— Нет. Вы специально загоняете меня в мое детство, а я хотел…

— Ну, куда вы хотели? Туда, где вас еще не было? Да вы что? Разве так можно! Подумайте сами. Ведь я говорил уже вам, что невозможно застабилизировать себя во времени там, где вы еще не родились.

— Вы лжете! Я чувствую это.

— Ну прямо-таки смешно. Давайте еще раз посмотрим все во порядку. Что вы хотите сделать? Совершить возврат в свое прошлое с учетом омоложения всей системы в целом или выполнить простое путешествие во времени в вашем нынешнем состоянии?

— По моему, вы зачем-то меня путаете…

— Так вот, профессор, если вы попадете во время до своего дня рождения, то эксперимент не оставит для вас там места. Хватит тянуть время. Пуск! — выпучив глаза, приказал дежурный.

Лацци не успев подумать, вдруг включил автоматический режим эксперимента. И тут он заметил на своей правой руке почти зарубцевавшийся шрам с тремя поперечными, еле различимыми швами. Это насторожило его. Но все началось с ошеломляющей быстротой. Вдруг его осенило.

— Стойте! Остановитесь! Но ведь я потом заново рожусь, и все будет так, как уже было когда-то! — заорал Лацци диким голосом.

— Конечно, родитесь или появитесь ребенком. Да не суетитесь вы. Ничего нельзя изменить в этом, — крикнул ему в ответ дежурный. — Время само все изменит.

В зале нарастал шум от эксперимента, проводимого в масштабах Солнечной системы.

— Нельзя изменить уже! — завопил внезапно Лацци, поясняя самому себе, так как его слов уже никто не слышал. Время пошатнулось и медленно, но верно обратилось вспять. Еще мгновение — и…

…Сильные, крепкие руки подхватили пучеглазого мальчишку и подбросили его высоко вверх. Было приятно парить в воздухе, и мальчик звонко смеялся. Затем эти же руки ловко его поймали и задержали прямо на весу.

— Ты чей? — спросил улыбающийся, загорелый мужчина.

— Ничей, — ответил маленький Лацци.

— Нравится?

— Конечно.

— Это я так. На радостях. Время. Понимаешь? Время. Мы покорили его. Я все-таки вернулся. Понял? Ну ладно. Беги.

— Дядя, не бросайте меня. Ведь я тоже занимаюсь этой проблемой.

— Да? Вот незадача, — мужчина рассмеялся. — Ты это серьезно?

— Моя мечта. Вернее, цель. Только возьмите, возьмите меня с собой. Не покидайте меня, — просился мальчик.

— Надо хорошенько подумать, — мужчина поставил маленького Лацци на парковую аллею, и тут малыш вздрогнул. Он заметил на правой руке Незнакомца страшный шрам с тремя поперечными швами.

— Что это у вас такое? — спросил мальчик.

— А-а… Это прививка от тошнотворных взрывов эмоций. Они приводят к функциональным изменениям сознания с появлением навязчивых идей при переходах во времени. Я, наверное, слишком сложно объясняю?

— Ничего. Я все понял… Так вы путешествовали во времени?

— Нет. Я сам делал это путешествие. Вот только что, прямо сюда вернулся из будущего и очутился рядом с тобой.

— И как? — восхищенно поинтересовался Лацци.

— Система будущего почему-то оказалась чрезвычайно неустойчива в пространственно-временных соотношениях. Она очень быстро выбросила меня обратно, правда, немного не на свое место. Точнее не на прежнее место. Произошло какое-то небольшое смещение. Вероятно, во времени.

— Скажите, а мне в прошлое можно отправиться? — вдруг спросил маленький Лацци.

— Зачем тебе в прошлое? Ведь ты только начинаешь жить!

— Так… Интересно знать…

— Если ты хорошенько подумаешь, то сам догадаешься, что без перехода в прошлое невозможно совершить переход в будущее.

— Как это?

— Иначе говоря, никто и никогда не смог бы вернуться обратно из будущего в настоящее. Само возвращение и есть переход в прошлое по отношению к будущему.

— Но ведь будущее, если мы в него путешествуем сегодня, становится нашим настоящим! — возразил маленький Лацци.

— Будущее, настоящее или прошлое необходимо рассматривать только в независимой системе координат времени.

— Понимаю… А можно ли вернуться во время до своего дня рождения?

— Ну, у тебя и фантазия!

— А все же?

— Никто не пробовал, хотя теоретически это возможно. Здесь рассматриваются два варианта.

— Какие?

— Как бы тебе объяснить попроще? — мужчина задумался. — В первом случае, индивидуум сам попадает во время до своего рождения в существующем виде… Это понятно?

— Конечно.

— Такая ситуация является устойчивой во времени и пространстве. В другом случае, вся система вместе с индивидуумом возвращается в прошлое…

— И тогда можно родиться заново? — перебил мужчину Лацци.

— Вероятно. Но при этом обязательно создаются сильнейшие временные завихрения на стыках личного времени индивидуума с общим независимым временем системы, в которой он не существует. Рождаются сквозные течения различных времен. Такая ситуация является довольно неустойчивой. Но для чего тебе это?

— Чтобы попробовать прожить заново.

— Вот ерунда! Из этого ничего не получится! Никто и не заметит, как человек живет еще раз… По-новому… Все должно быть точно так же, как уже когда-то было.

— Почему вы так считаете?

— Я так не считаю. Это данные физической математики.

— Ну, а вы сами пробовали?

— Нет. Надо подумать.

— Я вижу здесь…

— Я вижу, ты действительно интересуешься временем. Это похвально. Но твой выбор весьма серьезен. Ты хорошо подумал?

— Вся моя жизнь есть течение времени, — мальчик взглянул мужчине прямо в глаза.

— Интересная мысль, но ведь время — штука безграничная, а жизнь имеет свой предел. Поэтому всегда необходимо помнить о том, что любая ошибка или напрасная трата сил безвозвратно уходят в прошлое. И уже никто никогда не сможет восполнить свои потери. Жизненный выбор надо взвешивать очень тщательно.

— К чему предупреждения? Ну, а если кто-то другой попробует исправить во времени ошибки данного индивидуума?

— Эта идея мне очень нравится. Удивительно, как ты смог до такого додуматься! Надо будет обязательно все проверить. Я непременно попробую… Это же надо? Исправить ошибки… Приходи завтра в институт Проблем Времени. Там и разберемся. Может быть, и вправду из тебя что-нибудь получится. Спросишь дежурного Лацци, когда придешь.

Мальчик хитро посмотрел на простодушного улыбающегося мужчину и воскликнул:

— Я обязательно приду. Именно завтра. В понедельник. Мне кажется, что у нас все получится…

Дежурный Лацци, развернувшись, пошел прочь. Он шел твердой, крепкой походкой. А маленький Лацци все еще думал: «Зачем же он здесь, этот дежурный? Он опять не в своем времени. Словно призрак, преследует меня… Призрак времени! Куда же он ушел?» И вот тут он, маленький Лацци, вдруг заметил, что дежурный действительно шел твердой походкой, ловко владея своим телом, и, казалось, великолепно чувствуя себя. И неожиданно возникли какие-то смутные предчувствия поражения самого себя.

Маленький Лацци не мог теперь понять, кто же из них на самом деле являлся настоящим Лацци. Кого же из них отфильтровало время?

Так что же все-таки произошло? Нашел ли он то, что искал? Или ему еще предстоит найти? Успел ли он уже сделать или ему еще предстоит это, или он сейчас делает… самого себя?

Какой-то непонятной и неосознанной вдруг представилась ему эта странная эволюция времени. Вернее, эволюция временем. Но почему он, этот дежурный, вот такой, как есть: простой и ясный, счастливый и открытый? В чем его сила? И вообще, бывает ли он слаб? Становилось как-то болезненно ощущать не его, а свою призрачность. Сколько же раз они вот так крутились во времени? Для чего? Чтобы снова и снова встречаться? Кому это нужно? Ведь он, Лацци, уже встречался… с дежурным. Именно здесь. Неоднократно. Так кто же он?

И вдруг он окончательно понял: дежурный — это же он сам, Лацци…

Что же случилось? Время. Загадка Вселенной. Стоп! Ничего нельзя изменить… Говорил я мне… Но ведь я все же изменился… И сколько раз мне нужно было пройти через самого себя, чтобы в конце концов найти себя?.. Но нашел ли я то, что искал? Впрочем, его или себя? Да ведь мы же едины…