Наконец, наступает день свадьбы. Рано утром четыре замужние женщины купают невесту, поливают ее из большого глиняного кувшина, который за несколько дней до того был обмазан толстым слоем земли с зернами ячменя. Теперь ячмень пророс, и вся поверхность кувшина зеленеет нежными изумрудными побегами — знак плодородия. Женщины кладут на голову невесты Коран, втирают ей в кожу сандаловую пасту и окрашивают хной ладони и ступни ног. Затем ее обрызгивают духами и наряжают в свадебную одежду.

В знак того, что невеста готова к приему жениха, в его дом посылают сэхру. Это своего рода вуаль из серебряных нитей и гирлянд свежих жасминовых цветов. Лишь после того, как жених завесит себе лоб этой вуалью, свадебная процессия, то есть барат, может пуститься в путь. Еще в недавние времена жених ехал к невесте на разукрашенном слоне с позолоченными бивнями. Сейчас он едет в автомобиле, за которым вьется вереница машин, каждая от бампера до крыши увешана цветочными гирляндами. Однако, как и в давние времена, кругом разносятся трели свадебной свирели шахнаи.

Гости ждали жениха перед домом профессора и приветствовали его праздничной стрельбой из пистолетов и ружей. Затем толпой прошли в шамияну, просторный разноцветный шатер, воздвигнутый по случаю свадьбы в саду. Народу было так много, что все гости просто не уместились бы в доме. Мы уселись на стулья перед возвышающимися подмостками, на которых приготовлен бархатный маснад, низкая скамеечка для священнослужителей.

Так как мы находились в шиитской семье, то кази — судьи, знатока законов здесь нет. Зато есть сразу два муджтахида — мусульманских викария. Один — представитель невесты, другой — жениха. Они заблаговременно получили согласие жениха и невесты и теперь составляли вместе с ними никах — свадебный договор. Составной частью никаха должно стать соглашение о размере выкупа за невесту и порядке его передачи. Священнослужители завершили церемонию изречениями из Корана на арабском языке, после чего брак считается заключенным.

Шатер заполнился музыкантами и танцовщицами — началось представление. Жених исчез в женской половине дома, зенане, но нас, вопреки древним обычаям, пригласили последовать за ним. Через открытые двери мы увидели еще одну часть торжественного ритуала бракосочетания — как сестры жениха накидывали ему на голову концы своих сари и вели к невесте, ожидавшей с закрытыми глазами. Она протянула ему руку, чтобы он взял губами с ее ладони рисовый пудинг. Сестры прикрепили на лоб невесты такую же, как у жениха, сэхру, опустили на лицо карминовую фату и посадили рядом с женихом.

Над молодыми растянули красное покрывало. Получилось нечто вроде балдахина, под которым поставили зеркало в серебряной рамке, а возле него зажгли свечу. Жених должен прочитать ихлас, главу из Корана о преданности и любви, а родные невесты — ответить ему. Чтобы молодожены были богаты и имели много детей, их обсыпали жареным рисом. Затем жених произнес:

— Открой глаза, невеста, я твой раб.

Невеста послушно открыла глаза, посмотрела в зеркало, в котором она, согласно древним традициям, впервые должна увидеть лицо своего суженого.

Наступила самая грустная часть церемонии — прощание невесты с родителями. Певицы исполнили бабуль, печальные песни о том, что девушка должна покинуть тех, кто ее так любит, и уйти к чужим людям. Все женщины стали плакать и плакали до тех пор, пока молодой супруг не поднял на руки жену и не отнес ее в машину. После того как они приедут домой, он посадит жену на низкую табуретку в гостиной, раскинет на полу конец ее сари, преклонит на нем колени, и они вместе прочтут первую общую молитву. Его сестры окружат их, и каждая, в знак приветствия, даст жене брата какой–нибудь, пусть небольшой, подарок: золотое кольцо, браслет, серьги, гребень или же деньги. Вечером они проводят молодую жену до торжественно украшенной спальни.

На этом шумный день свадьбы завершился, однако связанные с ней торжества еще не кончились. Примерно через неделю профессор Ахтар пригласит самых близких друзей в гостиницу, в холле которой для них будет организована валима, заключительный прием — последнее свадебное торжество.

