— Дай бог, — Вита наклонила голову, вытирая мокрые волосы. Дверь снова отворилась. На этот раз вошли две девушки с тяжелыми подносами. Карина сделала им знак поставить подносы на столик возле дивана, но Вита поспешно сказала:

— Погоди, Карин, мне бы поговорить с тобой надо. Где бы Аня могла… Ань, ты не против?

— Конечно нет, — поспешно сказала Наташа. Карина свела ладони, и ее сверкающие полированные ногти задумчиво постучали друг о друга.

— Куда… а хочешь, Анна, можешь на дискотеку пока спуститься. Там неплохо, — она усмехнулась, — так люди говорят.

— С удовольствием, только, — Наташа похлопала по полотенцу, в которое была закутана, и тут же пожалела об этом.

— Лариса! Лариса!

— Вы думаете, у меня мотор привешен, что ли?! — сердито сказала Лариса, тут же появляясь из дверей, словно послушный джинн. Правым ухом она прижимала к плечу трубку сотового телефона, а в руках держала аккуратно сложенную одежду и две пары туфель. — Вот, это — на тебя, а это — на тебя, — она проворно раздала вещи Вите и Наташе, словно опытный крупье — карты, и тут же исчезла. Наташа быстро оделась, поглядывая на терпеливо стоящих официанток. Брюки и легкая кофточка были красивыми, явно очень дорогими и чуть теплыми, словно их действительно только что с кого-то сняли.

— Только… за ней бы надо приглядеть, — негромко произнесла Вита. Карина кивнула.

— Это можно. Лариса! Лариса!

— Ась? — сказала Лариса, просовывая голову в приоткрывшуюся дверь.

— Позови Сережу.

— Которого?

— Любого.

Лариса исчезла, и через несколько секунд в кабинет вошел серьезный молодой человек в черных брюках и зеленой рубашке.

— Сергей, отведи эту мадемуазель в зал, усади за хороший столик и пригляди, чтоб никто к ней не лез, если она сама того не захочет.

— Сделаем, — молодой человек кивнул, открыл дверь пошире и чопорно сказал: — Прошу вас.

Наташа оглянулась на Виту, та ободряюще подмигнула, и она вышла, следом за ней двинулся Сергей, а за ним — одна из официанток с подносом. Вторая девушка быстро и аккуратно сервировала зеленый прозрачный столик и тоже исчезла. Вита непринужденно потянулась и пододвинула к себе тарелку, дышавшую ароматным сытным паром. Лицо Карины, едва закрылась дверь, изменилось, стало отрешенным, с прохолодцей.

— Эта девочка… Аня, больна чем-то? Глаза у нее странные.

— Просто она давно ничего не ела, — Вита зачерпнула ложкой горячую красноватую жидкость, в которой плавали кусочки грибов, оливки и ломтик лимона, и с аппетитом проглотила. — М-м, похоже Олег Леонидыч переехал сюда из «Яшмы» вместе со своими кулинарными изысками. Грибная солянка все та же.

— А ты, как я посмотрю, все та же нахалка, — заметила Карина, втыкая в уголок пухлогубого рта длинную коричневую сигарету. — Потом можешь спуститься поздороваться с ним.

— Это исключено, — сказала Вита с сожалением, быстро поглощая солянку. — И вообще, нежелательно, чтобы кто-нибудь узнал о моем визите.

— Вот мы и подошли к сути дела, — Карина села за стол, глядя на циферблат часов на тонкой малахитовой колонке, вокруг которой в бесконечном движении плыли золотистые сюрреалистические фигурки, вращаясь вокруг своей оси и едва слышно нежно позвякивая, потом чуть передвинула стоящую возле часов фотографию. — Насколько я понимаю, ты приехала не ради моих прекрасных глаз. А ведь могла приехать просто так, раньше, я не раз тебя звала.

— Я не могла, — сказала Вита, отставляя тарелку из-под солянки и подтягивая к себе бараньи котлетки с гарниром. — Слишком опасно, и ты, Карина, прекрасно это понимаешь.

— Выпей коньяку, простудишься, — Карина нажала на столе какую-то кнопку, и лампа под потолком, стилизованная под старинный фонарь, погасла, теперь свет горел только под полусферическим абажуром на длинной гнутой ножке, стоявшим на столе. — Теперь, значит, стало не опасно?

