— Да заберите вы его себе насовсем, — в отчаянии воскликнула, чуть не плача, баронесса. — Единственное моё желание, это развестись с ним. И единственно для этого, в настоящий момент, нет ни малейшей возможности. Дайте мне только корабль, и я сама уберусь из этого проклятого медвежьего угла.

— Боже, — баронесса в отчаянии схватилась за голову, раскачиваясь, как маятник, — ведь это же действительно самый настоящий медвежий угол. У вас же и медведи не только по улицам ходят, но и по домам живут. Ужас!

— Ну хватит! — хлопнула по столу ладонью Маша, неприязненно глядя на баронессу. — Мало ли кто у кого живёт. Ни мне, ни Сидору не мешают ни Катька, ни Фокс. А если так уж не нравится Сидор, то могла бы и не виснуть у него на шее со своими проблемами. У нас и без того дел хватает, чтобы ещё и твоими проблемами заниматься. В конце концов, одной нищей баронессой стало бы больше, всего то делов, — заметила она, бросив на неё неприязненный взгляд.

Какую бы приязнь поначалу не вызывала у неё баронесса, но так оскорблять своего лучшего друга, Маша не собиралась позволять никому, и уж тем более не этой, как оказалось взбаламошной, сопливой, тупоголовой девчонке.

— А с Фоксом всё предельно просто. Или ты, или он. Если ты остаёшься в землянке, то терпишь и его самого, и его выкрутасы. Если не желаешь этого терпеть, то убираешься куда хочешь. Город большой и с жильём у нас проблем нет.

— И куда это я пойду, — аж задохнулась от возмущения баронесса. — Вы, случаем, не забыли, что для всех я его законная жена, и мы не должны никому показывать истинного положения вещей. На этом настаивает мой Советник.

— А раз так, — резко оборвала её Маша, — то будь любезна на людях вести себя соответственно своему положению, а не шипеть на него злой змеюкою. И так уже по городу слухи ползут, что вы живёте, как кошка с собакой. Если и дальше всё так же пойдёт, то от вашего маскарада и следа не останется. И учтите, баронесса, что это нужно в первую очередь вам, а никак не Сидору. Он прекрасно обойдётся и без вас, и без этого вашего титула. Обходился прежде, обойдётся и сейчас.

— А вот вы, баронесса, без нас, без нашего банка никто и звать вас никак.

— И напоследок, учтите, — сердито бросила она неприязненно сверкающей глазами баронессе, — что если бы за Вас не попросил наш друг Ведун, то ноги бы вашей не было ни в этом доме, ни в этом городе.

— Мухой бы вылетела отсюда! — жёстко отрезала Маша.

— На этом предлагаю на сегодня расстаться, — уж спокойным голосом, закончил она, глядя на буквально белую от бешенства баронессу спокойным, безмятежным взглядом. — Иначе мы сейчас друг другу много чего наговорим, о чём потом придётся не раз пожалеть.

— Ну что ж, — поднялась со своего места бледная до синевы баронесса. — Раз уж мы выяснили отношения друг к другу, то давайте дальше действительно внешне не проявлять истинного друг к другу отношения. Никого не касается то, что между нами тут происходит. Так что будем считать, что пока всё нормально.

— Не так ли? — резко повернувшись, она бросила на раскрывшую, было, рот Дарью, пронзительный взгляд своих голубых глаз.

— Так, — беззвучно, одними губами пискнула Дарья, глядя на баронессу, как удав на кролика. — Как скажите, — чуть оправившись, добавила она уже более твёрдым голосом.

Тогда принесите нам своего чудного ароматного чаю, — улыбнулась одними губами баронесса, холодно глядя на неё ледяными глазами. — Вы его умеете так чудно заваривать, дорогуша, — бросила она в спину беззвучно выскользнувшей за дверь кабинета секретарши.

Несколько минут в комнате стояло гробовое молчание, и лишь спустя целых пять минут в установившейся мёртвой тишине неожиданно раздались редкие, негромкие Машины хлопки в ладони.

— Браво!

— Браво, баронесса! — с искренним восхищением глядя ей прямо в глаза, поздравила её Маша, несколько раз ещё негромко хлопнув в ладони. — За минуту вы добились того, что мне не удалось добиться от неё за целый год. Вы поставили Дашку на место, да так, что она теперь вас будет бояться больше меня, своего непосредственного начальства.

