У меня ещё остаётся время, чтобы вернуться к школе и встретиться с Джейн. Но слова Ричарда о том, что он придёт за ней и её друзьями останавливают меня сделать это. Сегодня я снова не смогу побыть рядом с ней. Лишь ночной визит к ней в комнату может всё исправить. Но нет… Мне слишком тяжело, видеть её. Искушение прикоснуться к ней слишком велико, чтобы я мог позволить себе так рисковать быть замеченным ею. Она не должна меня бояться ещё больше. Ведь при таком раскладе я не смогу даже общаться с ней.

Снова ещё одна беспокойная ночь. Время, когда абсолютно всё замирает, и лишь я продолжаю бодрствовать. Лишённый сна навечно я спокойно лежу на кровати, окутанный мраком, который заполняет комнату. На прикроватной тумбочке лежит пачка сигарет. На полу стоит бутылка виски. Я беру её в руки и делаю глоток за глотком. Иссохшее горло медленно заливается лёгким теплом. На мгновение мне становится хорошо. Я чувствую, что расслабляюсь. Ещё десять минут, и я смогу мысленно оказаться в другом мире. В придуманном мире, где я остаюсь один на один вместе с ней. Огромное чистое море окружает меня. Волны бьются о берег, сбиваясь в пену, вновь возвращаются в пучину. Белый песок, в котором утопают мои босые ноги. Я чувствую, как теплое солнце греет моё лицо своими лучами. Лёгкий ветер играет с моими волосами. Я вдыхаю полной грудью, ощущая свежий морской воздух. Я иду вдоль берега. В моей руке её рука. Она идёт возле меня. Я вижу улыбку на её лице. Я улыбаюсь в ответ. Я останавливаюсь и притягиваю её к себе. Она позволяет мне сделать это. Её тело расслабляется. Я сжимаю её в своих объятиях. Своими губами я прикасаюсь к её волосам. Она прижимается к моей груди. Я чувствую, как бьётся её сердце. Тепло её тела передаётся мне. Я чувствую её близкое присутствие. Я практически прикасаюсь к ней. Здесь и сейчас… Но вновь открывая глаза, понимаю, что лежу один в тёмной комнате. Сияние луны пробирается сквозь шторы полоской света. Проникая в окно, она ложится на пол, размываясь плавными границами темноты. Отблески стекла отражаются на противоположной стене. Попадая на её поверхность, они превращаются в немые непонятные образы. Если к ним внимательнее приглядеться, то постепенно можно разглядеть в них части чего-то большого. Спустя какое-то время они превращаются в одну общую картину, которая становится твоим ночным спутников в этой унылой пустоте ночи.

Первую половину воскресенья мы с сестрой выбирали нам новые автомобили, так как от старого осталась лишь куча металлолома. Изрядно разбитая и поцарапанная, сейчас она покоилась на дне озера. Ребекка не должна была заподозрить, по каким настоящим причинам она была разбита, поэтому мне пришлось солгать, утверждая, что я нечаянно врезался в столб, и она взорвалась. Не уверен, что она поверила в эту наивную историю о том, что я мог так неаккуратно вести себя на дороге. Но, тем не менее, она не стала придираться ко мне, подумав совершенно о другом.

— Неужели тебе настолько не нравился автомобиль? — не прекращая, возмущалась сестра. — Мог бы просто купить себе другую. Зачем надо было меня лишать этой красавицы? — Она не могла мне простить, что я посмел так поступить с ней. Ребекка была убеждена в том, что я решил отомстить за необдуманную покупку, и избавился от неё специально.

— Ты говоришь глупости, — утверждал я, хотя мне было невыгодно переубеждать. В своих же собственных интересах я просто сделал пару вялых попыток опровергнуть её теорию.

— Конечно же, — буркнула сестра. — Меня не убедить в такое совпадение, — настоятельно твердила она.

Ещё находясь в автосалоне, я предупредил сестру, что уеду и скорее всего, вернусь поздно вечером. Она была крайне недовольно, но смирилась, ссылаясь на то, что и у самой есть неотложные дела. Мне было любопытно какие, но я не стал интересоваться, понимая, что она потребует взамен того же. Мне не стоило откладывать разговор с Риком. По пути к ним я заехал в магазин и купил им необходимые в хозяйстве вещи и немного еды. Я знал, что Эдди редко будет удаваться доехать до города, так как место, в котором они теперь прятались, находилось далеко от цивилизации. Плохие размытые от дождя дороги вряд ли позволят разъезжать туда и обратно. Колёса машин будут без конца застревать в грязи. Тем было лучше. Ведь это означало, что и другие люди не смогут найти их. Эдди не ожидал увидеть меня так скоро. Он открыл мне двери.