— Я приехала за помощью, Карина, — Вита звякнула бутылкой о рюмку, наливая коньяк, — но я пойму, если ты мне откажешь. Просто сунуться мне больше было некуда.

— Что, проблемы с новым заданием? — с тонкой усмешкой спросила Карина. Вита покачала головой.

— И да, и нет. А задания мне больше дать не могут, потому что некому.

Карина внимательно посмотрела на ее лицо, потом у нее вырвалось слово, совершенно не подходившее воспитанной женщине.

— Это ты точно подметила, — сказала Вита, наливая себе вторую рюмку. — Ох, одурею сейчас, только не могу — до костей промерзла — что в автобусе, что в поезде.

— Ничего, за тобой присмотрят, — Карина пересела из-за стола на кожаный диван рядом с Витой и налила коньяку и себе. — Ленуля, что же случилось?

— Я тебе одно могу сказать — за нами гоняется толпа очень злых и страшных дяденек, которые уже многим кровь пустили, вот почему я и не могу у тебя задерживаться. Не думаю, что они найдут нас в этом городе, но всякое может случиться.

— Короче говоря, тебе нужны деньги? Сколько?

Нахмурившись, Вита назвала сумму, потом добавила:

— И еще мне нужна машина. Не для понтов, плевать, какая, хоть «запорожец», если возьмет хорошую скорость и не сломается через двадцать метров. Я понимаю, что у тебя у самой проблемы, поэтому если…

— Это немалые деньги, — перебила ее Карина, — и, насколько я могу судить о твоем положении, никакого гаранта ты мне дать не можешь.

— Верно. Не могу.

— В этот раз ты на редкость откровенна с самого начала, — заметила Карина, встала и отошла к стене, где висела большая картина — фантазия на тему «Уральских сказов» Бажова, подсвеченная изнутри. — Видать, тебя действительно крепко прижали. Тебе эти деньги нужны, чтобы отдать какой-то долг?

— Нет. Чтобы выжить.

— Тебе и этой девочке?

— Она удивительный человек, — сказала Вита с легкой улыбкой, — и очень несчастный.

— Удивительные люди всегда несчастны, — Карина обернулась и жестко посмотрела на нее. — Ты ставишь меня в дурацкое положение, Лена. Я не могу тебе верить… и не верить тоже не могу.

— Я верну… как только получится, но вряд ли это будет скоро.

— Кошмар, на кого ты похожа, — вдруг резко сменила тему Карина, и Вита поняла, что она тщательно обдумывает ее слова. — Худая, бледная, прическа… ногти… господи, что за ногти! Кури, или ты бросила, — она кивнула на пачку сигарет на столе.

— Не люблю ментоловые.

— Лариса! Лариса!

Дверь приоткрылась, и Лариса, не заглядывая, сказала в щель:

— Я здесь.

— Принеси свои сигареты.

— Я за них заплатила между прочим! — голова Ларисы просунулась в кабинет, посмотрев на Виту раздраженно и с легким оттенком ревности.

— Возьмешь в баре другую пачку!

Лариса исчезла на несколько секунд, вернулась, сердито бросила на диван начатую пачку и снова исчезла. Вита закурила, с наслаждением вздохнула и по-хозяйски забралась на диван с ногами, свернувшись клубочком, чем вызвала у Карины добродушную усмешку.

— Хорошо, ты получишь деньги, но не сегодня, — сказала она. — Утром у меня много платежей, мне нужна наличка. Зайдешь за деньгами завтра вечером. А машина… дай мне свой паспорт. Вы уже где-то остановились?

Вита отдала ей паспорт и неопределенно покрутила в воздухе пальцами с зажатой в них сигаретой, затейливо закрутив струйку дыма, потом сказала, упредив предложение Карины.

— Мы найдем, где переночевать, ты лучше этого не касайся, так для всех безопасней.

— А сюда надолго?

— Если повезет, то да.

— Послушай… — Карина снова села на диван, — один мой знакомый, у него ресторанчик на Павлодарской, он собирается выгнать одного из своих администраторов, так я тебя порекомендую… и твою удивительную Аню устроим. Все может наладиться, конечно, при условии, если ты будешь вести себя разумно.

— Поглядим, — рассеянно ответила Вита, — мой внутренний голос мне подсказывает, что все это так просто не закончится. Эх… безотраден путь мой! Каждый божий день — глушь лесов да холод-голод деревень![9] Так хочется отдохнуть, так надоело бегать…