Они отправили Эмстеда и его людей с территории Залива с грузом подарков и письменным приглашением правительству дженов начать переговоры о торговле. По словам Эмстеда, даже свидетельства всех его людей о том, что они действительно были на территории саймов, что их там хорошо приняли, что саймы даже притрагивались к ним, но никого не убили, — оказалось недостаточно. Им говорили, что это фантазии, массовые галлюцинации, какая-то хитрость. Послание саймов у Эмстеда отобрал его командир, людей его разделили и разбросали по самым далеким и опасным постам.

Самому Эмстеду предоставили выбор: либо с позором и без пенсии уйти в отставку, либо доказать правдивость своей истории.

— Я не верю генералу Дермотту, — говорил он Райзе. — Генерал предложил вам и мистеру Фаррису явиться к нему, чтобы доказать свои намерения. Но спросите Хью Валлероя о Дермотте. Он совсем не изменился. Хочет стать главнокомандующим всей армии территории. Полученная у двух саймов, близких к их правительству, с помощью пыток информация даст ему нужные козыри.

Горькая печаль и искреннее сочувствие отражались в поле Эмстеда.

— Значит, вы ищете у нас убежища? — спросила Райза.

— Нет. То есть да — в определенном смысле. Я хочу принести неопровержимые доказательства ваших мирных намерений. Доказательства, которые я мог бы передать правительству через голову Дермотта.

Райза не могла придумать такого доказательства. Разве что стать заложниками. Не могли придумать и Клид с Валлероем, хотя Хью подтвердил оценку генерала Дермотта, данную Эмстедом. Поэтому решили взять с собой Эмстеда и поискать доказательство вместе.

В пути по территории Найвет к Зеору Эмстед не сделал ничего такого, что поколебало бы веру в его искренность. И все же что-то в его нейгере оставалось невысказанным…

Вначале два товарища из Риора: Хью и Китти — ехали с Эмстедом. Медленно пробираясь болотами, они разговаривали на своем родном языке — английском. Вечером первого дня пути Вирена предложила полковнику тарелку с едой.

— Спасибо, — ответил он девочке по-саймски. Это было одно из немногих слов, которые он знал.

— Вы добро пожаловать, — попыталась она ответить по-английски.

— Нет, просто пожалуйста, — поправил Эмстед. — Вот что скажу тебе: я помогу тебе с английским, а ты будешь учить меня саймскому.

Райза сомневалась, чтобы полковник в его возрасте смог учиться, но вскоре у костра началось оживленное соревнование. К нему присоединились несколько дженов, которые унесли свое овощное жаркое с приправами, так им нравящимися, подальше от чувствительных носов саймов.

Серджи от этого блюда воздержался, потому что не хотел оставлять Райзу накануне поворотного пункта и дразнить ее запахами еды, ядовитой и недопустимой для саймов. К тому же его аппетит всегда уменьшался вместе с аппетитом Райзы. Впрочем, вряд ли чужак мог это заметить: для нормального функционирования такого крупного тела нужно много пищи.

Райза неохотно ела овощи из тарелки, которую поставил перед ней Серджи, но внимание ее было устремлено к дочери и кружку дженов по другую сторону костра.

Корин и Динни, оба амбров Кеон, говорили по-английски с саймским акцентом. Корин был опытным товарищем; Райза прихватила его на случай, если у Вирены вдали от дома начнется переход. Впрочем, это было маловероятно. Истинной причиной ее решения было стремление дать товарищам из Кеона новый опыт. Особенно технику Зеора.

Джены легко усваивают новый опыт; иногда кажется, что они гибче саймов. Райза видела, как расслабляется Эмстед среди дженов. Наконец он на время отказался от саймского и спросил Корина и Динни:

— Вы родились в общине?

— Я там родился, — ответил Корин.

А Динни сказал:

— Нет, я родился в Норлее, но мама привела меня и мою сестру в Лавин, когда мы были совсем маленькими. Она была джанктом, но не хотела, чтобы мы стали такими же, поэтому отдала нас в школу в Кеоне. Когда я установился… — видя непонимающий взгляд Эмстеда, он объяснил: — Когда я стал дженом и начал производить селин, то принес присягу общине. Сестра прошла переход, но к этому времени мама уже очень болела, поэтому сестра взяла на себя наш бизнес.

