Тыца на секунду прикрыл трубку ладонью:

— Спокойно!

— В лапту? — изумился Славик. — Я что-то вас не помню… Вы в какой команде играли?

— Э-э-э… В «Динамо»!

— Но я не играл в «Динамо»…

— Да? Извините… — Тыца нажал отбой.

— И что? — Развел руками Макс. — Зачем все это было?

Тыца ухмыльнулся:

— Небольшая проверочка. Этот парень всегда вызывал у меня подозрение.

— Подозрение в чем? — Скривил лицо Макс.

— Ну теперь уже без разницы.

— А почему ты представлялся моим именем?

— Мне было интересно, как он отреагировал бы, если бы узнал знакомое имя, но не узнал бы голос…

— Слушай, Тыца, ты что-то мутишь… — Макс попытался заглянуть приятелю в глаза. Тот усмехнулся:

— Пока мы выяснили, что твой Славик жив и нормально себя чувствует. Ты спокоен?

— Пока выяснили? — напрягся Макс. — Ты собираешься выяснить еще что-то?

— Ну, в общем, ладно, — махнул рукой Тыца. — Пошли куда-нибудь. Нечего здесь ошиваться.

— А почему ты решил встретиться именно здесь?

— На тот случай, если бы Славик решил с тобой поговорить лично.

— Ты думаешь, что он…

— Ладно, Макс, идем, — Тыца поморщился. — У меня еще дел сегодня…

— Ну пошли, — кивнул Макс, — здесь есть нормальная кофейня.

— То есть не приличная, не хорошая, а просто «нормальная»?

— Угу…

— Да ну ее… Неохота. Я бы сейчас с удовольствием, — Тыца зажмурился, словно кот, — посидел бы где-нибудь на природе, под березками. Ну хотя бы в парке каком-нибудь… Есть такие парки у нас в городе, где тихо, спокойно, никого нет?

— Не знаю, — Макс пожал плечами. — Вообще-то я был недавно был в одном парке… Там, кажется, не очень много народу. А там еще поблизости есть симпатичное кафе с кавказской кухней, где я остался денег должен. Но это неблизко.

— Если должен, — поехали, — сказал Тыца и замахал рукой такси. — Куда ехать-то?

— К парку Летчиков…

Таксист молча кивнул. С легким звоном включился счетчик.

— Вот все-таки удивительные вещи происходят, — ухмыльнулся Тыца, — живем в совершенном мире, а вот, например, автоматический счетчик заработал, когда мы еще не сели в машину. И немного нас обул…

— Не такой уж этот мир и совершенный, — мрачно сказал таксист. — Говоря откровенно — дерьмо, а не мир.

— В чем-то вы правы, — кивнул Макс, усаживаясь поудобнее. — А какой бы мир показался вам более приемлемым?

Таксист сначала отвернулся к окну, а затем печально, подвигав челюстью, сказал:

— Наверное тот, где я бы не колесил по улицам, а занимался какой-нибудь наукой. Биологией, например.

— Хм, — заинтересовался Тыца, — а почему бы вам здесь не заняться какой-нибудь наукой? Например, биологией?

— Как я ей займусь, — буркнул водитель, — ведь я же всего-навсего таксист… Кручу баранку. И все.

Тыца ухмыльнулся:

— В каждой своей жизни, наверное, мы мечтаем о чем-то другом…

— Жизнь, сволочь, всего одна, — процедил таксист и больше не разговаривал.

К кафе они подъехали минут через десять.

— Да уж, — сказал Тыца, осмотрев дверь, ведущую в полуподвал, — впечатляет. Прямо как на сельской дороге где-нибудь.

Макс рассмеялся:

— Идея у владельца кафе была именно такая.

Друзья зашли внутрь, и старик поднялся со стула у телевизора:

— Здравствуйте, гости! Что желаете покушать?

— Здравствуйте, — улыбнулся Макс, — ничего. Я просто хотел бы вам вернуть небольшой долг.

— Долг? — Удивился старик и оглянулся в сторону кухни. — Мне? Вы ничего не путаете?

Макс с сожалением понял, что его не узнали. Да и как, если он вычеркнут из списка живых. Знакомство было, пожалуй, весьма пустяковым, но почему-то стало очень горько. Из кухни выглянула смуглая Вера.

— Эй, — окликнул ее старик, — человек говорит, что нам денег должен…

Вера равнодушно пожала плечами.

