— Маня говорила, что такой кирпич у вас на земле соответствовал марке пятьдесят, сто, может — сто пятьдесят. Что это такое я не знаю, что ещё за марка такая, но по нашим нормам — полное дерьмо, — грустно закончил он свой бурный спич.

— Я хотел выбросить, но Маня запретила. Сказала что на подсобные постройки пойдёт. На времянки.

— Ну, не знаю, — Лысый недоверчиво пожал плечами. — Где она те времянки видела. По мне, так лучше в отвалы выбросить. Денег конечно жаль, но строить из такого дерьма…

Сидор недоумённо смотрел на выглядывающий из-под шкур след рыжего ручейка, оставшийся после дождя, и нехорошие предчувствия шевельнулись в его душе.

Подняв драную шкуру, он несколько долгих мгновений смотрел вниз.

— Шайзе! — тихо пробормотал он.

Ругаться по русски уже надоело. Слипшиеся между собой куски размокшей глины, бывшие когда-то теоретически кирпичами, если на что и годны были, то только на выброс.

— Из этого г…? — мрачно пошутил он. — Да…, Маня отличилась.

— Надеюсь, из этого…, - ткнул он вниз, в кучу перед собой, указалельным пальцем, — ничего ещё построить не успели?

— Да мало же, — осторожно отозвался бригадир. Чувствовалось, что влезать в разборки начальства между собой ему активно не хотелось. — Ни на что толковое такого количества не хватит, вот я и попридержал пока, чтоб накопить нужный объём.

— "И чтоб подставить кого-либо вместо себя разбираться с совсем сдуревшей по его мнению бабёнкой", — понял Сидор. — "И, кстати, правильно сделал".

— Ладно, — со вздохом сказал он. — С Маней я сам разберусь. А ты это дерьмо лучше выкинь куда в овраг, чтоб места не занимало. Только не под нги, а то и так грязи кругом хватает.

— А это, значит, тот самый цех с многопильным мостодонтом и есть, — остановил он свой взгляд на несуразном сооружении из корявых жердей, прикрытых сверху какой-то невообразимой, непонятной конструкцией.

По идее, это должна была быть крыша цеха, крытая большими снопами озёрного камыша, но то что у мастеров получилось, напоминало больше копну сена, небрежно прижатую сверху жердями.

— Пока, временно, стены из обычной лозы сделали, плетень, проще говоря. Потому, за лето, думали кирпичом стены поднять. А тут видишь какая с ним нескладуха…

— М-да, — идея с кирпичными стенами Сидору активно не нравилась.

Это было очень дорого. Но почему даже Маня ввязалась в это дело, потребовав возведения стен из кирпича и закладки собственного кирпичного заводика он прекрасно понимал. Станок ценой в шесть тысяч золотых стоил того, чтобы вокруг него стояли несгораемые стены из кирпича. По крайней мере, в случае пожара на "Хуторе", есть надежда что он не сгорит. Как известно, кирпич неподходящий для горения материал.

— Ещё одна головная боль, — мрачно проворчал он. Заметив настороженный взгляд Лысого, Сидор невольно поморщился.

— Мельничное колесо, надо так понимать, сделали нижьего боя?

— Ну да, как ты и говорил. Поставили на отводном канале, и хотя ещё всё до конца не построено, уже можно работать. Что мы и делаем. Потом, конечно переделаем на верхнее.

— Ладно, — Сидор задумчиво вцепился в густо заросший щетиной подбородок. За всеми этими поездками он забыл когда последний раз брился.

— Собственный кирпичный заводик это хорошо. Это правильно. От меня сейчас что-нибудь надо? — бросил он внимательный взгляд на ожившего уже совсем бригадира.

— Да вроде нет, — улыбнулся тот. Поняв, что за самоуправство казнить не будут, он слегка успокоился.

— А на плотину лучше завтра с утра пойдём. Сейчас поздно уже. Если не против, то завтра посмотрим.

— Завтра, так завтра, — покладисто согласился Сидор.

Впечатлений на сегодняшний день ему хватило выше крыши. А учитывая что его в выделенной ему для проживания комнатке в казармах, наверняка уже ждёт Корней с бутылкой и закуской, и поздним ужином, задерживаться на стройке не хотелось. Да и вымотался он за целый день быстрой скачки так, что буквально валился с ног.

В конце концов ни плотина, ни будущий водоём, ни даже новоявленная крепость, свалившаяся буквально на голову, никуда за одну ночь не денутся.

