– Вот и делай людям добро,– обиженно пропищал гномик, пытаясь испариться, но дракон выудил его из воздуха.

Гномик обиженно заболтал ножками, пытаясь высвободить робу, намертво зажатую между когтями-ятаганами.

– …А еще,– невозмутимо продолжил читать Ойхо,– пришли мне побольше пластита, динамита, гексогена и ядреных бомб. За это тоже заплачено. Ну и что скажешь? – обратился Ойхо к маленькому жулику.

– Вот и делай людям добро…

– Я не люди, я дракон!

– Какая мне теперь разница,– сокрушенно вздохнул гномик.– Ладно, хорош волынку тянуть. Давай грузиться. Согласно накладной с тебя семь ядреных бомб…

– Я дракон и ядреных бомб ведьме не дам! Она, дай ей волю, весь мир в порошок сотрет, лишь бы Кощея изничтожить.

Гномик почесал в затылке.

– Тогда нам продай. Хорошую цену дадим. Мешков по двадцать за каждую.

Ойхо задумался.

– Без запалов?

– Согласны и без запалов! – азартно рявкнул гномик.

Его готовность теперь заставила дракона почесать репу.

– Не, даже запалов не продам. Обойдетесь динамитом!

Гномик огорченно вздохнул.

Чем закончились переговоры на высшем уровне, Алеша не помнил. Очнулся он в чистом поле. Глаза не хотели открываться. Юноша сел. Переход в вертикальное положение отозвалась могучим ударом колокола внутри черепной коробки.

– У, е-мое-е-е…– Алеша схватился за голову. Пальцы наткнулись на ежик коротких волос.

– Сэйчас лэчить буду,– обрадовал его голос Вано, и под нос авантюриста ткнулся черпак, источающий ароматы сгущенного вина колдуна-недоучки.

– О нет! – Юноша отшатнулся.– Я это… в смысле… побриться бы не мешало.

Алеша еще раз провел рукой по голове.

– Пэрья нэт, галава мэзнэт! – Ара сунул клюв в черпак, от которого отказался глава экспедиции.

Зашевелились остальные члены команды. Алеша руками разлепил веки, и первое что увидел – придавленные камнем листки. Один пергамент содержал подробное описание маршрута до сада с молодильными яблочками, в точности совпадавший с маршрутом, писанным Ягой под диктовку Кощея, второй – пространный текст договора. Алеша сфокусировался, прочитал первые строки, тихо ахнул и уставился на свою команду.

– Так, колитесь, какая сволочь про молодильные яблочки заикнулась?

– Он! – Команда дружно указала на Вервольфа.

– Попрошу не тыкать! – немедленно вскинулся Вервольф Вольфович.– Я политический деятель! И вообще, кто просил меня к курительнице привязывать?

– Не быть тебе президентом,– обрадовал главу оппозиции Алексей, засучивая рукава.

– Вай! Дарагой! Зачэм сэрдишься? – вскинул руки Вано.– Так харашо таргавали-и-ись… до сих пор душа поет!

– Торговались? – Алеша попытался читать дальше, но строчки прыгали перед глазами.

– Дай я.– Елисей взял из рук брата пергамент. Быстро окинув взглядом лист, тихонько присвистнул.– Ну вы даете! Ваша доля – пятьсот процентов прибыли от торговли яблоками, которые вырастут из семени молодильного яблочка, которое мы обязаны добыть для хана Хучума.

– Пятьсот?! – ахнул Алеша.– Ты не ошибся? Может, пятьдесят?

– Пятьсот,– подтвердил царевич.

– Нас пять,– Вано растопырил пальцы руки,– я-я-я, А-а-ара, Ва-а-ася, Алэксэ-э-эй, Елисэ-э-эй.

– Охрану Хучум уговорил в расчет не брать,– сообщил, зевнув, Васька,– очень ему не хотелось девятьсот отдавать.

– Жлоб! – пьяно икнул Ара.

– Бедный Хучум,– искренне посочувствовал хану Алеша.

– И-а-а-а!!! И-а-а-а!!! – согласился с Алешей трубный голос за его спиной.

Юноша обернулся.

Караван из ста пятидесяти осликов, впряженных в нагруженные доверху телеги, мирно щипал травку. Около них хлопотали караванщики, терпеливо ожидая, когда команда Алексея придет в себя. Рядом с ними на земле лежала бочкообразная туша бывшего великого батыра, связанного по рукам и ногам.

– Это еще что за хрень? – выпучил глаза Алеша.

