Финбоу, усевшись за стол, как бы между прочим заметил:
— Вы себе льстите, миссис Тафтс.
Наша экономка так и закипела, но Финбоу не дал ей разойтись и бесцеремонно заявил:
— Хватит!
Но миссис Тафтс не унималась:
— Нет, я все-таки скажу…
— Ничего вы не скажете. Ничего и никому, — оборвал её Финбоу, — вы не скажете сегодня утром. И не вздумайте трогать мисс Гилмор.
Вцепившись в деревянные подлокотники кресла, миссис Тафтс собирала силы для новой атаки, но Финбоу даже не дал ей раскрыть рта.
— Хватит! — повторил он и уткнулся в какое-то письмо, которое пришло с утренней почтой.
Дочитав письмо, он тихо произнёс своё «та-ак» и передал листок мне. Письмо было из Скотланд-ярда.
Дорогой Финбоу!
После твоего визита к нам во вторник я немедленно телеграфировал в Ниццу нашему агенту, который находится сейчас там по другому делу. Я поручил ему собрать все сведения о пребывании в Ницце доктора Миллза. Вчера вечером была получена телеграмма: «Миллз хорошо известен в кругах местной богемы. В течение десяти лет регулярно появлялся в Ницце, часто в сопровождении разных женщин. Славился щедростью и непостоянством. В течение двух месяцев его видели здесь с рыжеволосой девушкой, внешность которой совпадает с описанием мисс Гилмор. Неожиданно он покинул её. Она оставалась в Ницце и ждала его возвращения, но он не вернулся. Она запуталась в долгах и вынуждена была уехать из Ниццы».
Мисс Гилмор, судя по всему, прелюбопытная особа. Возможно, я лично займусь этим делом, если местные органы затянут расследование.
Что касается завещания, то здесь все довольно ясно. Дядя Миллза — обладатель капитала приблизительно в девяносто тысяч фунтов стерлингов. Роджер Миллз — наследник этого капитала за вычетом пяти тысяч фунтов. В случае смерти доктора Миллза деньги переходят мисс Эвис Лоринг. Мы выяснили также финансовое положение мисс Лоринг. Её доходы — около двухсот пятидесяти фунтов в год, но она пользуется услугами самых фешенебельных магазинов и вращается в кругах общества, где средний годовой доход каждого в десять раз превышает её собственный. Вот тебе ещё одна небольшая головоломка, дружище.
В общем, этим исчерпывается информация, которую я сумел для тебя добыть. Как ты намерен её использовать? А что, решение подобных загадок по-прежнему твой конёк? Неуместный вопрос, сам знаю. Поскольку ты заинтересовался этим делом, а оно довольно запутанное, я был бы рад услышать твоё мнение на этот счёт, если мне удастся самому выехать на место. Думаю, что ты мог бы избавить меня от лишней работы, на которую у меня ушло бы недели две, а то и больше.
Всегда твой Герберт.
Я знал, что инспектор уголовной полиции Герберт Аллен — друг Финбоу, но тем не менее меня удивил дружески-фамильярный тон письма. Позднее я узнал, что вот уже много лет их связывает тесная дружба и Аллен не раз прибегал к помощи Финбоу, когда дело оказывалось особенно запутанным и сложным. Сам Финбоу рассказывал мне потом:
— Я никогда не берусь за дела, с которыми вполне может справиться молодёжь из отдела Аллена. Девяносто девять процентов совершаемых убийств — именно такого рода преступления. Но один процент все же падает на дела довольно сложные, и мы с Алленом вдвоём справляемся с ними намного быстрее, чем его подчинённые.
Ещё раз прочитав письмо, я понял, что самое любопытное было не тон письма, а совсем иное. Значит, Тони обманывала Филиппа прошлой ночью в Хиклинге! История её взаимоотношений с Роджером совсем не походила на ту, что она сочинила! В то же время в письме содержались сведения, которые бросали тень и на Эвис. И как я ни уговаривал себя, что все это несущественно, что в письме весьма недвусмысленно указывается на Тони как на возможную преступницу, я не мог отделаться от тревоги и понимал, что в данном случае я не в состоянии быть беспристрастным судьёй.
