Начать с того, что её посольство чуть было не уничтожили ещё на подходе.

Совершенно непонятно с чего, но ещё на реке, возле города Рыльск, куда обычно прибывают все подобные её торговые посольства, речные амазонки вдруг внезапно напали на них и чуть не утопили посольскую лодью со всем посольством и княжной вместе. Якобы приняли их за какого-то там речного пирата.

И в той стычке её стража понесла крайне неприятные, а самое главное весьма серьёзные потери, показав на фоне амазонок откровенно плохую выучку.

— "Расслабились сволочи с блядями в столице", — у княжны от злости стянуло скулы. — Поистаскались по девкам. До трети состава почитай что выбито".

Княжна прекрасно поняла на что ей таким образом недвусмысленно намекали. Как и то, что если б не вмешательство сопровождавшей их имперской боевой лодьи, то неизвестно ещё чем бы всё дело кончилось. И не кормила бы сама княжна сейчас рыб на дне Лонгары.

Потом, правда, перед ней долго и нудно извинялись. Но лучше бы они этого не делали, поскольку сразу же становилось понятным, что сами они довольны и виноватыми не чувствуют себя ни в малейшей степени.

Княжна недовольно передёрнула плечиком под лёгкой, воздушной накидкой, укутывающей её от прохладного утреннего ветерка. Всё же, несмотря на лето, ранним утром здесь на реке было достаточно свежо.

Мыслями она снова потянулась к прошедшей неделе.

— "А ведь мой капитан был прав, — незаметно подавила она невольный вздох. — И тут меня стараются использовать в чужих интересах. И тут какая-то своя интрига. С чего бы тогда они буквально черед два дня после нашего прибытия приняли меня на Совете Матерей, чего допреж слыхом не слыхано было".

Любое посольство амазонки по обычаю мариновали бездельем не менее двух недель, и лишь потом снисходили до того чтоб только выслушать зачем явились.

Здесь же приняли немедленно.

Приняли и внимательно выслушали письмо Императрицы с предложением о помощи княжне Подгорного Княжества во всех её начинаниях. Хотя, какое им казалось бы на неё было дело.

И в результате, неожиданно передали в её фактически абсолютное и полное подчинение целый корпус Речной Стражи. Да ещё во главе с самим начальником этой Стражи, как будто у той дел иных нет кроме как гоняться по всей реке за совершенно законно купленными у них же лошадьми.

— "Да ещё и подчинили её мне. Мне, человеку, имеющего к Амазонии весьма опосредованное отношение".

— "Да слыханно ли прежде подобное дело?"

Княжна невольно поёжилась, вспомнив чей-то холодный, какой-то обещающе мёртвый взгляд, вскользь пойманный ею краем глаза, когда оглашали указ Совета о передаче в непосредственное и прямое подчинение княжне Подгорной нескольких боевых частей корпуса Речной Стражи.

— "Правда…, - княжна снова раздражённо поморщилась. — Как-то даже собственный язык не поворачивается назвать боевыми частями несколько тысяч неоперённого молодняка, как будто специально для неё досрочно выпущенного из военных училищ и отправленых этой весной в Стражу на стажировку".

Но для её целей они подходили просто идеально, как будто Совет Матерей прочитал её тайные мысли.

— "Хотя, стреляют они чудо как хорошо", — вынуждена была она признаться сама себе, поскольку продемонстрированная ей совсем недавними воспитанницами воинских училищ джигитовка и стрельба из лука, были отменны.

Княжна мысленно вся обзавидовалась. Ей, с её великолепным умением мечника до подобной стрельбы было настолько далеко, что проще было признать данное мастерство для себя недоступным.

Но всё это ничуть на отменяло того, что княжна буквально всеми фибрами своей души чувствовала. Ею ловко и умело манипулировали.

И скорость, с которой она якобы добилась благожелательного отклика со стороны Совета Амазонии, было ярчайшим тому подтверждением.

За всем этим явно стояли какие-то свои подковёрные игры и грязная политика, и княжна думала что она кажется догадывается, против кого на самом деле направлена вся эта возня.

