– Такой чернявый, лицо длинное, на скопца похож, – уточнил Изот.

– Точно он, – изрёк Колесо. – Всегда не мог терпеть его дурацкой морды.

– Утекли, – сплюнул Одноглазый. – Обманули и утекли с добычей. Вот стервецы.

– Я говорил, что нельзя доверять Косому, – зло проговорил Колесо. Дёргаясь всем телом, он ходил вокруг костра, своим поведением высказывая высшую степень негодования. – Говорил, что обманет. Ненадёжный он человек. По глазам бегающим видел…

– Не скули, – оборвал его Одноглазый. Хотя он сохранял спокойствие, подобающее вожаку, Изот заметил, что и у него на душе кошки скребли. Еще бы! Из рук ушла вожделённая добыча. – Не иголка в сене – сыщем и на дне моря… А когда ж это было? – обратился он к Изоту.

– А как раз после пожара, – ответил ключник. – Дня два как будет. Филиппа-то я сразу узнал. Ещё крикнул ему: «Филипп, оставь казну, Бог тебя накажет!» Куда там! Обернулся, показал зубы и был таков…

– А второй, про которого ты сказывал, в бараньей шапке?

– В шапке?.. Тот вприпрыжку бежал за ним и всё время оглядывался.

– И куда же они пошли?

– Отсюда одна дорога. Если до города, то тем путем, каким вы шли, видно, Филипп вам её показал. Есть и вторая… на тот свет.

Одноглазый сделал вид, что не обратил внимания на конец фразы ключника. Он спросил:

– А больше дорог в город нет?

– Вот зима придёт, можно пешему на все четыре стороны идти – закуёт мороз болота. А в другое время пути нету. Кругом топи да трясины, мох-зыбун. Не пройдёшь…

– И то правда, – пробурчал Одноглазый, оглядел хмурых товарищей и прижёг ключника взглядом.

– Глаз, – воскликнул Колесо. – А с ними Рубанок, Чугунок были. Куда ж они подевались? Пули льёт старик…

Одноглазый ему не ответил, а спросил Изота:

– А двух других ты не видел?

– Других? Нет, не видал… Только…

– Говори, – впился своим зрячим глазом в Изота атаман.

– Был ещё один… Не наш. Мёртвый. Обгорел весь. Вот здесь возле вереи и лежал. Я похоронил его.

– Рубанок или Чугунок, – выдохнул атаман.

Разбойники опять стали совещаться, громко разговаривая, не обращая внимания на то, что Изот слышит их перебранку. Они размахивали руками, топтались возле костра, обвиняя друг друга в том, что доверились Филиппу Косому. Изот уже понадеялся, что они отпустят его, не причинив вреда.

– Если старик не врёт, – сказал Одноглазый, – с сундуком они далеко не уйдут. Надо их настичь во что бы то ни стало. Я знаю место, где Куделя краденое прячет. Туда надо идти. На болоте мы их уже не догоним.

– А мы их, дураки, ждём, – в сердцах сплюнул Колесо. Столько время упустили, не жрамши, не пимши…

Разбойники заскучали. Добыча, которая, казалось, уже была в руках, ускользнула и неизвестно доберутся они до нее или беззвозвратно упустят. Это стоило потери настроения.

– Чем кормишься? – спросил Одноглазый Изота, сверкая бельмом.

– Чем Бог послал, – ответил Изот. – Припасы, что были заготовлены на зиму, сгорели.

– Так ничего и не осталось?

– Наскрёб немножко сухарей, а больше ничего нет, – проговорил Изот, радуясь в душе, что Господь надоумил его припрятать полмешка сухарей. Хоть этим он сможет умилостивить разбойников, и они уйдут, отпустив его.

– Показывай, где они у тебя припрятаны, – приказал Одноглазый.

Изот указал место, где лежали припасы.

– Вон труба без верха. Открой заслонку в печи – найдёшь сухари.

Колесо, очень смахивавший на промотавшегося писаря, принёс мешок из рогожи, наполовину набитый сухарями и уже запустил руку, чтобы достать содержимое, но его остановил суровый окрик предводителя:

– Не оголодали! – Зыркнув на товарища, добавил: – Сухари возьмём с собой, пригодятся в дороге.

Колесо бросил мешок на снег и, разозлённый окриком атамана, отошёл в сторону с перекосившимся от недовольства лицом. Кучер же, наоборот, обрадованный свалившимся с неба пропитанием, развязал свой мешок и пересыпал туда сухари. Делая это, он шептал:

– Путь обратный долог. Сухарики нам пригодятся.

