Диковина! Таких писем, наверное, никто в целом мире не получал.

Прежде чем отдать письмо нашему старосте Володе Курбатову, почтальон пристально посмотрел на него и, уходя, заметил:

— Учти — письмо должен распечатать самый красивый.

— Ладно. Поищем…

Но определить, кто из нас самый красивый, оказалось настоящей головоломкой. Если бы письмо было адресовано красивой девочке, то тут и думать нечего. Зина Синицына давно бы уже распечатала конверт. Красивее её нет никого в классе. Так считают и все мальчишки и все девчонки. Наш учитель Александр Фёдорович даже однажды сказал:

— Ты у нас, Зина, самая красивая, а вот по знаниям — совсем не то. Ленишься.

На другой день Зина пришла в школу с двумя огромными голубыми бантами на голове. Девчонки заахали:

— Ах как красиво! Ах какая ты нарядная!

Но на уроке математики Зина, несмотря на свою красоту, не смогла решить пустяковую задачку. Александр Фёдорович поставил ей двойку. Соседка Зины по парте Нина Никифорова презрительно фыркнула:

— Никакая она не красавица! Нарядная пустышка — вот и всё. Одной внешности недостаточно. Нужны ещё красивая душа и умная голова. Так Чехов говорил. Человек без красивой души — ноль без палочки.

Жаль, что Нина Никифорова больше не учится в нашей школе. Она вместе с родителями уехала в другое село. Нина наверняка сумела бы определить, кто из наших мальчишек красивее всех. Спрашивать же учителя опасно — ещё, чего доброго, подумает, что мы заботимся о своей наружности, а на уроки нам наплевать.

Мы о красоте раньше вовсе и не думали. Девчонки — те думали, а мы нет. Так бы, наверное, и прожили всю жизнь, если бы не это странное письмо. Задало оно нам задачу! Попробуй догадайся: — кто самый красивый?

Я хотел было назвать себя, но вовремя спохватился: у меня волосы на макушке ёжиком торчат!

Сеня Куликов тоже чистосердечно признался:

— Нос у меня больно длинный. Не гожусь.

— Нос — ерунда, — серьёзно сказал Володя Курбатов. — У тебя, Сенька, мускулы жидкие. Красивый человек не может быть рахитиком.

— Мускулы не главное, — возразил Сенька. — Главное, чтобы мозги работали.

— Тогда ты тем более не красавец. В шахматы каждый раз продуваешься. Какие же у тебя мозги?!

— Сенька ещё лягушек боится, — подсказал я. — Тоже мне красавец!

— Сам не лучше, — обиделся на меня Сенька. — На сквозняке не можешь сидеть — чихаешь, как верблюд.

Мы до хрипоты спорили о достоинствах каждого из нас. Одного сочли слишком болтливым, у другого — болячки на лице, у третьего — в дневнике двойки да тройки, у четвёртого — лоб очень низкий… Так и не нашли мы настоящего красавца!..

Письмо осталось нераспечатанным. Но что поделаешь — справедливость прежде всего!

Наш староста класса печально вздохнул, положил письмо на подоконник и дал один час на размышления.

— Пусть каждый ещё раз подумает о своей красоте. Кто почувствует, что в нём красоты больше, чем безобразия, тому и письмо в руки.

Весь следующий урок мы сидели задумчивые. Вдруг Петя Кулёмин, чему-то обрадовавшись, толкнул меня и бок:

— Посмотри, Воробей, мне в глаза.

Я посмотрел и ничего не увидел.

— Ты как следует посмотри. У меня глаза красивые. Правда?.

— Скажешь тоже! Глаза у тебя, как у совы. Круглые.

— Зато нос как у моей бабки. Мама сказала, что бабка в молодости красавицей была.

— То бабка. У тебя должна быть своя красота, мужская. Понятно?

— А волосы? Знаешь, какие у меня волосы — с кудряшками! Только жаль, летом отец их машинкой состригает.

— Тебя бритвой надо скоблить. Подчистую! С кудряшками ты на барана похож.

