Вот последовательность слоев от центра социта: первый — ядро клетки; второй — цитоплазма клетки с большими темными овалами митохондрий — тел, поставляющих клетке химическую энергию; третий — так называемая прозрачная плазматическая мембрана, возникающая вокруг социта и представляющая собою желеобразную, непроницаемую оболочку, полностью окружающую яйцо; четвертый — не входящий в состав яйца зернистый слой, образованный шестиугольными клетками матки; отростки именно этих клеток, пробив прозрачную оболочку, проникают в яйцо, питая его, как считается, материнским белком.

Органический материал прозрачной пленки не монолитен, а состоит из двух слоев, из которых наружный окрашивается интенсивней, чем внутренний. С поверхности яйца в. оболочку проникают микровыступы, навстречу им устремляется меньшее количество более длинных отростков зернистых клеток.

Легко убедиться, что все эти сферы, за исключением зернистых клеток (а возможно, они тоже?), имеют аналоги на рисунке из кодекса Нутталь. Была тут и «лесенка», которая, как я вначале предполагал, являла собою отображение схемы ДНК. Здесь же ее можно было считать, скорее, слоем прозрачной оболочки с отростками. Мне недоставало научных указаний, чтобы выбрать другой, может быть, еще более близкий биологический прототип. Однако одно было ясно — это знак, несомненно определенно связанный с символикой яйцеклетки, а стало быть, рождения. Таким образом, рисунок был еще одним в ряду тех, образцом для которых, похоже, служили биологические структуры.

Похоже — я все еще даже мысленно допускал сомнение. Ибо ведь даже столь явную, столь поразительную меру подобия нельзя считать доказательством. К тому же подобие было далеко не абсолютным, не говоря уж о том, что и сами «драгоценные сосуды» различались между собой. Сознавая это, я, однако, держал в памяти все ранее выявленные подобия, а они взаимно поддерживали друг друга и понемногу выстраивались во все более полное и связное древнее изложение биогенеза.

И тогда я вернулся к изображениям драгоценного сосуда. А вдруг, рассуждал я, это вовсе не яйца, коли их изобразили в виде разрезанного бака, а не сферы? Сомнения развеял маленький рисуночек, помещенный в нижнем правом углу страницы: вид замкнутого драгоценного сосуда был квадратной формы! Я понял, что здесь ему предназначена роль дополнительного пояснения: сосуд, давалось понять, не бак, а замкнутая сфера, изображаемая то в форме квадрата, то в форме круга. А в виде двух половинок его рисовали для того, чтобы показать особое его свойство.

Какое? Во-первых — пришло мне в голову, — способность к делению, которая является сущностью процесса роста тела. Во-вторых, нарисованный так в кодексах сосуд отличается от яиц или клеток вообще, он яйцо определенное, связанное с именами родителей, он сосуд, в котором зародился новый человек, помеченный именем и датой рождения. В-третьих, для повседневной храмовой практики гораздо пригоднее был литургический предмет, выполненный в форме символической чаши — дарительницы жизни. В такой форме крылось и нечто магическое: смотрите — вот драгоценный камень, заполненный живой водой; он раскрылся — стал драгоценным сосудом и породил жизнь, как только из него брызнула живая вода, а с нею и новое живое существо. Понимаемый так сосуд становился символом прорастания, роста, урожая, плодовитости.

Наконец, следует помнить, что ведь яйцеклетка — действительно сосуд, поскольку именно она в течение миллиардов лет переносит цитоплазму из поколения в поколение. Она — единственное связующее звено между материнскими и дочерними организмами. Без перенесенной яйцом капли цитоплазмы сами хромосомы не могли бы создать новое тело.

Сосуд слева заполняет живая вода. Здесь изображены точно такие же прямые и колеблющиеся линии, а цвет драгоценного камня бирюзовый, как и в струях, образующих подобие хвоста змея. По Касо, это — вода, на что указывает рыба — она также символ кормящего людей животворного моря. Это справедливое замечание показалось мне, однако, чрезмерно простоватым: тут имелось в виду нечто большее, чем практическое назначение океана или реки в повседневной жизни, а стало быть, и в сознании «людей облаков» — горного племени миштеков, пусть их земли спускались к Тихому океану с трехкилометровых высот, а значительную часть побережья контролировали завоеватели.

Я вспомнил миф о Солнцах, в котором прямо говорилось, что во вторую эру люди были превращены в рыб и, следовательно, были рыбами. Если этот миф был отражением эволюции человечества, то не исключено, что знавшие ее народы видели в океане колыбель жизни. А тогда и рыба, нарисованная внутри социта, может выражать человеческий прагенезис.

Линия половых клеток непрерывна в ходе всего периода истории, и наверняка в миштекском банке социтов каждую яйцеклетку последовательно порождала яйцеклетка в теле рыбы, земноводного, звероящера, прамлекопитающего. Этот эволюционный ряд наглядно виден в эмбрионе человека. Наш растущий эмбрион поочередно напоминает зародыш рыбы, земноводного, млекопитающего. Он какое-то время даже с жабрами или жаберными щелями, которые у обитателей морей через сетку тонких кровеносных сосудов поглощают кислород из воды. Человеческие легкие — это перестроенные плавательные пузыри. В раннем периоде жизни зародыша глаза расположены по бокам головы, как на «звериных» стадиях развития, потом они перемещаются вперед. Есть у него и хвост, который через несколько недель уменьшается до размеров маленькой хвостовой косточки — копчика. На четвертом же месяце весь плод покрыт густой шерстью, которая позже исчезает.

Именно в таком контексте я увидел роль знака рыбы, помещенного внутри драгоценного сосуда.

Следующие два знака, которые плавают в нем, были символами яйца, а также похожего на него остроконечного творения — оба с «хвостиками». Правда, их обычно считают изображениями моллюска и улитки, что указывает на характер жидкости в сосуде, то есть воды, но это объяснение совершенно неудовлетворительное, тем более что воды то в сосуде нет! Их значение здесь однозначно объясняется наблюдением Андреса де Олимосы в числе учтенных им слов с переносным значением: слово иолъкаиотль — «улитка» означало еще «начало родов».

В таком случае улитки, вероятно, играют здесь роль яйцеклетки и сперматозоида! Хвостики же в связи с этим оказываются «ростками» начинающего развиваться тела.

В сосуде также большая раковина. Нарисованный ниже домик морской улитки, иероглиф текчистли, тоже символ рождения или плода. Ведь говорил же комментатор кодекса Теллериано Ременсис: «Как из раковины выходит улитка, так человек выходит из утробы матери».

Остается еще пучок завязанных в узел лент. Они представляют собой растительные волокна, предназначенные для прядения. Но тут напрашивалось двоякое толкование этого символа. Его можно понимать как тканевое сырье одежд богов, подразумевая, однако, тела человеческие, поскольку в книге Чилам-Балам из Чумайели сказано: «…добрые люди? Моя одежда, мой наряд, сказали боги». Символ можно понимать и как материал для шнуров, скручиваемых индейцами из травы малинами. Как раз в правой половинке драгоценного сосуда желтая рука, держащая пучок травы, — иероглиф со значением малиналли, «скрученной вещи», «того, что скручено». Поскольку это «скрученное» в яйце, постольку оно должно означать, что у истоков живых существ стоит нечто «скрученное, как шнур». А не ДНК ли это со своей двунитьевой гелисоидалъной структурой?