«Господи, - мысленно вздохнула я, вглядываясь в напряженные лица, - помоги им сделать правильный выбор, помоги мне довершить начатое и не обагрить руки кровью…».

 Якир Валлор, лорд Варут и Рэта задумчиво посмотрел на Карла, на крест, сияющий на моей груди… Наши взгляды на мгновенье встретились – мольба и колебание, надежда и страх. Время замерло, давая противоречивым чувствам возможность придти в равновесие. Как и когда-то в дни юности, я утонула в его зеленых глазах, забыв боль от предательства, обиду и ярость… Несбывшееся будущеет вновь обожгло каким-то странным почти греховным сожалением, вызывая одновременно отклик боли и облегчения.

 Не выдержав, мужчина опустил голову и тяжело вздохнул. Затем, резким движением вынул из-за ворота камзола цепь с медальоном и, сорвав ее, швырнул к моим ногам.

 -Отрекаюсь! - коротко сказал он и поклонился. - Простите и примите мою преданность.

 -Прощаю и принимаю, - выдохнула я и благодарно кивнула. Второй раз Якир преподносил мне бесценный подарок.

 Идти по проторенной дорожке всегда легче. За лордом Варута, последовал дядя Аурок и Али-Нари, а следом Фансел и почти все, кто был в зале… Это была победа, быть может, отчасти лишь видимая, но победа. И она обещала принести в будущем богатые плоды.

 Когда перед троном выросла целая гора золота и все, кто хотел сказать - сказали, я встала и, обнажив свой меч, торжественно произнесла:

 -Мир вам! Пусть этот день станет началом новой эпохи. Завтра я покину Замок, чтобы исполнить то, что велит мне судьба. Совет, руками герцога Кайла вынуждает развязать войну. Клянусь сделать все, чтобы предотвратить ее и не дать крови нашего народа вновь обагрить эту землю. В том случае, если я паду, вы признаете над собой одного из моих сыновей, регентом при котором я назначаю герцога Карла плоть до дня, когда род Валлора вновь не будет восстановлен. Такова моя воля.

 -Услышано и засвидетельствовано! – выкрикнул за моей спиной брат, и остальные хором вторили ему. 

 В ночь перед началом похода на Тир, мне так и не удалось уснуть. Я думала обо всех, кто невольно оказался связан с моей судьбой и думы эти, увы, были невеселые: Натан затерялся где-то на востоке, и вестей от него и Шаддана, я так и не получила; Параман, всегда отличающийся расчетливостью и осторожностью, находился теперь в руках Кайла, Витдан – погиб, а остальным жизнь раздала роли сложные и подчас им не свойственные. И все это случилось из-за ряда ошибок, растянутых по всей истории от ее начала до наших дней – огромный снежный ком из подогнанных друг под друга вероятностей. Карл был прав, когда говорил, что начало сегодняшних бед следовало искать в прошлом. Даже взгляд на одно поколение назад, уже многое объяснял.

 Мой дядя, герцог Кайл Лаусенский, был внебрачным сыном короля Аритона и племянницы Тарэма – Марги Каэл. О том, что он, второй принц Королевства - полукровка, мало кто знал наверняка, а если и догадывался, предпочитал помалкивать. Но кровь есть кровь – Каэлы всегда считались неспокойным родом, и, право слово, Кайл не стал исключением.

 Узнав о своем не совсем законном и чистом происхождении, юный принц решил исправить несправедливость, и в возрасте шестнадцати лет женился на принцессе Налине, которая приходилась ему двоюродной сестрой. Не знаю, как Ведущая линия допустила столь близкородственный брак, но факт остается фактом. Впрочем, громкая свадьба была лишь началом. Спустя всего год, через месяц после рождения Парамана, последовала череда странных смертей: оба брата Налины и ее мать – герцогиня Лаусенса, были убиты. Конечно, мало кто мог заподозрить Кайла, ведь будучи принцем, он имел куда более обширные наделы, чем маленький Лаусенс. Да и доказательств его причастности, разумеется, не было. Только король Аритон знал своего сына лучше остальных. А потому, не поднимая шума, негласно отправил отпрыска с глаз долой. Это не было официальным изгнанием, но Кайл был горд и, прокляв всех и все, сгинул, не оставив следов.

 Подождав года полтора, жена Кайла – герцогиня Налина, испросив согласие рода, объявила брак их недействительным и вышла замуж повторно. Узнав об этом, пропавший муж тут же вернулся и заявил протест. Последовал громкий скандал, после которого принц, забрав у неверной жены сына, демонстративно удалился в Лаусенс. Все родственники, включая короля, вздохнули с облегчением. Однако радоваться они рано – Каэлы редко прощали обидчиков и еще реже отказывались от своей цели. А цель у дяди всегда была одна – власть.

 Подождав пока внимание родни переключиться на кого-нибудь другого, Кайл предложил Совету сотрудничество. Орден, для которого Ведущая линия всегда являлась бомбой замедленного действия, с радостью согласился поддержать своего ставленника. Небольшая размолвка, произошедшая между Тарэмом и Кайлом из-за брака с девицей Ведущей линии, была тут же забыта.

 К счастью, моему отцу удалось узнать о готовящемся против него заговоре заранее. Так же как и я, почти чудом избежав расправы, он бежал в Большой мир, решив на время затаиться. Осталось загадкой, почему он выбрал именно такой путь, а не прибег за помощью к своему отцу. Не хотелось думать, что король Аритон мог пойти против законного наследника, но других объяснений, я не видела.

 К радости Ордена, дядя вскоре был объявлен первым принцем и пребывал в блаженстве целых десять лет. Когда ждать ему надоело, король Аритон скоропостижно скончался. Трудно сказать, что именно Тарэм намеривался делать дальше, ведь корону Кайл надеть все равно не мог… Быть может, он рассчитывал, что герцог станет регентом при своем сыне, найдя какую-нибудь благовидную причину… Так или иначе, история уже вряд ли об этом не узнает.

 Тем временем, примерно через неделю после похорон Аритона, в Королевство вернулся мой отец. А еще спустя месяц, когда страсти поутихли, состоялась его коронация. Пять лет Лирдану удавалось держать на своей стороне большинство родов, не давая Тарэму и Кайлу возможности закончить начатое. Но история была беспощадна - после моего рождения, когда с севера пришли первые тревожные слухи о возрождении Княжества, даже те члены Совета, кто был против уничтожения Ведущей линии, сложили руки. Категоричный отказ Лирдана вступить в Орден и прервать свой род, лишив меня жизни, стал последней каплей.

 В один день, по приказу дяди Кайла и Совета, были убиты мои родители и принцесса Налина вместе со своим мужем. Последнюю, Кайл собственноручно прирезал на глазах шестнадцатилетнего сына, чем обеспечил себе неоспоримое алиби. Параман был вынужден свидетельствовать о невиновности отца в смерти короля и королевы, а взамен выторговал жизнь полуторагодовалой Али-Нари.

 Предвидя, какую реакцию среди рода вызовет убийство основных продолжателей Ведущей линии, дядя Лоиос, младший брат моего отца, немедленно созвал суд Крови. Под нажимом Совета, вопреки закону, Кайла оправдали, пожизненно сослав к южным границам. Разумеется, все это было спланировано и согласованно заранее.

 После моей победы над Миэлем, положение Совета сильно пошатнулось. Тарэм и Кайл понимали, что действовать нужно быстро – мое влияние и умелая политика Карла, могла нарушить их планы. Несогласных с готовящимся переворотом было так много, что им пришлось прибегнуть к крайним мерам: как только я исчезла, и о моей смерти было объявлено официально, головы верных полетели долой десятками.

 Параман, который благодаря связям догадался о готовящейся расправе несколько раньше остальных, сумел себя подстраховать. Кайл не питал на счет сына особых иллюзий, не такой он был человек, но так как народ и войска поддерживали моего кузена - его смерть могла поднять волну недовольств. То же относилось и к Карлу. Аармани, тетя Фалина и остальные родственники из Ведущей линии, не могли допустить казни принца Ведущей линии – для них самих это было слишком опасно. Кроме того, никто не верил, что Карл был действительно виновен. Ситуация сложилась не совсем такая, как планировалось. Я опять невольно смешала все карты.