– Вообще-то,– хмыкнул Васька,– кто-то вчера требовал командировочные, суточные, подъемные и какие-то копытные, прежде чем отрубиться.

– Ой бли-и-и-н! Чтобы я еще хоть один раз глотнул, а тем более нюхнул! Стоп, если я отключился, то кто договор подписывал?

– Сейчас.– Елисей ткнулся в пергамент, освидетельствовал и радостно заржал.– Значит, так: с одной стороны за Его Величество Алешу Драконыча подписал Его Высочество Котофей Елисеич… Мое-то имя зачем приплел, ушастый?

– Для представительности.

– А-а-а… С другой стороны за великого хана Хучума крестик поставил Ара.

– Ну-ка, ну-ка, дай посмотреть! – заинтересовался Алеша.

Действительно, на пергаменте красовался отпечаток вымазанной в чернилах лапки доблестного пернатого джигита.

– Харашо таргавали-и-ись,– ностальгически протянул Вано.

– Да-а-а… кажется, все оторвались.– Алеша почесал в затылке.– Интересно, что скажет об этом Хучум, когда проснется? Кажется, город мы разорили наглухо. Кстати, а что с конем?

– С каким конем? – не понял Елисей.

– Ну за которым мы поперлись?

– Согласно данному договору – только в обмен на яблочко.

– Тьфу!

– Есть и еще одна проблема.– Васька был, кажется, единственным, на кого не подействовали накануне опиумные ароматы, а потому он помнил все.– От виагры мы отбились. Хучум, как о яблочке узнал, сам от нее отказался. А вот что с этим делать будем? – Кот кивнул в сторону Дебил-оглы.

– На все четыре стороны,– махнул рукой Алеша.

– Нельзя. Обратно вернется, а купцы за него заплатили. Караван от них уже к пещере Ойхо идет.

– Ну не с собой же его брать! На шута он нам сдался? Блин! Там у Кощея Роксана парится, а мы черт знает чем занимаемся!

– А мне Алену выручать!

– Вах! Мнэ живой вода нужэн!

– Все! Караван с Дебил-оглы пусть к нам в пещеру по имейлу сбросят…

– Чего-о-о? – сделал круглые глаза кот.

– Ну… отправят, короче, батя с этим батыром сам разберется,– и по коням! Время не ждет!

Алеша кинул на дорогу клубок. Кот тут же напружинился. В глазах зажегся охотничий азарт.

– Васька!!! – грозно окликнул его Алексей, но было уже поздно.

Клубочек прыгнул обратно к нему за пазуху и вылезать оттуда категорически отказался.

– Еще раз напугаешь проводника, ухи оторву, блохастый! – пригрозил Алеша, пытаясь выловить из-за пазухи клубочек, но тот ловко выворачивался из-под пальцев.– Черт! Да я даже ехать куда не знаю! Так, лохматый,– сердито рявкнул он на Вервольфа Вольфовича,– ты нас под эти яблочки подставил, значит, должен знать, где они растут.

– В саду императора Поднебесной,– мрачно пробурчал оборотень.

– Поведешь.

– Не поведу!

– Это еще почему?! – возмутился юноша.

– По политическим соображениям. Яблочки вам добром никто не даст – значит, придется воровать, а я и моя партия категорически против обрезания.

– При чем здесь обрезание? – не понял Алексей.

– А за кражу яблочек там только одна награда – обрезание по самую шею.

– У-у-у… кажется, у нашего политического деятеля поджилки затряслись. Ладно. Все уголовные деяния берем на себя, но ты лишаешься пайки.

– Какой пайки? – насторожился Вервольф.

– Яблочной. А мог бы ведь пару тысяч лет на шабаше править.

– Подонки!!! – немедленно разбух оборотень, был тотчас схвачен за шкирку и имел удовольствие обнюхать увесистый кулак Елисея.

– Это кого ты подонками назвал?

– Да, выражения явно не парламентские,– согласился с братом Алексей.– Значит, так, лохматый: либо ты показываешь дорогу, либо превращаешься в коврик для ног.

– Другой альтернативы нет? – на всякий случай уточнил Вервольф Вольфович.

– Нет,– отрезал Елисей, усаживаясь на лидера оппозиции верхом.– Пошел!

Дема, Сема, Косьян и Демьян, почесав в затылках, нехотя обернулись волками, приняли на спины остальных участников экспедиции и потрусили вслед за новым проводником, покряхтывающим под тяжестью Елисея. Вано с Арой немедленно затянули свою любимую походную песню «Сулико», периодически прикладываясь к бурдюкам. Поход за молодильными яблоками к императору Поднебесной начался.