— Я рад тебе конечно, — произнёс он. — Но ты обычно предупреждал. Что-то случилось? — забеспокоился он. Я, молча, прошёл внутрь. Мне было тяжело начать разговор о том, что сделал Рик. Но другого выхода у меня не было, как открыть карты и сказать, что я знаю о его предательстве.

— Где Рик? — спокойно произнес я. Эдди поспешил закрыть двери. После он проводил меня на кухню.

— Что-то случилось? Что не так? — Эдди испуганно смотрел на меня, понимая, что я бы не приезжал, если бы это не было важно. — Он что-то сделал? — угадал он, уловив мой озадаченный взгляд.

— Да, — тихо ответил я.

— Что? — Эдди не сводил с меня глаз, время от времени поправляя очки, которые соскальзывали с его переносицы.

— Где он? — желая обсудить это непосредственно с ним, повторился я.

— Я сейчас, — сказал Эдди, выходя в коридор. — Рик! — крикнул он на весь дом. — Спустись, пожалуйста! — в ответ лишь тишина. — Рик! Немедленно иди сюда! — он ещё раз позвал его. Немного погодя через стенку раздался шум — это были сбегающие по лестнице шаги. Он приближался ко мне. Вскоре Рик прошёл на кухню. Снимая наушники, он неспешно присел за стол.

— Что случилось? — Он оглядел меня, потом его взгляд медленно перешёл на отца. Несмотря на наше безмолвие, мальчик не был напуганным или взволнованным. Он спокойно положил плеер на стол рядом с собой и, облокотившись, принялся внимательно нас слушать. — Может, уже начнёте?

— Зачем? — я произнёс одно слово, но по глазам мальчика понял, что он догадался. Его зрачки резко расширились. Дыхание участилось. Пульс начал нарастать.

— О чём ты? — Он попытался сыграть роль невинного непонимающего подростка, но моё молчание заставило его нервничать ещё больше. — Что не так? — Он до конца надеялся, что я пришёл не по этому делу. Как такое могло быть? Я не верил, глядя на него. Он рос на моих глазах. Я старался быть ему хорошим дядей, старшим братом, другом. Как он мог предать меня?

— Зачем ты говорил с Ричардом? — Я решил закончить его мучения, признавшись, ради чего я сюда приезжал.

— Что?! — Эдди не поверил в мои слова. — Что ты сделал?! — Он обратился к сыну, пытаясь разобраться в происходящем здесь и сейчас.

— Он обещал обратить меня! — прокричал в ответ Рик.

— Что ты ему рассказал? — Отец вцепился в сына. Он тряс его за плечи в порыве гнева, выбивая из него всю правду. — Что?! Что?! — Я поспешил оттащить Эдди от сына. — Когда ты это сделал предатель?! — не успокаивался тот, стараясь дотянуться до него через мою спину.

— Успокойся, — произнёс я, усмиряя своего друга. — Сейчас уже поздно. Что сделано, то сделано. — Рик тяжело вздохнул, после насупился. Злость на происходящее читалась на его лице.

— Я просил тебя обратить меня, но ты не захотел этого сделать! — Несмотря на то, что оказался предателем среди нас, он нашёл способ обвинить меня во всём, называя причину моего безразличия к его просьбе. — Я просил. Но ты был слеп, глух и нем, как рыба. Ты вообще никогда и никого не слышишь, кроме самого себя! — Рик не прекращал повышать на нас голос. Наша дальнейшая беседа завела нас в тупик. Мы не могли найти общего решения, поэтому пришлось сделать вид, что ничего не случилось. Однако мысль, что Рик по собственной воле рассказал Ричарду о пробирке, не выходила из головы. В первые часы я ненавидел мальчишку. Но спустя время я успокоился, осознавая свою частичную вину. Я и, правда, много-много раз игнорировал просьбу сделать его одним из нас. Рик мечтал сам защищать отца и себя. Ему не нравилось чувствовать себя уязвимым и зависимым от других. Но я по своим убеждениям не мог перейти ту грань и обратить его.