— И вот вы стали дженом, — медленно сказал Эмстед, — и поэтому потеряли свое наследство и семью. Точно так же, как саймы на территории дженов.

— О, нет! — возразил Динни. — Я акционер Кеона, а Кеон партнер в шильтпроновом заведении Верлы и во многих других предприятиях. А что касается семьи, то именно поэтому я чуть медленней развиваюсь как товарищ. Большую часть своего Первого Года я провел с мамой. С ней не мог все время быть проводник, а джен может облегчить ее положение, когда не может сайм. Только после ее смерти я смог полностью погрузиться в подготовку к работе товарища.

Райза заметила, что Хью и Китти внимательно слушают. В Найвете ребенок джанкта, поступающий в общину, навсегда расстается со своей семьей. Но как привлечь большое количество людей к своему жизненному стилю, если не преодолеть эту пропасть?

К тому времени как они достигли Зеора, Эмстед упорно пытался говорить на саймском, обращаясь к английскому, только когда никто не мог понять его слов.

Зеор удивил: расположенный рядом с небольшим городом, он прятался в прекрасных пологих холмах и выглядел точно так, как Кеон, каким его впервые увидела Райза. И это самая известная и процветающая из общин?

Оставшись наедине в помещениях для гостей, Райза наблюдала, как Серджи осматривает занавеси с заслуженно знаменитыми рисунками Зеора.

— Одобряешь? — спросила она мужа.

— О да, — ответил он. — Рисунок необыкновенный. Я мог бы попытаться повторить его в серебре. Получилось бы отличное ожерелье для тебя — нет, не качай головой. Знаешь, как ты меня сердишь, когда отказываешься носить украшения?

— Я всегда ношу звездный крест, который ты мне дал, — ответила она, — а также кольцо Кеона и нашу свадебную ленту. Этого достаточно. Если бы было по-твоему, ты разукрасил бы меня, как новогоднюю елку.

Он рассмеялся.

— Ну, когда я попробовал скульптуру, ты не позволила мне выставить мою лучшую работу.

— Не думаю, чтобы бронзовая скульптура обнаженного сектуиба Кеона добавила бы достоинства общине. Вот когда я пожалела, что не обладаю талантом художника, Серджи. О, как бы мне хотелось поменяться с тобой местами! Это с тебя нужно рисовать портреты и делать скульптуры.

Он схватил ее за руки и уложил в постель рядом с собой — не страстно, а просто в радости пребывания вместе.

— В тебе достаточно талантов, чтобы мне понравиться, — заверил Серджи.

Тем вечером у них появилась возможность продемонстрировать один из своих талантов. Обеденный зал Зеора расчистили для праздника в честь гостей. Когда они ждали начала торжества, к ним присоединился Эмстед. Райза говорила Серджи:

— Видно, что Зеор процветает: текстильная фабрика и красильные мастерские приносят большой доход, но их строения без всяких удобств, система отопления древняя, они по-прежнему прячутся за стенами и ничего не тратят на комфорт. Заметил, какие у них тарелки в столовой? Отличного качества, удобные, прекрасно сделанные — но глина, ни одного дорогого красивого предмета. Шеф-повар объяснил мне причину.

Она замолчала и искоса взглянула на Серджи.

Серджи вздохнул.

— Ну, хорошо. И в чем же причина?

— Если они продемонстрируют свое истинное богатство, джанкты нападут на извращенцев: ведь те позволяют себе так жить, потому что не покупают дженов. Ты видел выбоины на их стенах. Джанкты Найвета считают общины экономической угрозой.

— Вы говорите так, словно довольны этому, — сказал Эмстед. В его нейгере было явное удивление.

— Эта территория — обширный рынок для наших товаров, — объяснила она. — Если мы поможем решить их проблемы, через несколько лет община раскроет свои ворота и будет торговать с джанктами — которые больше не захотят быть джанктами. Тогда они готовы будут договориться с вашими людьми, Харрис.

— Надеюсь, — ответил тот. Райза снова злиннила что-то в его нейгере, но не могла определить, что он от нее скрывает. И она, и все сопровождавшие ее саймы знали, что этот человек сказал им не всю правду о том, почему оказался с ними. Но то, что он сказал, было правдой, и поэтому Райза ему верила — с определенными оговорками.