Началась битва. Первый ряд атакующих полег под градом игл из чащи. Неторопливые восьминогие звери валились на землю, фарги разбегались во все стороны, отступали, сталкиваясь с теми, кто упорно двигался вперед. В наступавших летели все новые и новые иглы. Поле битвы было усеяно телами убитых.

Атака захлебнулась. Громко кричали раненые и придавленные тушами упавших зверей фарги.

Из группы державшихся позади верховых иилане´ послышались приказы. Повинуясь им, убегавшие фарги остановились и начали отстреливаться.

Опустив оружие, Керрик прислушался, пытаясь разобрать слова. Его внимание привлекла одна из наездниц, выкрикивавшая распоряжения.

Керрик поднял было хесотсан, но не выстрелил: иилане´ была слишком далеко. Он ясно слышал голос: иилане´ наводила порядок среди всеобщего смятения. Керрик понимал это.

И вдруг он застыл. Глаза его невольно округлились, кулаки сжались сами собой, дыхание перехватило. Голос! Слишком хорошо он знал этот голос.

Но Вейнте´ мертва! Он своими руками убил ее. Заколол. Убил. Она же мертва!

Однако повелительный голос, без сомнения, принадлежал ей.

Керрик поднялся на ноги, пытаясь разглядеть ее лицо. Вдруг неожиданный удар в спину сбил его с ног, и сильные руки прижали к земле. В листьях над головой зашелестели иглы. Отпустив Керрика, Херилак припал к земле рядом с ним.

— Это она! — воскликнул Керрик. — Та, которую я убил, саммадар всех мургу. Но я ведь убил ее, ты сам видел это.

— Я видел, как ты колол марага копьем. Быть может, их нелегко убить.

Жива. Сомнений не было. Она жива. Керрик помотал головой и поднял хесотсан. Предаваться воспоминаниям было некогда. Он заставил себя вернуться к сражению.

Ошеломленные решительным отпором, нападавшие ненадолго растерялись. Но, быстро придя в себя и укрывшись за телами убитых, они начали стрелять, и листья задергались под градом бесчисленных игл.

— Не высовывайся! — рявкнул Херилак. — Ложись! Пусть снова пойдут вперед.

Наученные первой неудачей, иилане´ укрыли больших таракастов за сбившимися в кучу уруктопами и фарги. Послышались крики, приказывающие подниматься в атаку. Фарги нерешительно побежали вперед и… новая атака захлебнулась, так толком и не начавшись.

— Остановили… — с глубоким удовлетворением произнес Херилак, оглядывая усеянный трупами склон. — Мы сумели задержать их.

— Ненадолго, — вздохнул Керрик. — Когда они нападают из моря, то используют строй «распростертые руки». Окружают с боков и потом заходят сзади. Сейчас будут пробовать это сделать.

— Но мы можем их остановить.

— Ненадолго. Я знаю их стратегию. Они пойдут вперед, расходясь все шире и шире, а потом окружат нас с боков. Надо быть к этому готовыми.

Керрик оказался прав. Фарги спрыгнули со спин восьминогих уруктопов, рассыпались цепью по склону и стали медленно подступать к опушке.

Сраженные иглами, фарги падали, но убитых сменяли живые. Казалось, им нет конца. Фарги шли и шли, прятались за мертвыми телами, иные даже добирались до опушки и падали уже под деревьями.

Уже после полудня одна из фарги сумела укрыться на краю опушки, к ней присоединились другие, и оборонявшиеся тану вынуждены были отступить. Битва приняла другой характер, но не менее кровавый.

Мало кому из фарги приходилось бывать в лесу. И смерть встречала их, едва фарги покидали укрытие. Но они наступали. Передней линии более не было. Охотники и ящеры смешались в тени под деревьями.

Керрик отступал вместе со всеми. Боль в ноге поутихла. Он старался прятаться от фарги за стволами деревьев. Застыв за деревом, он услышал за спиной треск — прямо возле лица в кору вонзилась игла. Он стремительно обернулся и успел пронзить копьем зашедшую сзади фарги. Вырвав оружие, он поспешил дальше в лес.

Отступление продолжалось. Было решено перегнать мастодонтов подальше в глубь леса, и звери тронулись в путь по спасительной тропе. Сбившись вместе, охотники прикрывали отход. Сзади доносились чужие отрывистые крики.

