Цепочка, россыпь драгоценных камней. Ему показывали эти острова, когда урукето плыл мимо. Тогда они возвращались в Алпеасак. Он повел пальцем по светлой зелени к краю темного пятна, туда, где, по его мнению, лежал Алпеасак. Два крохотных желтых штриха. Алпеасак.

Прекрасные пляжи.

— Ты прав, Калалекв. Эти карты можно понять, в них кроется смысл. Ты одарен великой мудростью среди парамутанов и превосходишь весь мир в знании своего дела.

— Верно! — с восторгом отозвался Калалекв. — Я всегда понимал это! Если ты разобрался в карте, расскажи мне, что значат эти странные знаки.

— Вот место, где мы сожгли город мургу. А вот здесь мы встретились, ты сам так говорил. Вот сюда мы приплыли, почти на самый край карты. А вот, видишь, океан сужается? Это Генагле. А вот эта земля к северу простирается до Исегнета. Здесь, на юге, лежит весь Энтобан.

— Огромная страна, — удивился Калалекв.

— Да, и кругом там одни мургу.

Согнувшись над картой, Калалекв с благоговением и восхищением водил пальцем вдоль контуров континентов. Он еще раз показал, где расположено их стойбище, потом провел пальцем дальше на север, где возле берега был большой остров.

— А здесь не так, — сказал он. — Здесь лед и снег не тают. Я не знаю этого острова.

Керрик подумал о суровых зимах, которые с каждым годом становились холоднее. Снег с каждым годом продвигался все дальше на юг… И тут он понял.

— Эта карта очень стара. На ней обозначена земля, которая теперь покрыта льдами. Когда-то мургу плавали сюда. Здесь есть их отметки. Видишь эту красную?

Калалекв внимательно посмотрел и согласился. Потом повел пальцем по берегу до места, где располагалось стойбище.

— Вот наши паукаруты. А вот на берегу, к югу отсюда, такая же красная метка. Такая ж, как и на севере. Что она значит?

Керрик в отчаянии глядел на карту. Это было недалеко, на севере от Генагле, почти рядом с паукарутами. Обе красные метки казались одинаковыми.

— Там мургу, вот что это значит. Они недалеко. Мы убежали от них, но они нас опередили!

Керрик без сил опустился на землю. Неужели и впрямь некуда деться от иилане´? Или они поплыли на холодный север только для того, чтобы обнаружить стерегущих их мургу? Неужели это возможно? Как же они могут жить здесь, в холодных краях? Но красная метка была здесь… две метки. То место, которое было отмечено северной меткой, скрыто льдами. Но та, что к югу… Он поглядел прямо в глаза Калалекву.

— Думаем ли мы об одном и том же? — осведомился Калалекв.

Керрик утвердительно кивнул.

— Да. Если мургу рядом, мы не можем чувствовать себя в безопасности. Значит, надо узнать, что означает эта красная отметина. Мы отправимся туда сразу, как только вы освободитесь. Надо успеть до зимы. Времени осталось немного.

Собрав карты, Калалекв радостно ухмыльнулся.

— Я хочу увидеть твоих мургу, о которых ты столько говорил. Прогуляемся, сейчас как раз подходящее время.

Керрик не разделял радости парамутана. Неужели и в этих дальних краях начнется сражение? При этой мысли ему вспомнилась пословица иилане´. Куда бы ты ни пошел, куда ни поплыл — отца не встретишь. Энге научила его ей, а потом старательно растолковывала смысл, но он так и не понял его тогда. В яйце тебе спокойно, ты под защитой отца, но, когда вступаешь в море, никто не станет оберегать тебя. И жизненное странствие всегда кончается смертью. Неужели и его скитания — только путь к смерти?

Армун разделяла его отчаяние.

— Ты уверен, что где-то рядом мургу? И для этого мы плыли через океан, для этого бросили Арнхвита?

— Я ни в чем пока не уверен, поэтому я должен побывать в этом месте и посмотреть, что там.

— Поэтому мы и отправимся туда. Вместе.

— Конечно. Вместе. Навсегда.

Калалекв мог бы до краев набить волонтерами свой иккергак. Охота на уларуаква свершилась. Долгий и тяжелый труд мясника никому не сулил удовольствия. Калалекв подобрал экипаж, погрузил припасы, и уже через день они вышли в море.

