— Вы звездочёт? — спросил наблюдательный молодой человек, указывая пальцем на трубу.

— Я астроном, — снисходительно ответил старик, который вовсе не так уж походил на Лялямбра — первое впечатление оказалось обманчиво.

Надо же, астроном! До сих пор Лён ни разу не встречал на Селембрис человека, который бы увлекался этой наукой. Даже дивоярцы не рассматривали небо в телескопы, у них и науки такой как астрономия не было! И самих звёзд, находясь в летающем городе, увидеть невозможно — мешало вечное сияние света.

— Я тоже немного знаю астрономию, — скромно признался он, пытаясь растопить в старике недоверие. — У меня была даже маленькая подзорная труба, и я смотрел через неё на созвездие Большой Медведицы.

Это была истинная правда: действительно у Лёна была когда-то детская подзорная труба, и он в самом деле увлекался в школе астрономией.

— Ну да? — скептически спросил старый астроном. — Разглядеть созвездие Большой Медведицы в подзорную трубу?

— Ну да, — без тени смеха признался странный студент, которому по его положению следовало сидеть сейчас в кабаке с дружками, пить вино и тискать распущенных девиц.

— Мне подарила эту трубу мама, когда мне было семь лет, — пояснил молодой человек, — И я хотел увидеть через неё, куда падают звёзды.

— Ах вот оно что! — оттаял старик. Он оценил тонкий юмор и расположился к юноше. Всё же интеллигентного человека видно сразу — не станет такой шляться по кабакам с компанией всяких горлопанов, заметен всё же человек науки.

Так Лён попал в дом старого астронома Юста Достаса. Старик, такой неприветливый сначала, оказался очень неплохим собеседником, он даже угостил своего случайного собеседника жидким чаем, воду для которого грел на спиртовке. В доме у него было холодно, большой камин плохо обогревал помещение, в котором дуло в окна, потому что рамы растрескались и просели, и снег лежал по подоконникам. Наверно, старый астроном настолько увлечён своим занятием, что и не замечает, насколько жалок его быт. Кругом всё носило следы запущенности, на обветшалой мебели лежала пыль. Зато у него была солидная библиотека. Так они сидели и баловались разговорами, грея руки о щербатые чашки с чаем и пуская носами клубы пара, и Лён уже начал жалеть, что попросился в этот дом.

— Юноша, а вы случаем не диворярец? — вдруг спросил старик-астроном, пристально глядя в глаза своему гостю.

Тот немного растерялся — не прошла маскировка! — но честно признался: да, дивоярец. Надо же, в сказочной зоне знают про Дивояр!

— Мне оно, в общем, всё равно, — потирая отчаянно мёрзнущий нос, проговорил Юст Достас, — но я давно уже наблюдаю в определённые часы в небе некий странный объект, артефакт, и не могу дать этому никакого объяснения. Я искал в старых источниках, спрашивал в Университете, но выяснил только одно: странное небесное тело, называемое Белым Принцем, ранее на небосводе не наблюдалось. Вот я и хотел бы у вас спросить: как будете в наших местах в следующий раз, так потрудитесь разыскать в ваших архивах какие-нибудь сведения.

— Может, это звезда? — усомнился дивоярец.

— Едва ли. Видите ли, я всё же ученый, а не звездочёт какой-нибудь. Я практикую научные методы наблюдения. Во-первых, объект имеет отчётливо вытянутую форму, чего нельзя наблюдать у звёзд, даже при оптическом искажении света. А во-вторых, объект проходит по внутренней орбите между нами и Луной!

— Как это можно знать?! — изумился Лён.

— Э, милый мой, у меня ведь не детская подзорная труба, — насмешливо отвечал астроном, явно потешаясь над изумлением гостя. — Это очень просто: в момент лунной фазы, когда наш естественный спутник имеет вид месяца, в определённое время можно наблюдать прохождение артефакта на фоне тёмной половины! И сейчас как раз такой час! Хотите видеть?

Ещё бы не хотел! Лён был прямо ошарашен! Он думал тут встретить сказку, а нашел настоящего ученого!

Проследовав по шаткой лесенке на второй этаж, он обнаружил там запустелую маленькую комнатушку, из мебели в которой только было старое бюро, стул и телескоп, выставленный в открытую створку окна.

— Конечно, это создает в доме невыносимые условия, — извинился перед гостем Юст, — в окно постоянно дует, наносит снег — никаких дров не хватит для обогрева. Но передвигать телескоп — значит, сбивать настройку. Я уж лучше потерплю.

Да, это настоящий учёный!

— Итак, через несколько минут вы сможете видеть прохождение Белого Принца, — озабоченно глядя на часы-луковку, проговорил Достас.

Лён уже пристроился возле холодного окуляра. И действительно, через пару минут в поле зрения вплыла белоснежная иголка, похожая на отломившийся кусочек снежинки. Разрешение старого телескопа не позволяло разглядеть подробности, но явно было то, что это не звезда!

— Ну, что скажете? — волновался рядом учёный.

— Первый раз вижу! — признался дивоярец.

— А вы разглядели там поперечные выступы, округлости и блеск отдельных частей? Это явно сложный объект!

Лён не успел ничего этого разглядеть, но осталось впечатление такое, что старому астроному удалось разглядеть больше. И всё это было захватывающе интересно!

— Я посмотрю в архивах Дивояра! — честно пообещал он, уверенный в том, что если уж есть где сведения об артефактах Селембрис, то искать их надо в Дивояре.

Всё самое интересное уже прошло, и осталось только как-то устроиться на ночь, чтобы дождаться завтрашнего дня. Вот тут пожалел Лён, что не оказалось у него при себе скатерти-самобранки, раз уж его дивоярское происхождение для старика больше не тайна.

Астроном по старости лет спал мало, был аскетом и весь погружён в науку. Спальным местом ему служил сундук с двумя книгами вместо подушки и старым пледом вместо одеяла. А гостю устроиться было негде. Такая непростая задача привела старика в глубокие раздумья: куда уложить рослого молодого гостя?

— А знаете что? — вдруг осенило учёного. — Пока ещё не совсем поздно, давайте я отведу вас к одной моей хорошей знакомой. У неё большой дом, полный детей, но и для вас местечко найдется. Она будет рада паре монет, которые вы можете дать ей за ночлег. Для Марты это большое подспорье, ведь она содержит дом для сирот. И всё это, заметьте, за свои средства! Просто добрая душа. Иногда, когда мне перепадает за публикации немного денег, я помогаю ей. Последнее время настало, господин дивоярец, последнее время. Скоро их выселяют из дома за неуплату налогов — где бедной женщине тащить такое хозяйство!

Наскоро заперев дверь и обмотав горло длинным вязаным шарфом, учёный-астроном двинул вместе со своим гостем вдоль по улице. Старика тревожил кашель — сухой и настырный. Одет он был слишком легко — старый редингот практически не грел. А мороз был немалый — градусов, наверно, двадцать.

— Неужели у вас нет вещей потеплее? — спросил у Юста дивоярец, — почему вы не накинете на плечи ваш плед? Так простыть недолго — вон уже кашляете.

— Я? — удивился старик, — Да разве это кашель? Нет, юноша, я с молодости отличаюсь здоровьем. А слишком тепло одеваться тоже ни к чему, это делает человека изнеженным.

Дивоярец ничего не отвечал на это, потому что его внимание привлекла девочка лет семи, худенькая, бледная. Она сидела, спрятавшись ветра за углом дома. Старая юбчонка да ветхая шаль составляли её одеяние, и из-под оборванных серых краев с протертой вязкой виднелись тонкие ручонки, совершенно посиневшие от холода. В руках у девочки был большой коробок спичек. Она заторможенно подняла на двух прохожих затуманенные страданием глаза.

— Господин, — хрипло обронили белые губы, — купите спичку… Ради Рождества, купите спичку.

Негнущимися пальчиками она достала из коробки большую спичку и чиркнула ею о край коробка. Вспыхнул огонёк, и девочка прикрыла его ладошками, умоляюще глядя на молодого, тепло одетого человека.

— Вы курите? — спросил Лёна астроном, нетерпеливо топая в снег сапогами.

— Нет!

— Тогда пойдём. Всё, девочка, спичка пропала.