Одноглазый никаких действий не предпринимал. Он раздумывал, крутя огромную дубину с корневищем на конце вокруг своей оси. Кучер и Колесо придвинулись ближе к костру, глядя на пляшущее пламя.

– Отвяжите его, – распорядился атаман, кивнув в сторону Изота.

– Зачем, Глаз? – запротестовал Колесо.

– Отвяжите, – повторил разбойник и гневно посмотрел на младшего сотоварища.

Колесо отвязал Изота от столба, но рук ему не распутывал.

– Покажешь, – обратился к ключнику атаман, – куда Филипп с Куделей ушли.

– Отчего не показать. Покажу.

Изот подвёл их к месту невдалеке от разрушенного колодца и сказал:

– Здесь я их увидел. Они пошли к кладбищу.

– Давай веди!

Изот пошёл вперёд. Колесо держал его за свободный конец ремня, как собаку на привязи.

– Вот здесь я их окликнул. – Изот остановился. – Но они дали дёру и вон на той опушке скрылись в лесу.

– А что же следов не видно? – осведомился Колесо, вытаращив глаза на Изота.

– Так ведь дождь шёл после. Какие следы!

– На снегу только его отметины, – проронил Кучер, кивая на ключника. Он давно примеривался к сапогам Изота, измеряя ступней его следы, полагая, что при удобном случае стащит обувку с ног пленника.

Всё это время, пока они бродили вокруг скита, Изот в страхе, от которого сжималось сердце, и которого он не ожидал от себя, думал: «Пронеси, Господи, эту напасть! Только бы не заметили они, что тут есть подземелье. Что если ребенок будет реветь от голода, и разбойники услышат его крик? – Изот содрогнулся не от холода, который пробирал его до костей, а от горьких мыслей. – Отче Кирилл хоть и немощен, но, наверно, сумеет дать проголодавшемуся ребенку соску», – утешал он сам себя.

Он даже боялся взглянуть в сторону землянки. Одноглазый и толстяк, который напялил его кафтан и теперь ходит, как Петрушка в балагане, ещё ничего. А Колесо сущий дьявол. Действительно, Колесо. Идёт к нему кличка. Всё крутит, всё шныряет своими погаными глазами. До чего же вьедлив и бешен. К Колесу Изот относился с большой неприязнью и долей страха: был он непредсказуем и от него можно было ожидать любого подвоха и пакости.

– Дороги, говоришь, в ту сторону нету? – спросил Одноглазый, показывая дубиной за кладбище.

– Нету. Там и зимой трудно пройти: опасные ключи да трясины.

– Зачем же они в ту сторону подались? – вперил свой зрячий глаз атаман в Изота.

Изот не успел ответить, как в разговор ввязался Кучер.

– Дак они могут зайти с одного конца, а потом повернуть на другой, – проронил он, довольный, что теперь может посрамить товарищей, которые не верили ему, когда он говорил, что Косой обманул их. – Филипп здесь все места знает.

Одноглазый уставился на Кучера, словно только сейчас его увидел.

– Твоя правда, – заметил он. – Они могли обогнуть скит и уйти той же дорогой, по которой шли сюда.

– Пока мы сидели в избушке и ждали их, – добавил Кучер.

Побродив по опушке, разбойники с Изотом вернулись к костру. Он прогорел, и угли чадили, издавая горький запах.

Кучер подбросил дров, все ещё ёжась от холода, не согревшись в Изотовом кафтане.

– Более, чем нашли, мы здесь не сыщем, – сказал Одноглазый, усмехаясь. – Надобно уносить ноги отсюда. – Он мотнул головой в сторону родника. – К вечеру до избушки дойти, где отсиживались, переночевать и дальше. Поторопимся. Найду я Косого с Куделей, если они в городе.

– Надо найти, – подтвердил Кучер. – Зря мы что ли дрогли и голодали.

– А если они не в городе? – спросил Колесо. – Они же знают, что мы вернемся. А что барину они скажут? У барина руки длинные. Нет, в городе мы их не найдём… Они подадутся в другую сторону, где мы их днём с огнём не сыщем. Косой не дурак, да и Куделя не глуп.

– Сыщем, где бы они не были, – изрёк Одноглазый, собираясь уходить.

– А с этим что будем делать? – спросил Колесо, дёргая сыромятину с привязанным Изотом.

Одноглазый ответил не сразу. Он подумал, а потом произнёс: