Она взглянула на меня огромными заплаканными глазами, и меня даже затошнило от необходимости рассказать ей все. Но я должна была рассказать. В конце концов, это все-таки была моя вина. Я заслужила то, чтобы Элисон разозлилась на меня. До сих пор никто не злился на меня. И мне даже хотелось, чтобы кто-нибудь как следует выругал бы меня. Может быть, тогда я бы не чувствовала себя так плохо.

— У меня был приятель, а он оказался наркодилером или чем-то в этом роде.

Я посмотрела на Эндрю, который ободряюще кивнул мне головой. Дермот гладил шелковистые светлые волосы Кьерана и не сводил с меня глаз. Элисон смотрела мне прямо в лицо, и ее руки все еще крепко обнимали меня.

— В общем, полиция говорит, что в Лимерике идет своего рода война. И этот парень — его зовут Тони Джордан — и еще один человек борются за то, кто будет новым наркобароном Лимерика. Мы… или в данном случае Вилли попал под перекрестный огонь. Видишь ли, Вилли вчера выступал со своей группой, а я заехала за ним после выступления. Они пытались схватить меня, но Вилл выскочил из здания и ударил одного из них и… Полиция думает, что его похитила соперничающая банда, которая хотела похитить меня, чтобы добраться до Тони.

Мой голос сорвался. Я взглянула на Элисон, ожидая слов неодобрения. Но все, что я могла прочесть на ее лице, было полное смятение.

— Господи Иисусе, — услышала я бормотание Дермота. Элисон повернулась к нему, а потом опять ко мне. Слезы переполняли меня. Мне показалось, что все мое тело сделалось жидким и сейчас потечет прямо на пол.

— Мне очень жаль, — сказала я, потому что Элисон молчала. Она нахмурилась. — Честное слово, Элисон, я не знала. Я понимаю, что это недостаточное извинение… Если бы я послушалась Эндрю, то все могло бы быть хорошо. Он предупреждал меня, но я не поверила ему. Я думала, что он просто ревнует, потому что Тони такой успешный бизнесмен…

— Ты это думала? — перебил Эндрю.

Я посмотрела на него.

— Да, конечно, а что еще я могла подумать? Но, как всегда, все испортила.

Я безвольно опустила руки вдоль тела, словно подавленная всей грандиозностью собственной глупости. Я была такой идиоткой, и теперь Вилли должен был расплачиваться за мои ошибки. Чем он заслужил, что его похитили наркодельцы? Мне было так плохо, что я хотела умереть.

— Это не твоя вина, девочка. — Элисон еще крепче обняла меня. — Я открыла глаза и встретилась с ее взглядом. Она улыбалась. Очевидно, у них с матерью было больше общего, чем я думала. — Ты совершила ошибку, Эллен. Но мы все ошибаемся. И я скажу тебе кое-что еще. С Вилли все будет в порядке. Я чувствую это. Я знаю, что все будет хо-ро-шо.

Я отрицательно покачала головой.

— Ты не можешь этого знать.

Элисон пригладила мои волосы.

— Могу и знаю. С Вилли все будет отлично. Где папа с мамой?

— Спят, наверное, — предположила я, отступая от Элисон, чтобы высморкаться. Дермот подошел к ней сзади и обнял, а Кьеран запустил пухлую ручонку в светлые волосы своей мамы. Эндрю бросил взгляд на меня. В этот момент мне до боли захотелось, чтобы он меня тоже обнял. Мне просто хотелось чувствовать себя в безопасности. Даже если на самом деле я так не чувствовала. Даже если для Эндрю это ничего не значило. Для меня это значило очень много.

Мне так хотелось, чтобы он меня обнял, что я чуть не попросила его об этом, если бы внезапный звук открывающейся двери не завладел нашим вниманием. Мы все, включая малютку Кьерана, повернулись к двери. Никто не произнес ни слова, пока мы прислушивались к звуку ключа в замке. Дверь распахнулась.

— Эй! — вскричал Вилл, захлопывая за собой дверь. — Как вы живете? Рад вас видеть, Элисон, Дермот. Привет, старина Кьеран. Ты не кинешь мне чего-нибудь поесть, Элл, пока мама займется готовкой? Я умираю от голода.

— Вилли! — одновременно вскричали я и Элисон, бросаясь к брату с объятиями и поцелуями.

— Полегче, полегче, — запротестовал Вилл, смеясь и обнимая нас обеих своими костлявыми руками.

— Вилл?

Я посмотрела на лестницу. Наверху стояла наша мать; ее лицо было опухшим от слез, а седые волосы растрепаны и стояли дыбом, словно она их рвала. Я подумала, что так, наверное, и было. Вилл побежал к ней, перепрыгивая через две ступеньки, и, достигнув верхней, крепко прижал к себе и долго не отпускал. К этому времени рядом с ними появился папа и стал смеяться и хлопать Вилла по спине, словно поздравляя с тем, что он выиграл забег.

Я была счастлива видеть брата и чувствовала огромное облегчение оттого, что он был тем же легкомысленным, нескладным парнем, каким его уволокли прошлой ночью. Но я не понимала, почему от зрелища его воссоединения с родителями мне хотелось снова зареветь.

— Где ты был, Вильям? — спросила мама, поправляя воротник его рубашки. — Мы всю ночь сходили с ума от страха. Я думала, что больше никогда тебя не увижу, и я требую, Вильям, чтобы ты оставил эту группу. Они могут найти другого дурака, который будет им петь и играть на гитаре. Я не хочу, чтобы ты опять подвергал себя опасности.

— Мам, ради Бога, это не имеет никакого отношения к нашей группе. Это было простое похищение.

— Господь Всемогущий! Вильям Грейс, что ты такое говоришь?! Простое похищение! Что значит простое похищение?

— У нас будет полно времени, чтобы поговорить об этом позднее, Филлис, дорогая, — вмешался отец.

— Я знаю, но…

— Обещаю, что потом все тебе расскажу, мам, но прямо сейчас я страшно хочу есть.

— Я заварю чай, — предложил Эндрю. — Я посмотрела на него. Он стоял рядом со мной. — Разве это не отличная идея? — продолжал он.

Я молча кивнула.

— А я обещала Вилли приготовить еду, — сказала Элисон, снова сделавшись деловой.

— О нет, дорогая, ты только что приехала, — возразила мама, спускаясь по лестнице. — Между прочим, я еще с вами не поздоровалась.

— Я приготовлю завтрак, — настаивала Элисон. — Что ты хочешь? А ты, папа?

— Я бы съел быка, — улыбнулся папа.

— Но не моего, пап, — решительно сказал Вилл. — Ведь это меня похитили, так что вставай в очередь, о'кей?

Эндрю заварил чай, а Элисон наготовила горы еды. Все было очень вкусно. Мы с Эндрю ели с таким же аппетитом, как и другие, хотя только недавно завтракали. Правда, угощение матери не считалось настоящей едой. По крайней мере, так я говорила себе каждый раз, когда подъедала в машине после обеда в доме родителей.

Дермот позвонил в полицию, чтобы сообщить им, что Вилл вернулся домой. Как только мы закончили завтракать, в дверь позвонили. Дермот пошел посмотреть, кто там, и через две минуты привел в кухню мою старую знакомую Хилари Торнтон. Она улыбнулась своей улыбкой многоопытного полицейского.

— Доброе утро всем, — поздоровалась она, убирая за ухо прядь седых и жестких, как проволока, волос.

— Детектив Торнтон! — воскликнула я. — Что вы здесь делаете? Или вы, как супермен, работаете по 24 часа в сутки?

Хилари Торнтон рассмеялась.

— Я еду домой, Эллен, и по дороге решила заглянуть посмотреть, как вы сегодня себя чувствуете.

Мать с упреком посмотрела на меня. Я вздохнула, поняв, что сказала что-то не то.

— Мы познакомились вчера вечером, когда похитили Вилла, — объяснила я, решив не упоминать того факта, что мы еще встречались в день, когда взорвалось письмо-бомба. Возможно, я была усталой и взвинченной, но не совсем дурой. Я прекрасно знала, что у мамы будет припадок, если она узнает, что кто-то прислал мне письмо-бомбу.

— О, заходите, пожалуйста, — приветливо улыбнулась мама, подходя к женщине-полицейской. — Я — Филлис Грейс. Хотите чаю или что-нибудь перекусить?

— Нет, спасибо, Филлис. Я сыта. Рада познакомиться. Кстати, меня зовут Хилари Торнтон.

Две пожилые женщины пожали друг другу руки.

— Я хочу поблагодарить вас и ваших коллег за помощь, которую вы оказали в… возвращении Вилли домой, — торжественно произнесла мать, а отец вышел вперед и поздоровался с Хилари Торнтон за руку.