Я передал письмо Финбоу, который ел яичницу с таким безмятежным видом, будто получил не деловое письмо, где идёт речь о жизни и смерти людей, а послание от своей засидевшейся в девках тётушки с пространным описанием местных сплетён. А письмо между тем должно было или подтвердить его версию, или отмести её. Но моя вера в талант Финбоу была настолько велика, что я простодушно решил, что письмо ничего не убавило и не прибавило к его стройной схеме. Я был убеждён, что теперь он наверняка знает имя убийцы.
Я готов был возненавидеть Финбоу, глядя, как он спокойно жуёт бекон, тогда как двух его слов было бы достаточно, чтобы снять с моей души тяжёлый камень. И я мысленно спрашивал себя, неужели ему так трудно сказать мне: «Это не Эвис».
Когда в столовую вошла Тони, он встретил её лукавой улыбкой.
— Болотный воздух и правда действуют усыпляюще, не так ли?
Она улыбнулась чуть насмешливо и ответила ему в тон:
— Да, дядюшка Финбоу.
— Очень жаль, что мне не удалось послушать вашу беседу с сержантом Берреллом вчера ночью, — заметил он уже серьёзно. — Наверное, это помогло бы восполнить пробел в моем образовании — слаб я по части брани, всегда от этого страдал.
Миссис Тафтс фыркнула и вышла из комнаты. Тони весело рассмеялась.
— Этот святоша чуть не помер, когда увидел, как я поцеловала Филиппа в шею.
В эту минуту в комнату вошла Эвис и, услышав последние слова Тони, тихо заметила:
— Я его вполне понимаю.
Тони сверкнула глазами в её сторону. С каждым днём неприязнь между девушками росла и становилась все заметнее.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Тони. — Ты, наверное, считаешь, что приличнее целоваться в тёмных уголках?
Эвис отпила глоток чаю и ответила:
— Если хочешь — да. Я всегда испытываю отвращение, видя, как люди целуются у всех на глазах.
— Значит, ты считаешь, что мне не следовало целовать Филиппа в присутствии этого типа? — пробурчала Тони.
— Да, всем смотреть тошно, как вы сюсюкаете!
Обе они — и Эвис и Тони — буквально кипели от злости. Только Эвис сохраняла холодно-презрительный тон и лицо оставалось абсолютно бесстрастным, хотя, я был уверен, это стоило ей немалых усилий, а у Тони кроваво-красный рот кривился, глаза метали молнии. Эта вспышка назревала давно, ибо враждебность, которую испытывали друг к другу Эвис и Тони, ни для кого не была секретом. Безобидная фраза в устах Эвис стала той искрой, от которой вспыхнул уже давно приготовленный костёр.
— Черт возьми! — в бешенстве крикнула Тони. — Тоже мне тихоня, с виду такая беззащитная, воды не замутит… прямо овечка! Знали бы только!..
Эвис словно хлыстом ударили. Я видел, что на протяжении всей ссоры Финбоу глаз с неё не сводил, но до поры до времени не считал нужным вмешиваться, и только теперь он одёрнул Тони:
— Тони, видно, уроки миссис Тафтс не прошли для вас даром. Скоро вы не уступите ей в умении оскорбить человека.
Однако стоило в дверях появиться Кристоферу и Филиппу, как девушки снова стали холодно-вежливы друг с другом.
После завтрака к берегу пристал небольшой катер. Алоиз Беррелл в страшном возбуждении спрыгнул на берег и зашагал через сад к дому.
— Мистер Финбоу! — звал он на ходу. — Мистер Финбоу!
Финбоу, который в это время писал письмо, услышав, что его зовут, тут же вышел навстречу Берреллу и приветливо заулыбался.
— Я начинаю поиски пистолета на дне реки, — объявил сержант. — Не хотите ли присутствовать?
— С радостью, — ответил Финбоу.
Но они почему-то медлили уходить — стояли и о чем-то тихо разговаривали. Усевшись на веранде, я снова вернулся к роману Моруа, но время от времени посматривал в их сторону. Судя по всему, Финбоу уговаривал Беррелла, а тот никак не соглашался. В конце концов Финбоу шепнул что-то на ухо сержанту, и лицо Беррелла расплылось в широкой улыбке.
— Хорошо, будь по-вашему! — воскликнул он и возвратился к катеру.
Финбоу подошёл ко мне.
— Пойдём полюбуемся на комедию, которую сейчас разыграет наш Беррелл, — сказал он. — Он собирался спуститься на дно за пистолетом. Я убедил его взять и тебя в эту экспедицию.