— Я именно вам должен… Вы мне одалживали, — Макс неловко протянул старику несколько купюр. Тот, немного поколебавшись, взял их и внимательно посмотрел в глаза Максу:

— Что-то я не помню, молодой человек, чтобы вы были мне должны. Вам, безусловно, виднее, но если вы поймете, что ошиблись — возвращайтесь, я верну вам деньги.

— Это было давно, считайте — в другой жизни, — вздохнул Макс, — но расплачиваюсь сейчас.

Старик растерянно пожал плечами:

— Успехов вам. Вы кажетесь хорошим человеком. Надеюсь, это не розыгрыш.

Когда вышли из кафе, Тыца улыбнулся:

— Да, с долгами интересная штука получается. У кого бы одолжить?

— Тебе уже бесполезно, все и так забыли, — хмыкнул Макс.

— Да, чем-то я не тем занимался, перед тем как меня окончательно стерли. А где тут вход в парк?

— Где-то там, — пожал плечами Макс, — но я бы предложил войти прямо здесь.

— Лазить через заборы некультурно, — сказал Тыца, уже подтягиваясь на чугунных прутьях.

Макс перемахнул через забор вслед за ним:

— Вон, кажется, симпатичная скамейка, как раз под березой, как ты хотел.

— Ага, хорошая, — Тыца сел, вытянул ноги и откинулся на спинку. — Жизнь, все-таки, хорошая штука. Местами.

— Рассуждения покойника, — ухмыльнулся Макс.

— Именно так, — согласился Тыца и закрыл глаза.

Макс мгновение посмотрел на него и тоже откинулся на скамейке, закрыв глаза. Через несколько мгновений он почувствовал, что засыпает: перед глазами снова закрутились куски чужих воспоминаний. Ребенок, девочка лет десяти, подмигивающая Максу через зеркало, она же, но более взрослая, едущая на велосипеде по какому-то странному бетонному полю… Какие-то люди в белых халатах, объясняющие, водя пальцами по гигантским экранам, какие-то электрические схемы… Кто-то во сне тронул Макса за рукав, он уже почти обернулся, но внезапно, непонятно почему, испугался и открыл глаза, легко вскрикнув.

— Ты чего? — удивился Тыца.

— Воспоминания…

Тут же в воздухе появился хостес, но Тыца замахал руками, и тот скрылся, поняв его без слов.

— Роботы становятся все более совершенны, — резюмировал сценку Макс. — Им уже даже слов не надо, чтобы человека понять.

Тыца покивал головой, с жалостью посмотрел на березу:

— Человека ли? Ну ладно, Макс, побежал я по делам. А ты не забудь купить еды. А сыр, кстати, вкусный! Видел, сколько у меня сыра? Надеюсь, ты его начнешь пробовать, а то я там бываю не слишком часто, и он испортится, ко всем чертям. Вот это тоже интересная проблема.

— Какая? — не понял Макс.

— Та, что продукты портятся, — Тыца заулыбался, — как они могут это делать, если состоят всего лишь из нулей и единиц. Вопрос очень философский. Примерно такой же, как и тот, какую жизнь мы сейчас проживаем…

Чем можно заняться в чужой квартире, когда у тебя нет особого желания выходить на улицу? Послушать музыку? Посмотреть какие-нибудь фильмы? Проспать несколько дней подряд? Макс попробовал все эти способы убийства времени, но ни один ему не понравился. В другое время, наверное, он был бы рад таким каникулам, но сейчас его постоянно сверлили разные мысли. Он ложился подремать часок и уже через пять минут просыпался чуть ли не с криком: где сейчас Тыца? Как там ребята? Что делает сейчас Мила? Неужели, она и вправду не человек? Но больше всего Макса беспокоил вопрос о Лере. Где она сейчас? Чем занимается? А иногда, когда становилось уж совсем грустно, Макс, вспоминая различные высказывания Леры, пытался понять, нравится ли он ей. И тут же обрывал себя, отгоняя эти мысли как можно дальше.

Время от времени прихорашивался перед зеркалом, намереваясь выбраться погулять, пройтись где-нибудь по центральным улицам, но ловил себя на мысли, что собирается это сделать в надежде встретить Леру. И никуда не шел. Впрочем, пару раз он совершил вылазки в ближайший магазин, где закупил стратегический запас пельменей. В принципе, можно было заказать еду по пневмодоставке, но Макс выбирался в магазин, чтобы окончательно не закиснуть. На третий день, когда он варил очередную порцию пельменей, собираясь то ли поужинать, толи пообедать, голос Тыцы сказал у него за спиной: