В последнее время наметился количественный рост выпускаемых у нас фантастических фильмов. Ленты создаются на разных киностудиях страны, в том числе и на республиканских. И среди произведений этого жанра значителен перечень тех, которые заслуженно отмечены многочисленными премиями и призами на международных фестивалях и киносмотрах. Уделяется больше внимания и пропаганде кинофантастики. Проводятся специальные недели и декады научно-фантастических и приключенческих фильмов. Уже трижды прошел по стране ежегодный зрительский фестиваль кинофантастики. Организуются любительские киноклубы фантастики. Параллельно с этими мероприятиями проходят и творческие встречи, дискуссии кинодеятелей, специально посвященные вопросам киножанра. А ведь это одно из важнейших условий для плодотворного подхода к осознанию совокупности элементов отечественной школы научно-фантастического фильма, которая, конечно же, не могла возникнуть на пустом месте.

Каждый фильм вносил вклад в общее здание советской кинофантастики, радовал достижениями, убеждал в бесперспективности тех или иных примеров, методов, идей. Анализ этого пути и есть школа. Школа, которой еще предстоит овладеть и кинодеятелям, и зрителям.

Год 1988 оказался для советской фантастики если не переломным, то во всяком случае внушающим надежду на закрепление позитивных перемен в издательском деле: фантастику стали печатать практически все серьезные журналы, в том числе и “толстые”, издательства начали планировать (пока еще не издавать усиленно) ее более свободно и в широких масштабах. Но главный вклад в издание фантастики все-таки внесло издательство “Молодая гвардия”, на базе которого создано Всесоюзное творческое объединение молодых писателей-фантастов (ВТО МПФ): кроме плановых десяти книг “Библиотечки советской фантастики” оно издало одиннадцать сборников фантастики молодых авторов с широким географическим охватом (по существу, беспрецедентным) от Камчатки до Калининграда и от Белого моря до Черного! Объединение выявило добрую сотню новых имен, в литературу пришли молодые люди разных национальностей, не имеющих до этого шансов на публикацию выше уровня районных газет и редко — журналов. И стало ясно, что наша отечественная фантастика, во-первых, явление многонациональное, во-вторых, достаточно интересное и мощное и в-третьих, ее скрытые запасы оказались полны нетривиальных идейно-тематических направлений с широким спектром актуальнейших проблем и конфликтов современности. Творческий потенциал молодых писателей, долгое время сдерживаемый застойными явлениями типа пресловутого “лидерства” и “отсутствия места на Олимпе”, вдруг вырвался из “заключения” и заиграл свежо и сильно, доказав скептикам, кричавшим о кризисе жанра, что “есть еще порох в пороховницах” и не перевелись талантливые юнцы, рискнувшие углубиться в поиск жанровых трансформаций и новых путей и сюжетов. В полной мере все вышесказанное относится и к настоящему сборнику.

Известно, что фантастика пишется не для потомков, а для современников, и попытки предугадать научные открытия на современном этапе развития общества — технические достижения, моду, новые профессии — обречены на провал. Кому интересно читать, скажем, о “знаменитом трансоверизмерителе”? Или об открытии “имманентной гравихроносценции при верещании кузнечика”? Ушли в прошлое времена удивительных литературных открытий, эпоха Жюля Верна, Герберта Уэллса, Александра Беляева, прогнозы которых по большей части сбылись (вспомним знаменитые таблицы Генриха Альтова), наступило время научных коллективов, ушедших вперед так далеко, что фантастам стало не под силу соревноваться с ними на равных, предвидеть открытия, писать о новейших, а тем более о будущих явлениях науки. Но с другой стороны, ни один из прогнозов ведущих писателей-фантастов, таких как Артур Кларк, например, не оправдался даже наполовину! То есть возник парадокс: то, что уже предугадано и должно реализоваться, — не появилось, а то, над чем работают сейчас ученые, — далеко опередило по фантазии и размаху самые фантастические идеи писателей. Парадокс, правда, объяснить можно сильным отставанием производственной сферы, разрывом между наукой и практикой, но он есть, и недаром большая часть молодых писателей начала искать другие пути и методы использования фантастических приемов, ухода в сказку, миф, фэнтэзи, в бытовую и производственную прозу “с элементами фантастики”. И сейчас положение в стране таково, что лишь немногих из писателей можно назвать истинно научными фантастами, использующими новейшие достижения науки и техники, смело прогнозирующими тенденции их развития, а иногда и совершающими настоящие открытия. Хотя делается это отнюдь не в ущерб художественности произведений, в которых главным остаются реалии, движущие личностью и обществом, психологические мотивы и характеры.

Спектр произведений настоящего сборника также весьма и весьма широк: от сказа, мифа, легенды — до научной фантастики, за которую смело берутся и совсем молодые авторы, и те, кто уже пробовал силы в этом жанре. Например, Павел Амнуэль. Его произведение “Бомба замедленного действия” — добротная остросюжетная научно-фантастическая повесть с элементами политического детектива и глубоким философским подтекстом. Амнуэль неплохо ориентируется в политических коллизиях сегодняшнего дня, а его научные предпосылки точны и колоритны, чувствуется, что автор знает, о чем пишет. Он по профессии астрофизик, имеющий несколько научных трудов и научно-популярных книг.

Идею повести, заключающуюся в дальнем прогнозе развития социума в целом, в размышлении о предназначении человека, назвать абсолютно новой нельзя, но все же вывод автора, в отличие от ранее высказанных взглядов на деятельность человечества, оптимистичен: человек способен предотвратить не только гибель цивилизации в ядерной войне, но и — в далеком будущем — сохранить Вселенную, хотя до сих пор с болью и муками пробирается по “лесу” собственных ошибок, таких, как гонка вооружений, продолжающиеся ядерные взрывы, глобальные нарушения экологии, локальные войны и т. д.

Конкретная мысль автора состоит в том, что человек является “бомбой замедленного действия”, запрограммированный природой на создание такого оружия (скажем, способного изменить мировые физические константы!), которое позволило бы Вселенной развиваться дальше, а не застыть в бесконечном расширении и умереть “естественной смертью” от старости. Главной же удачей повести, по-моему, является сопоставление двух разных систем воспитания, систем совести и чувства ответственности, ибо одну и ту же задачу — сохранения Вселенной — можно решать двумя путями: разрушив существующий порядок в глобальной ядерной войне или сохранив мир! Автор убедительно доказывает, что кроме гена агрессивности у человека есть и гены совести и доброты, способные спасти жизнь на Земле.

Повесть Льва Вершинина написана совсем в другом ключе, это повесть-предупреждение, построенная на исторических параллелях, повесть — проклятие фашизму, растлевающему, убивающему души избирательно, только у тех, кто хочет жить с мертвой душой. Герой повести норвежский викинг, сын ярла Сигурда, перенесенный во времени ученым-маньяком, заведующим фашистской лабораторией, вовремя останавливается, поняв, к кому и зачем он попал: не к богам и не к героям Валгаллы, как ему казалось вначале, а к оборотням! И он делает свой выбор, не такой, какого от него ожидали люди-звери в черных мундирах.

Имена авторов третьей и четвертой повестей Юрия Иваниченко и Виталия Забирко еще мало известны широкому кругу читателей, хотя оба они пишут вполне профессионально, а не публиковались часто по причинам, указанным выше. Но если повесть Забирко — политический детектив, чем-то схожий с повестью Вершинина, хотя действие в нем разворачивается в наши дни, то произведение Иваниченко — научно-фантастическая повесть, в чем-то традиционная, в чем-то новаторская, о взаимовлиянии будущего и настоящего, об альтернативах развития общества, о том, что люди могут влиять на время, исправляя его спонтанно возникающие трагические “развилки”. Герои повести — обыкновенные люди, наши с вами современники, ученые, далеко не супермены, просто добрые люди, по воле случая оказавшиеся участниками совместного советско-американского эксперимента по гравизондированию космоса. Совершенно неожиданно для себя они обнаруживают Черный Конус — корабль из будущего, случайно оказавшийся в прошлом (для нас — настоящем), замкнувший “петлю времени”, и помогают экипажу уйти к себе, в свое время, чтобы эта линия реальности, соединившая события, стала действительностью, а не только возможным вариантом бытия, чтобы будущее, где существуют добрососедские отношения, не исчезло бесследно. Повесть добротно аргументирована и читается с интересом, хотя автору можно сделать существенный упрек в стилевой неотработанности.