Конец марта девяносто четвёртого года, утро. Заполярная Воркута, на улице около тридцати градусов мороза. Так началась первая для воркутинского ОМОНа командировка на войну. Сначала прибыли в Сыктывкар, переночевали в студенческом общежитии. К двадцати пяти бойцам воркутинского ОМОНа прибавились четверть сотни человек сыктывкарского. Такой объединенный отряд был под командованием Анастаса Ивановича.
Самолетом вылетели из Сыктывкара и ровно через три часа приземлились в Ростове-на-Дону. В расположении полка внутренних войск в Казачьих Лагерях под Новочеркасском одновременно собрались ОМОНы из Мурманска, Хабаровска, Приморья, всего — около пятисот человек.
Расположились в солдатских казармах, дополучили ручные и подствольные гранатометы, гранаты. В течение двух дней на войсковом полигоне провели стрельбы со всех видов носимого стрелкового оружия.
И уже тридцатого марта, во второй половине дня, их всех загрузили в железнодорожный эшелон и в ночь отправили в город Моздок, куда прибыли следующим утром. Ночью автоколонна грузовых автомашин в сопровождении бронетехники двинулась в направлении Грозного.
Первого апреля около одиннадцати часов, бойцы спецподразделений благополучно прибыли в расположение ГУОШа, Главного управления оперативного штаба МВД России, располагавшегося в Грозном. В то время группировку министерства в Чечне возглавлял генерал-полковник милиции Куликов — первый замминистра внутренних дел России. Он собрал у себя всех прибывших командиров ОМОН, совещание начал с приветствия:
— Уважаемые командиры, оперативная обстановка сложная, я рад тому, что служба свела нас в этом месте и в это время. Как настроены?
— По рабочему…
— По-боевому,— раздалось с мест.
— Это хорошо,— улыбнулся командующий.— А теперь, уточним списки, просмотрите и передайте их мне…
После того, как бумаги вернулись на стол, Куликов с каждым из командиров персонально познакомился. Когда очередь дошла до Баданова, генерал спросил:
— Анастас Иванович, ваши бойцы прошли хорошую боевую подготовку?
Полковник поднялся и уверенно ответил:
— У нас в Коми неплохая база, теоретические знания на «отлично». Практиковались на учениях достаточно много. Практика здесь выявит все недостатки базовой подготовки.
— Но вы уверены в своих бойцах?
— Так точно, в каждом.
Куликов удовлетворённо улыбнулся:
— Люблю уверенных офицеров…
Затем первый заместитель министра внутренних дел определил подразделениям места дислокации, окончил своё выступление словами:
— И помните, что президент поставил перед нами главную боевую задачу: восстановить в Чечне конституционный порядок!
Отряд из Коми был размещен на территории бывшего хозяйственного отдела МВД Чечни совместно с 8-й оперативной бригадой внутренних войск, прибывшей из Нальчика. Место дислокации находилось на окраине Грозного, рядом с городским кладбищем.
Город уже полностью находился в ведении федеральных сил. Центр был разрушен до основания. Днем в городской черте наступало затишье, только где-то за городом были слышны бои, работа зенитных установок, далеко в небе висел вертолет-корректировщик, управляющий огнем вертолетного звена.
Отряду предстояло расквартироваться в полуразрушенном складе, заваленном мусором и хламом, с полным отсутствием на местах окон и дверей. Единственное, что радовало — сохранившиеся многоярусные металлические стеллажи, способные заменить армейские кровати. Распределившись на группы, обустроили место расположения, к наступлению темноты полностью развернулись. Поужинали, выставили посты.
Если исключить кратковременную перестрелку на отдаленных постах, можно считать, что первая ночь прошла удовлетворительно. Наступило долгожданное утро. После завтрака личный состав, свободный от караульной службы, мелкими группами выполнял хозяйственные работы. Надо было создать и обустроить штабную комнату, каптерку, кладовки для продовольствия и для имущества бойцов, комнаты для боеприпасов и средств защиты, пирамиды для хранения оружия, пищевой блок и столовую на полсотни человек, санитарную комнату для бритья-мытья, стирки белья. Это — помимо наружных маскировочных и защитных работ, устройства надежных сооружений для караульных постов.