Керрик остановился, приложил ладонь к уху и прислушался. Потом он побежал, петляя среди деревьев, за Херилаком.

— Они отступают, — сказал Керрик. — Я не видел говоривших, а потому не во всем могу быть уверен, но кое-что сумел разобрать.

— Значит, они уходят?

— Нет. — Керрик поднял глаза к потемневшему небу. — Скоро ночь. Они перестраиваются на склоне. Новая атака начнется утром.

— Нас уже здесь не будет. Идем быстрее.

— Подожди. Надо поискать в лесу оружие. Нам нужны стреляющие палки. Как можно больше.

— Ты прав. Нужны и палки, и иглы. Мы много стреляли.

Собрав оружие, Херилак и Керрик поспешили следом за саммадами.

Наступила ночь. Керрик шел последним. Вдруг он обернулся, остановился и стал разглядывать склон. Херилак окликнул его. Керрик махнул охотнику рукой.

— Пусть остальные уходят с оружием. Я хочу вместе с тобой подобраться поближе к лагерю мургу. Они не любят темноты. Быть может, мы сумеем что-нибудь сделать.

— Нападем в темноте?

— Да, если это возможно…

Они шли медленно, держа оружие наготове, но на склоне врагов не оказалось. Далеко идти не пришлось — у подножия склона черным пятном темнел лагерь: множество спящих мургу, прижимавшихся во сне друг к другу.

Охотники двигались очень осторожно. Подойдя поближе, они стали пригибаться, прятаться в траве, наконец поползли. И когда они приблизились к лагерю иилане´ на расстояние полета стрелы, Херилак остановил Керрика легким прикосновением к плечу.

— Странно… — прошептал старший охотник. — Разве у них нет никакой стражи?

— Не знаю. По ночам все они спят. Надо разузнать.

Они проползли еще немного — и пальцы Керрика вдруг прикоснулись к какой-то длинной палке — наверное, лиане.

— Назад! — бросил он Херилаку.

Вдруг впереди в темноте вспыхнул свет. Он становился все ярче и ярче, и тану стало видно все перед собой. Иилане´ тоже заметили их. Раздался громкий треск, и смерть зашелестела иглами в траве. Охотники повернули назад и поползли изо всех сил, а когда оказались за пределами досягаемости хесотсанов, вскочили и понеслись в спасительную тьму. Они бежали, спотыкаясь и задыхаясь, и наконец скрылись за краем откоса.

Огни внизу погасли, тьма вернулась. Побоище на берегу научило иилане´ осторожности. Впредь ночных атак они не допустят.

Керрик и Херилак вернулись к саммадам. Добытые трофеи, иглы и хесотсаны погрузили на травоисы. Бегство продолжалось. На ходу Херилак разговаривал с саммадарами. Из битвы в лесу не вернулись четыре охотника.

Они двигались медленно, куда медленнее, чем нужно было, чтобы к утру уйти от врага на безопасное расстояние. Люди устали после двух бессонных ночей, двух длинных переходов. Мастодонты негодующе вскрикивали, когда их подхлестывали.

Но саммады брели вперед. Выхода не было. Позади была смерть.

Путь был каменистым, неровным, почти все время под гору. Движение все замедлялось, и наконец все остановились.

— Виноваты звери, — сказал Херилаку Сорли. — Стоят, даже если колешь их копьем.

— Останавливаемся, — устало отозвался Херилак. — Спим, отдыхаем. На рассвете идем дальше.

На заре задул пронизывающий холодный ветер, и люди ежились, вылезая из-под шкур. Никто не отдохнул, все едва шевелились. Враг преследует — только эта мысль подгоняла тану. Армун молча шла рядом с Керриком. Говорить было не о чем. Нужно было просто переставлять ноги, понукать усталых мастодонтов.

На тропе Керрика поджидал охотник, опираясь на копье.

— Сакрипекс хочет, — объявил он, — чтобы ты шел вместе с ним впереди тану.

С трудом, стараясь не замечать боли в ноге, Керрик, хромая, побежал вперед, мимо травоисов и бредущих людей. Теперь шли даже малые дети, только младенцев тащили матери и дети постарше. Мастодонтам стало полегче, но и они спотыкались от усталости.

Когда Керрик доковылял до сакрипекса, Херилак указал ему на горы.

— Они видели наверху лесистый гребень — похож на тот, где мы были вчера.