До города Сидор добрался уже глубоким вечером, только на следующий день, и то, практически уже в темноте. Дела на Хуторе серьёзно задержали на целый день. И совершенно для себя неожиданно возле городских ворот, под зажженным уже большим воротным фонарём столкнулся с не раз вспоминавшимся последнее время Головой, который весьма эмоционально о чём-то разговаривал со Старостой.

Заметив приближающегося Сидора, они оба вдруг резко замолчали, сердито уставившись на подходящего Сидора. Явно того поджидая, они не спускали с него горящих возбуждением злых глаз, буквально физически разбрызгивая вокруг себя горящие искры.

— Что? — озадаченно уставился на обоих городских руководителей Сидор, подъезжая вплотную и с удивлением глядя на их сердитые, возбуждённые лица. — Да вы никак меня ждёте?

— В честь чего это честь такая? — весело ухмыльнулся он.

— Да что с вами? — удивлённый Сидор внимательней присмотрелся к хмурым, злым лицам встречавших, сердито и, главное, молча глядящим на него. — Вы на меня так смотрите, как будто я у вас пирог с грибами из-под носа украл.

— Лучше бы ты у нас украл пирог с грибами, — с горечью бросил ему Голова, нарушив тягостное молчание. — Тогда тебя можно было бы с полным правом выпороть на площади как мелкого воришку. А так!… - раздражённо махнул он рукой, переглянувшись со Старостой.

— Вот! Докатились! — мотнул он сердито головой. — Как только стража с воротной башни доложила, что ты возвращаешься, так сразу же пришлось бросать все дела и спешить сюда, пока ты опять куда-нибудь не свинтил.

— Да в чём дело то? — недоумённо посмотрел на хмурых Голову со Старостой Сидор. — Вы толком то можете разговаривать?

— Дело в том, чтобы ты унял своих медведей, — хмуро бросил ему Голова, глядя на него исподлобья. — Совсем от них житья не стало. Весь город заполонили. Шляются по улицам, нормальным людям проходу не дают.

— Спать повадились, — буквально взорвался Староста, — прямо на центральной площади города перед Управой. Ни пройти, ни проехать.

— Чьих медведей? — растерялся Сидор. — Ну так гоните их оттуда, — немного сумбурно отозвался он, глядя недоумевающе. — Только я не понимаю — я то здесь при чём?

— Как это ты здесь при чём? — немедленно заорал Староста. — А кто медведей на работу нанял? Я, что ли? Или он?! — раздражённо кивнул он на Голову. — Ты завёл эту дурную манеру. Ты нанял, ты и убирай. И с ловов наших гони их к чёртовой матери, — тут же без перерыва, заорал он. — Совсем обнаглели сволочи, житья от них не стало. Порядок, они, видите ли, наводят, экологи мохнатые! Проглоты!

— Да за такой порядок, голову некоторым отрывать надо, — продолжал он разоряться.

— Ты чё орёшь, — начиная медленно закипать, тихо спросил его Сидор. — Ты чё тут разорался, как у себя дома на припечке! Иди домой, залезь на крышу, там и ори как петух! — начал понемногу повышать голос и Сидор. — Разорался мне тут, — недовольно буркнул он, заметив, что Голова резко одёрнул Старосту, после чего тот как-то сразу сник и, отвернувшись в сторону, сердито замолчал.

— Ты, Сидор, не обижайся, но тебе, действительно, лучше бы своих медведей приструнить, — Подошедший сзади Игнат Боровец, хмуро глянул из-под насупленных бровей на Сидора.

— Моих? — удивлённо посмотрел уже на него Сидор. — И ты туда же, местный страж уместного порядка. Да при чём здесь я, вы можете толком объяснить? Какое я имею к ним отношение, вообще! Ну, ходят и ходят себе по улицам. Я то здесь причём? Как будто и раньше они здесь не ходили?

— Ходили, — тяжело и обречённо вздохнул Голова. — Но если раньше за весь сезон в город и забредало один, два медведя, так это за чудо посчитать можно было. Весь город сбегался на них посмотреть, особливо поначалу. Теперь же они десятками по улицам шляются каждый день, жить мешают. И раньше они на работы в городе не нанимались. И устроиться грузчиками на работу в речном порту не пытались. А теперь больше половины рабочих мест в порту занято этими мохнатыми биндюжниками. Уже грузчики жаловались что они у них работу отбирают.