Стоя на носу, Керрик переводил взгляд с берега на карту… Куда они плывут? Что их ждет впереди?

Зажав в руках живые поводья, приросшие к губам таракаста, Вейнте´ восседала верхом у него на шее, излучая силу и власть каждым движением тела. Уставший от ожидания скакун крутился под нею, поворачивал длинную шею, косил глазом, шипел и щелкал клювом. Натянув поводья, она еще раз осадила его. Таракаст простоит на месте весь день, если будет на то ее воля. Под обрывом по мелководью к берегу широкой реки брел последний уруктоп. Его восемь ног медленно переступали — ящер устал, переплывая реку; погоняла его одинокая наездница, оседлавшая плечи. Когда чудище отдохнет, можно будет выступать в путь, рассадив по местам фарги, уже перебравшихся через реку в лодке. Все шло по плану. Фарги, перебравшиеся на этот берег вчера, сворачивали походный лагерь, скатывали колючие лианы, ставшие безопасными под лучами солнца, увязывали вместе светозверей и оборонительные крупные хесотсаны. Скоро все будут готовы. Кампания продолжалась.

Вейнте´ обернулась и поглядела на дальние холмы за покрытой травой равниной. Мысль ее стремилась дальше — в долину, где прячутся устузоу. Через все преграды она доберется туда… она отыщет этих грязных зверей. Ненависть сотрясала ее тело, зубы оскалились. Таракаст фыркнул, когда она стиснула ногами его шею; она утихомирила ящера, изо всех сил дернув за нижнюю губу. Устузоу погибнут… все до единого. Резким пинком она послала своего скакуна вперед, вниз по склону, к лагерю передового отряда.

Заметив приближавшуюся Вейнте´, Меликеле отвернулась от фарги и растопырила руки в приветственном жесте — как подобает нижайшей перед высочайшей, с радостью и теплотой. Чувства эти были искренни, и она не скрывала удовлетворения при виде Вейнте´. Теперь она редко вспоминала об окруженном морем Икхалменетсе и его эйстаа, которая была теперь так далеко. В этом городе она была простой фарги, ненужной и нежеланной, невзирая на умение умно говорить. Вейнте´ переменила положение дел, дав Меликеле возможность возвыситься на службе с невероятной быстротой. Вейнте´ не только карала неудачниц, но и по заслугам вознаграждала тех, кто следовал за нею, проявляя необходимое благоразумие. И покорность. Меликеле была покорной и не думала вести себя иначе, ведь она хотела только служить Вейнте´.

— Все готово, — ответила она на вопросительный жест.

Вейнте´ изящно спрыгнула со скакуна и оглядела продуманный круговорот рабочих бригад фарги.

— Меликеле, ты хорошо справляешься с делами, — проговорила она, сопровождая слова жестами усиления.

— Я лишь повинуюсь приказам высочайшей Вейнте´. Жизнь моя — в твоих пальцах.

Вейнте´ воспринимала все как должное — Меликеле говорила, подчеркивая силу своих обязанностей. Как нужны были Вейнте´ такие стойкие и надежные помощницы! Ум и верность сочетаются редко, даже среди избранных, вверенных ей Ланефенуу. По правде говоря, все эти приживалки выбраны были за преданность эйстаа, а не за какие-нибудь способности. Слишком сильной и независимой считала себя Ланефенуу, чтобы позволять кому-нибудь расти рядом с собой. Вейнте´ понимала, что настанет день, когда и она может показаться лишней Ланефенуу. Но день этот был впереди. И пока все свои способности и силы Вейнте´ устремляла на уничтожение устузоу, Ланефенуу нечего опасаться за власть над городом. А сейчас время разрушения. Ее конечности задвигались, повинуясь силе эмоций, и Вейнте´ громко проговорила:

— А теперь, сильная Меликеле, бери своих фарги, а я последую за вами на расстоянии дневного перехода. Разведчицы уже впереди, они удалились на столько же. Все они верхом на таракастах и должны обыскать окрестности вдоль маршрута. Заметив устузоу, они остановятся и подождут твое войско. Знаешь ли ты, где разбить следующий лагерь?