— О чём это вы? — недоумённо повернулась к ней баронесса. — Я никого никуда не ставила, да, признаться, и не собиралась.

— Однако это у Вас великолепно получилось, баронесса, — усмехнулась Маня, с любопытством наблюдая, как в дверь проскользнула тень от её секретарши и ловко принялась сервировать чайный столик.

— Угощайтесь, — улыбнулась она, глядя на Дарью, столбом застывшую за спиной баронессы и глядящую на неё с безсильным возмущением в глазах. — Угощайтесь, угощайтесь, — добавила с усмешкой она, разливая по изящным чашечкам свой знаменитый чай.

— Итак, перемирие? — предложила она баронессе с улыбкой, бросив ехидный взгляд на смутившуюся под её взглядом Дашу.

— Ну, раз мы в основном определились, перейдём теперь к делам финансовым.

— Итак! Что вы хотите?

— Не передумал? — были первые Пашкины слова как только за ними обоими закрылась дверь кабинета заместителя управляющего банка 'Жемчужный' Марьи Ивановны Корнеевой.

— Опасное дело идти со мной обратно на перегон, — предупреждающе посмотрел на Сидора Паша. — Только ты мне тут лошадьми не отговаривайся, — перебил он попытавшегося было открыть рот Сидора. — Не поверю! Знаю я причину по которой ты стремишься вернуться обратно.

— Красотка, сидящая сейчас в кабинете Машки.

— Ну, — Сидор мрачно нахмурился. Истинную причину по которой он сейчас рвался на перегон Пашка угадал с первого раза. Изабелла!

— Рыцарская штучка, — тяжело вздохнул он. — Дворянское воспитание и всё такое.

— Для неё герои не инженера с пилорамами и лесопилками, и так и не построенным водопроводом с плотиной… И уж тем более не купцы. А рыцари, — снова тяжело вздохнул он. — Мечи, кольчуги, брони…

— А единственное место где мне можно будет с этим отметиться, это только перегон. Боюсь что любая драчка с местными подгорными ящерами для неё ничего не будет значить. Как я узнавал, среди западного рыцарства к ним совершенно предвзятое отношение. Считают их чуть ли не полуживотными. Соответственно и отношение.

— Как к курам. Башку смахнул и пошёл обедать. Как к чему-то мелкому, простому.

— Похоже вся история последних нескольких веков на континенте проскочила мимо их сознания, — грустно констатировал он.

— Если кто по трудозатратам на убивство и ценится то лишь сами рыцари, ну, и иногда амазонки.

— И всё, — грустно констатировал он.

— А там, на перегоне, глядишь подвернётся случай и прославиться. Рыцаря какого-нибудь важного завалить, али ещё чего, — невесело ухмыльнулся он. Судя по голосу, подобная перспектива его особо не вдохновляла.

— Найдём! — резко вдруг повеселев хлопнул он по плечу Пашки.

— Честно тебе скажу…, - вдруг понизил он голос, чуть наклонившись к нему и оглядываясь по сторонам дабы кто не подслушал.

— Честно тебе скажу…, - тяжело вздохнул он, не решаясь что-то сказать.

— Ну! — ткнул его пудовым кулаком в бок Пашка. — Не тяни кота сам знаешь за что. Ему больно. Говори!

Сидор остановился возле высокого окна в пустом в этот час клиентском зале банка. Кругом кроме них никого не было.

— Я тебе честно скажу, — ещё больше понизил он голос. — Я сучку эту, княжну, лишь из-за Беллы и отпустил. Княжну, из-за Беллы, — ещё раз повторил он, видя непонимание в глазах Паши.

— Врёшь! — ахнул атаман.

— Знаю что она тварь и так просто подобное оскорбление не оставит, — загорячился сразу Сидор, принявшись торопливо объяснять. — Обязательно попытается отомстить.

— А пытаться она наверняка будет в лучших рыцарских традициях. Наймёт рыцарское войско.

— Благо то и нанимать нового никого ей не надо. У неё в баронстве Вехи осталось где-то с полутысячи рыцарей — её нанятое для борьбы с Беллой войско.

— Вот она сейчас наверняка туда и бросилась, а не сидит нас дожидаясь в устье.

— Так что в устье Каменки её сейчас нет. Устье свободно. Можно свободно из города сваливать.