Для окончательного благоустройства понадобилось семь дней, на восьмой бойцы праздновали новоселье в новой баньке, обустроенной в двухсекционном вагончике. Первыми опробовали парок Баданов со своим заместителем майором Петром Вадимовичем Зенищевым, командиром сыктывкарской части отряда. Оба достаточно крупные мужики сидели в предбаннике за накрытым столом и приговорили к распитию бутылочку сыктывкарской горькой настойки:
— Ну что, замполит,— спросил Анастас Иванович,— господу для создания мира понадобилось семь дней, и мы уложились в эти сроки.
Пётр Вадимович тоже был в хорошем расположении духа, пока всё складывалось неплохо:
— Может, и без большой пальбы обойдёмся?
Полковник был не столь оптимистичен:
— Твои слова да богу бы в уши…
Беспокойное время наступило для отряда с уходом 8-ой бригады освобождать от боевиков Аргун. С отрядом охранять базу был оставлен взвод солдат. Боевиками перемещения подразделений отслеживались четко: зная, что основная сила с бронетехникой, танками и зенитками ушла, они почти еженощно начали обстреливать посты и территорию омоновцев. Бойцам пришлось подавлять их огневые точки встречным огнем.
Вскоре федеральными войсками были взяты Аргун и райцентр село Шали. Сразу после этого между Куликовым и Бадановым состоялся следующий телефонный разговор:
— Анастас Иванович?
— Слушаю вас, товарищ генерал…
Телефон засовской связи трещал механическим голосом:
— Принято решение твой сводный отряд перебросить из Грозного в Шали. Как быстро сможешь выдвинуться?
— Я вас понял, выдвинуться могу сразу, как только будет предоставлен транспорт.
Куликов остался доволен:
— Вот и славно. Перед тобой и твоими бойцами ставлю следующую задачу: круглосуточная охрана военной комендатуры, оказание практической помощи коменданту Шалинского района, организация и оборудование своими силами трех блокпостов в районе сел Автуры, Старые и Новые Атаги. Вопросы есть у вас, товарищ полковник.
— Никак нет.
— Вот и хорошо, тогда исполняйте, как устроитесь, доложите.
— Есть…
Вскоре колонна из нескольких бронированных «Уралов» в сопровождении бронетехники доставила омоновцев к месту новой дислокации.
Последнее из названных трёх селений, Новые Атаги, было расположено у подножья гор, где еще хозяйничали боевики. Их мощную базу, расположенную на цементном заводе на окраине села, омоновцы наблюдали в бинокль.
Вокруг Шали стояли боевые порядки 203-го и 205-го мотострелковых полков и 14-й бригады морской пехоты. В Шали при взятии было разрушено всего лишь два-три дома, где располагались дудаевский штаб и его полевые командиры с боевиками. Удар по ним был нанесен исключительно вертолетной авиацией. Потерпев поражение, бандформирования ушли в горы.
В Шали омоновцы прибыли в прекрасное для тех мест время. Весна была в самом разгаре. Начала зеленеть трава, распускались листья, стояла прекрасная солнечная погода с температурой чуть выше десяти градусов тепла. От Грозного Шали отличал даже внешний облик: шла размеренная жизнь, работали рынок, магазинчики, жители копошились на огородах. Внешнее благополучие приводило к внутреннему спокойствию, иллюзиям, что здесь — никакой войны нет. Но с наступлением темного времени суток обстановка резко менялась. Непрерывно работали артиллерия, ракетно-зенитные установки «Град», другие виды оружия, снаряды взрывались неподалеку в горах. Войска, получив разведданные, уничтожали базы и живую силу боевиков.
В Шали вновь предстояла работа по обустройству жизни всей комендатуры и блокпостов. Начинать пришлось с полуразрушенных зданий конторы «Райпотребсоюза» и детского садика. До отряда омоновцев в них располагался штаб Дудаева. Восстановили полуразрушенную сельскую баню, расположенную на природном радоновом источнике. Это позволило мыться тем, кто нес службу на блокпостах, в грязи и пыли, проверяя за смену сотни единиц автотранспорта. Развернули свою связь. Оборудовали медкабинет. Соорудили целый комплекс защитных сооружений, рубеж из сигнальных мин по всему периметру комендатуры. На уязвимых местах из бетонных блоков построили ДОТы.
