– Не удивительно, что он испугался, подумав, что я хочу украсть его секреты.

Развернув сложенный в несколько раз чертеж, сделанный на полупрозрачной пирросской бумаге, Айс положил его сверху голему на грудь.

– Вот это главная артерия, – он провел пальцем по рисунку. – Тут сказано, что я должен присоединить ее к шарниру на руке…

Юноша почесал в затылке.

– Вот только как это сделать?

Пожелтевшая бумага просвещалась, и линии, нарисованные выцветшими чернилами, казалось, ожили и засияли, сделав рисунок объемным. Разгладив ладонью чертеж, Айс заметил, как всколыхнулись золотые меридианы, будто следуя за его пальцами.

– "Аннадурр", – юноша прочел название артерии, написанное над ней, будто название реки на старинной карте.

Кончиком пальца он нашел сияющий исток, и медленно двинулся, следуя прихотливым поворотам, и разветвлениям.

– "Аннадурр" впадает в "Киллор", вот здесь… – из каменного обрубка на плече голема заструился огненный водопад.

Сверкающие линии хлестнули по металлическому суставу черной руки, и она вспыхнула, словно освещенная изнутри.

Свет быстро растекался по тоненьким капиллярам, и вот, спустя мгновение он уже добрался до локтевого сустава, осветил предплечье и затопил огромную ладонь, стекая с кончиков каменных пальцев.

Айс всхлипнул, чуть не задохнувшись от восторга.

Что-то громко хрустнуло, рука дернулась, и металлический шарнир утонул в плече голема. Брызнул расплавленный камень, и запахло спекающимся песком.

– Ааааа! – великан радостно блеснул кристалликами глаз, сияющими в полумраке как маленькие рубины.

Огромная рука поднялась, с ладони посыпался песок, и растопыренные пальцы заслонили желтый диск луны, разрисованный кругами и спиралями.

– Давай, приделаем тебе вторую руку! – юноша торопливо зашарил по чертежу пальцем, в поисках нужной артерии.

– "Анадект"! – его палец вновь заскользил от истоков, к краю карты.

Посыпались искры, и в воздухе вновь запахло вулканической лавой.

Опираясь на кулаки, голем встал с песка, и торжественно загудел, точно исполинский левиафан, вызывающий на бой, проплывающий мимо корабль.

Черная рука подхватила с песка гигантский камень и с легкостью зашвырнула его далеко в море.

Описав дугу, валун перелетел через лагуну, и плюхнулся в воду, далеко за острыми клыками скал, у которых неутомимо ярился прибой.

– Вы стали настоящим волшебником, мастер Айс, – голос мастера Энгаса донесся из темноты.

Айс обернулся и помахал ему рукой. Он давно заметил присутствие старого лекаря, стоящего в тени скал, но не показывал виду, не зная его намерений.

– Я просто воспользовался книгами мастера Креатура, – на его лице появилась счастливая улыбка. – В этом нет никакого волшебства.

Походка у лекаря была тяжелая, и выглядел он уставшим, но довольным.

– Матросы, которых я прооперировал утром, пошли на поправку, – сказал он, и с наслаждением вытянул ноги, устраиваясь на холодном песке. – И все благодаря вам.

Юноша глядел на плещущегося в воде голема, и счастливо улыбался.

– Ну вот, я наконец-то сделал то, ради чего приехал в Паару, – он обернулся к мастеру Энгасу и вздохнул. – Когда-то это было пределом моих мечтаний!

Старик понимающе закивал.

– Ты, наверное, хотел, чтобы Кирк помогал вам в мастерской, – на его лице появилась улыбка.

– Копал глину, таскал тяжести, – подхватил юноша, и засмеялся. – Мой мир был совсем маленьким, и я не представлял, что все может быть совершенно по-другому!

Вода захлестнула голема с головой, и он скрылся из глаз, оставив за собой черную воронку.

– Мой мир, когда-то, был таким же, – лекарь вздохнул. – Пока я не покинул отчий дом, с пачкой медицинских книг подмышкой и парой тахров в кошельке.

Юноша с восхищением уставился на старого флибустьера, который казался ему настоящим героем рыцарских романов, совершившим тысячи подвигов, и побывавшим в самых отдаленных уголках мира.

– И чем дальше ты забираешься в своих странствиях, тем меньше становится твой старый дом, – глаза старика затуманились, устремившись за далекие горизонты, за которыми ему довелось побывать.

– Неизведанное влечет тебя с непреодолимой силой. И здесь, – мастер Энгас постучал себя по груди. – Со временем появляется пустота, которую невозможно ничем заполнить…

Лекарь протянул руки к небу, усмехнулся, и устало уронил их на колени.

– Твои глаза требуют новых красот и чудес, твое обоняние хочет новых запахов и ароматов, – сильные пальцы старика сжали костлявые колени. – А твои ноги мечтают лишь о нехоженых дорогах, да о паре крепких сапог.

Из воды внезапно появился голем. Его тело фосфоресцировало, с плеч стекали ручьи соленой воды, а в руках он сжимал огромную извивающуюся рыбину.

Айс громко засмеялся, и бросился к великану навстречу.

– Я согласился стать капитаном пиратов, – пробормотал мастер Энгас и тихонько вздохнул. – Пустота внутри меня стала совершенно невыносимой…

Матросы встретили появление голема восторженными воплями. Они окружили его кольцом, перебрасываясь шуточками, и разглядывая огромные руки, которые кончиками пальцев почти касались земли.

Угрюмый Элисед едва взглянул на великана, и помрачнел еще больше.

Ниал, между тем, быстро выпотрошил рыбину, добытую големом, разрубил ее на куски, и принялся жарить, прямо на пляже, рядом с веселящимися пиратами, пританцовывающими вокруг глиняного великана.

Кирк подхватил свою старую упряжь, поглядел на потертое ярмо, и поднял ее высоко над головой, демонстрируя притихшей команде.

– Ааааа! – разнеслось над пляжем.

Упряжь взлетела высоко в воздух, и плюхнулась в воду в самом центре лагуны. Матросы подхватили клич голема, и, повиснув на огромном бревне, которое великан взгромоздил себе на плечо, принялись вертеться на нем, как на карусели.

– Айс, мне нужно с тобой поговорить, – Элисед тихонько подошел к юноше, и взял его за руку. Лицо у кукловода было кислым, а волосы на голове влажными и всклокоченными.

Айс проводил взглядом голема, несущего десяток матросов к воде, и кивнул. Юноши молча взобрались на песчаную дюну, помахали на прощанье Ниалу, раскладывающему на деревянные тарелки жареную рыбу, и двинулись вверх, к черному склону вулкана, мимо палатки мастера Энгаса, и плещущегося на ветру застиранного белья.

– Я хочу тебе кое-что показать, – сказал Элисед, нервно теребя изрядно отросшую бородку. – Тут недалеко, ты сам все поймешь.

Солнце еще не успело высоко подняться, и в сумрачных проходах между скал все еще сохранилась ночная прохлада.

Выбравшись из каменного лабиринта, юноши двинулись вверх, по застывшей лаве, покрытой многочисленными трещинами, из которых торчали зеленые кустики, усыпанные круглыми черными ягодами.

– Не тронь, – Элисед обернулся, глядя, как Айс обрывает сочные плоды. – Они хороши на вкус, но твой желудок проклянет тебя за это.

Айс с сожалением бросил пригоршню ягод на землю, и они запрыгали по камням, как блестящие черные жемчужины.

Элисед обошел стороной огромную лужу с вонючей белесой грязью, и указал на узкую расщелину в каменном склоне.

– Уже почти пришли, – по его тонким губам скользнула улыбка. – Хорошо, что наши охотники еще не пронюхали об этом месте!

Обдирая локти о шершавую стену, Айс протиснулся в щель следом за кукловодом, делая маленькие шажки, и оскальзываясь на птичьем помете, покрывающем каменный пол.

– Гляди! – прошептал Элисед, указывая пальцем вниз.

Прямо перед юношами открылась необозримая морская гладь, а далеко внизу, у самого подножья вулкана, раскинулась глубокая лагуна, отгороженная от моря неприступной стеной из массивных черных глыб, напоминающих формой и остротой исполинские драконьи зубы.

В кристально чистой воде резвились морские собаки, а по ровному песчаному пляжу прогуливались гигантские черно-белые пеликаны.