— Я же сейчас без волос. Значит, на барана не похож. Я и есть самый красивый!

В перерыв Петя первым шагнул к подоконнику. Другие ребята ещё из-за парт не встали, а он тут как тут. Схватил письмо — и в коридор. Мы за ним:

— Верни, Петька, письмо! Не то на орехи заработаешь!

А он и слушать не захотел. Тут же распечатал конверт, пробежал глазами по строчкам, презрительно хмыкнул и швырнул письмо.

Мы подняли письмо с пола и прочитали его вслух:

Когда мы с Петей проходили мимо клуба, то увидели грузовую машину, у которой над кузовом возвышался огромный брезентовый шатёр.

На брезенте был нарисован кривоногий и красноносый клоун. Он смеялся во весь рот и плясал над разноцветными буквами ЦИРК. Буквы подражали клоуну — плясали вкривь и вкось.

— Я однажды вот с таким же наклоном диктант писал — и кол словил. Несправедливо, — сказал Петя. — Хорошо, когда буквы пляшут. Обхохочешься. — И Петя засмеялся: — Ха-ха-ха…

— Смешинка напала? — спросил я. — В цирке потому буквы кувыркаются, что там медведи и люди пляшут. В классе плясать запрещено. Вот нас и заставляют писать по линейке.

— Ты мне зубы не заговаривай. Много понимаешь! В цирке вовсе не пляшут. Там прыгают до потолка и выше. А ещё женщин пополам перепиливают. Я книжку про волшебника Кио читал.

— Интересно бы посмотреть!

— Пойдём и посмотрим. Сегодня вместо кино — цирк. Уже билеты продают.

Цирк нам обоим понравился. Особенно фокусник, Людей он, правда, не пилил. Зато проглатывал, как галушки, белые шарики, затем ловко вынимал их из ушей и даже из носа.

— Я получше фокус знаю, — похвастался Петя. — Обалдеешь!

В школу утром Петя пришёл с решетом — тайком стащил у матери. В решете лежали белые конверты. В конвертах — чистые бумажки.

— Уважаемая публика! — обратился Петя к ребятам. — Перед вами чудо-решето. Оно помогает мне читать чужие мысли. На чистой бумажке напишите свою мысль, если она у вас есть, и запечатайте в конверт. А я, не распечатывая, отгадаю.

— Вот ляпнул! — зашумели ребята. — Врёт и не краснеет. Как Мюнхгаузен.

— Когда это я врал? — возмутился Петя. — Всегда одну только правду говорю. Пишите свои мысли!

Мы решили поиздеваться над Петей. Каждый взял по конверту. Стали писать что придёт в голову. Во время большой перемены запечатали письма и бросили их в решето.

— Итак, уважаемая публика, чудо начинается…

Петя вытащил из решета конверт, положил его себе на голову, забормотал непонятные слова:

— Карлы-берды, берды-бурда… — Его глаза таинственно смотрели в потолок. — В письме, которое на моих волосах, говорится, что я слабак и что меня легко можно заткнуть за пояс.

Петя распечатал конверт, пробежал глазами письмо и грозно насупил брови:

— Кто сочинил такую глупость? А ну покажись?

Никто, конечно, не отозвался. Автор остался неизвестен. Тогда Петя взял из решета ещё одно письмо, закрыл им свою макушку:

— Карлы-берды, берды-бурда… Эту записку подписала Зина Синицына. Она пишет: «Тебя, Петька, сегодня спросят по арифметике. Вот будет фокус!»

Зина Синицына вскочила с парты, завизжала от радости:

— Угадал! Непостижимо! Чёрная магия!

Мы все были потрясены. Фокусник смотрел на Зину встревоженно:

— Откуда знаешь, что меня спросят? Александр Фёдорович говорил? Да?

— Я просто выдумала.

— Тогда другое дело, — повеселел Петя. — Из-за фокуса уроки не выучил. Всю тетрадь по математике на конверты истратил… Будем дальше отгадывать мысли.