На свадебном приеме дочери Ахтара я, правда, не присутствовал, однако могу представить себе, как он проходил, так как бывал на подобных торжествах и в состоятельных, и в бедных семьях индийских мусульман не только в Лакхнау, но и в других городах. Индийские мусульмане крайне редко приглашают гостей на чай или кофе. И это вовсе не потому, что они не любят процедуры чаепития — чая они могут выпить куда больше, чем мы. Дело в том, что мусульмане считают своим долгом принять гостя как можно лучше и поэтому, если уж приглашают, то на обед или на ужин. Мусульмане, как правило, довольствуются различными видами бобов, горохом, овощами, рисом, пшеничными или кукурузными лепешками. Самые бедные едят один раз в день, чаще всего в полдень. Их меню удивительно однообразно.

Если вы приходите в гости в дом зажиточного представителя средних слоев города, то не рассчитывайте на то, что вас будет обслуживать хозяйка дома. Во время трапезы вы ее, пожалуй, совсем не увидите. Еду на стол будут подавать лишь мужчины.

Однако нельзя сказать «подавать на стол», ведь, вероятнее всего, вы будете есть на полу. В семье, строго придерживающейся старых традиций, вас посадят на ковер перед дастарханом, белой скатертью, заменяющей стол. Здесь будут разложены различные миски и мисочки с едой, а в руки вы получите в лучшем случае тарелку. Сидеть придется по–турецки, опираясь о твердые валики. Еду надо накладывать самому большими ложками из стоящих на дастархане мисок в свою тарелку. Вероятно, ложки будут единственными приборами, которые вы увидите на дастархане. Итак, забудем о приборах и будем есть рукой, точнее, только правой. Однако перед едой и после вы должны хорошенько вымыть руки. Об этом позаботится стоящий рядом слуга с чистым полотенцем на плече. Он пригласит вас на веранду, предложит мыло и из красивого латунного кувшина с узким горлышком польет вам тонкой струйкой на руки воду.

Есть, скорчившись на полу, сначала покажется вам даже интересно и вполне удобно, однако вскоре ноги начнут неметь, и вы будете мечтать о том, чтобы хоть как–нибудь поменять позу. Но как это сделать? Вытянуть ноги перед собой нельзя, они окажутся на столе, а это здесь не принято. Повернуться чуть боком и выпрямить ноги в сторону тоже невозможно, так как гости сидят вплотную друг к другу и вы попадете ногой в чью–нибудь тарелку. Не остается ничего другого, как немного откинуться на левый бок. Однако никому не советую иметь на себе во время такой трапезы европейский костюм.

Однажды я принял приглашение на торжественный ужин во время рамазана, когда мусульмане в течение целого месяца приступают к еде лишь после захода солнца. Перед ужином все члены семьи устроились на веранде и стали ждать… Точное время конца дневного поста уже не определяют так, как это делали раньше — брали, например, белую и черную нитку и ждали момента, когда в сумраке их уже нельзя было отличить друг от друга. Теперь в газете можно прочесть точно, когда заходит солнце. В этот момент пост можно прервать и приступить к приему пищи. В больших городах еще проще, так как там о конце поста извещают заводские гудки и сирены.

Однако рамазан бывает лишь раз в году и гостей, как правило, приглашают на обыкновенный ужин. Если хозяева люди образованные и зажиточные, то, вероятнее всего, ужинать подадут не на полу, а на столе. Но и в этом случае приборы будут отсутствовать и гостю из Европы лучше всего осторожно, но внимательно присмотреться, как едят присутствующие, и попытаться подражать своим соседям по столу, которые свернутым кусочком лепешки удивительно ловко подхватывают рис и подливу и кладут в рот при помощи трех пальцев.

Хозяин наверняка и виду не подаст, что замечает, как неловко гость воюет с различными кушаньями и каждую минуту вынужден облизывать пальцы, по которым течет соус. Если же хозяин попытается вывести гостя из затруднительного положения и предложит ему ложку, вилку и нож, то, пожалуй, лучше все–таки от них отказаться — атмосфера за столом сохранится более сердечной и непринужденной.