала чеканщиков через зловонную канаву мы перебрались к кварталу кожевников и красильщиков, а от них, спотыкаясь на булыжной мостовой, направились к гончарам. При этом все время мы старались не потерять из виду крепость. Пройдя через узкие ворота в проходной башне городской стены, мы остановились, пораженные панорамой крепости, возвышающейся на небольшом холме.
Крепость, построенная раджей Рай Сингхом, — великолепный образец архитектуры эпохи Великих Моголов. Могучие стены крепости, ее бастионы и рвы архитектор объединил в единый четырехугольник, внутри которого укрыл очаровательные сады, жилые постройки придворных сановников, глубокие колодцы и казарму для армейского гарнизона. Он поставил царский дворец у самой крепкой южной стены и спроектировал его по подобию императорских резиденций в Дели, Агре и Лахоре.