По всему выходило, что главной подозреваемой, кого хотели свалить, была нынешний начальник Речной Стражи — Тара из Сенка, старейший, известнейший, и на данное время самый опытный военачальник всего Правобережья и Северного Края, не исключая даже её Подгорного княжества и иных соседей.

За всем происходящим у неё постепенно стало формироваться и собственное видение настоящего. И немалую роль в этом, как ни странно, играл капитан её личной гвардии, князь Игорь.

— "Игорь Безземельный, — княжна мыслями вернулась опять к нему. Единственный из её окружения, кто ни разу так и не побывал в её постели. И единственный, кого бы она не хотела там видеть, несмотря на то что капитан был видным, красивым мужчиной.

Княжна его слишком уважала, чтобы вот так просто затащить к себе в постель. Он был ей больше интересен неординарностью мышления и парадоксальностью порой неожиданно делаемых выводов, которые потом, на поверку оказывались удивительно точными и исключительно верными.

Таких людей стоило поберечь, потому как ни к одному своему любовнику княжна не испытывала ни малейшей доли уважения, готовая в любой момент безжалостно расправиться с любым из них.

И на этом фоне капитан телохранителей смотрелся откровенно белой вороной. И, наверное именно поэтому, она его больше всех ценила и несомненно выделяла в среде остального своего окружения.

Княжна снова очнулась от своих дум. Большая речная лодья Тары, рассекающая речные волны впереди каравана и чем-то привлёкшая к себе её внимаеие, снова вернула её мыслями к своему назначению.

— Фикция, — тихо прошептала она одними губами.

— "Не даст такой человек как Тара собой покомандовать, — снова вернулась она к собственным мыслям. — Я для неё никто, чтобы в Совете мне обратного не говорили. В лучшем случае вежливо выслушает. Выслушает и пропустит мимо ушей всё что я сказала, а потом сделает по своему. А армия послушает её, а не меня".

— А значит, я не выполню ту задачу, которой втайне добивается от меня Совет их Матерей, — задумчиво хмыкнула княжна. — А не выполнив эту задачу, я лишусь их поддержки, а следовательно и поддержки Империи в лице Императрицы, а точнее тех, кто стоит за её спиной.

— Значит, на так необходимом нам торговом договоре можно будет спокойно ставить крест.

Княжна мрачно хмыкнула. Не сводя глаз с первой в караване лодьи, где находилась Тара, она обдумывала пришедшую ей в голову мысль.

— "А вот считаться со мной её заставит только рыцарское войско. Достаточно серьёзное и которое будет подчиняться только мне и от меня же будет полностью зависеть. Думаю, полторы, две тысячи бездомных, безземельных молодых рыцарей, которыми забиты практически все западные города и которые только и умеют что махать мечом, и у которых за душой нет ни клоча земли, ни гроша, и которые с радостью откликнутся на мой призыв, подкреплённый возможностью кого-нибудь пограбить…

— Вот эти полторы, две тысячи нищих рыцарей, вместе со своими оруженосцами, если таковые у них найдутся, вот кто заставит Тару реально считаться со мной и с моими интересами. Моими, а не Совета их Матерей и не Империи.

— Спрашивается только, кого будем грабить? Кто угодно не подойдёт…

Княжна откровенно лукавила, задавая себе подобный вопрос. Кого её будущее войско будет грабить, чьим имением она привлечёт к себе в войско рыцарей, она уже решила. Решила сразу, как только в возможности управлять многотысячными толпами амазонок у неё появились первые сомнения. Решила сразу, как только почувствовала на своей спине свирепый взгляд Тары. Или ещё даже раньше, в Империи, когда все детали разнозненной мозаики начали постепенно складываться в её голове в ясную, чёткую картину, и она поняла за кого на самом деле вышла замуж её бывшая подруга. И кого ей больше всего сейчас хочется унизить, и кому отомстить.

Целью грабежа будут поместья баронессы Изабелла де Вехтор, её старой, доброй подруги детства, с которой они был так дружны в детстве и отрочестве.