Когда мы обошли риф с южной стороны, у северной оконечности острова показалось каноэ под парусом. В подзорную трубу можно было различить в нем шесть-семь человек; одни из них стоя правил рулевым веслом. Было похоже, что они вышли в море не ради нас и к кораблю не шли, а оставались вблизи лесистого берега острова.

Весь день до самого заката мы шли дальше при попутном ветре и хорошей погоде. С наступлением темноты мы легли в дрейф, потому что обилие низких островов и скал вокруг, которых обычно не заметишь, покуда не окажешься совсем рядом, делало плавание опасным. Рано утром мы опять подняли паруса и прошли мимо еще одного такого же острова, который находился справа от нас и получил название острова Адвенчер [атолл Мотутунга]. Он находится под 17°4' южной широты и 144°30' западной долготы[240].

Переговорив еще раз с «Адвенчером», мы узнали, что у них в списке больных тридцать человек, почти все с цингой. На нашем же корабле люди почти не знали этой болезни, и предпринимались все меры, чтобы поддержать их в таком добром здравии. Они усердно ели кислую капусту, их койки каждый день проветривались, а весь корабль часто окуривался порохом с уксусом.

После полудня мы увидели прямо перед собой остров, состоявший из цепи низких скал, на которых росли группы деревьев. Судя по расположению и виду, это был тот самый остров, который капитан Кук во время своего прошлого плавания назвал Чейн-Айленд, то есть Цепной остров [атолл Aнaa]. Чтобы ночью не останавливаться, как накануне, а продолжать плавание, капитан приказал пустить перед кораблем шлюпку с фонарем. Как, только со шлюпки увидели бы опасное место, они дали бы об этом сигнал. Такая предосторожность была необходима из-за множества низких островов, которые, как уже было сказано, нередко встречаются в Южном море между тропиками и отличаются своеобразным строением. Состоят они из скал, которые поднимаются из моря отвесно, точно стены, но во многих местах едва выступают над водой, в самых высоких местах не более чем на 6 футов. Часто они имеют форму круга, посреди — бассейн с водой, у берегов же море бездонно. Растительности на них бывает немного, самое лучшее и полезное из растений, несомненно, кокосовое дерево[241]. Несмотря на столь скудную природу и малые размеры, некоторые из них обитаемы. Но как они оказались заселены, сказать так же трудно, как и объяснить, откуда появились жители на более высоких островах Южного моря. Коммодор (ныне адмирал) Байрон, а после него капитан Уоллис, проходя во время своих кругосветных путешествий мимо этих низких островов, посылали на берег своих людей, которых туземцы встретили испуганно и неприязненно. Видимо, из-за своей малочисленности они боялись нападения. Неприязнь же объяснялась тем, что на этих маленьких круглых островах им с немалым трудом удавалось обеспечить необходимым пропитанием самих себя, и вряд ли им могли понравиться чужаки, грозившие забрать последнюю малость. Поэтому мы ничего не можем сказать об их происхождении, ведь до сих пор совершенно неизвестны их язык и обычаи, а это единственное, что может рассказать о происхождении таких народов, по имеющих письменности и документов [242].

Утром 15-го августа мы увидели высокую гору с плоской вершиной. Ее впервые открыл капитан Уоллис и назвал островом Оснабург [Мехетиа]. Затем его видел господин Бугенвиль, на его карте он называется Пик де ля Будёз, или Ле Будуар. Гора кажется довольно высокой, а вершина как бы отломана и похожа на кратер вулкана, который извергался здесь когда-то. Сам остров почти круглый, а гора, со всех сторон поднимавшаяся круто, имела вид конуса. На побережье почти не было видно равнинных участков, а там, где они имелись, земля, как и вся гора, заросла красивой зеленью. Пока мы наслаждались этим приятным видом, один из наших офицеров, которого капитан Уоллис посылал здесь когда-то на берег, рассказал, что на этих деревьях растут хлебные плоды, столь прославленные путешествиями Ансона, Байрона, Уоллиса и Кука [243]. Он добавил, что на местном языке остров называется Меатеа и жители его относятся к тому же типу, что и обитатели островов Общества и О-Таити; последний находится отсюда лишь в половине дневного плавания. Вот все, что мы могли узнать об этом острове, поскольку оставались от него в добрых 4 милях, и, вероятно, по этой причине ни одно каноэ не отошло к нам от берега.

Так как ветер был слабым, мы послали на «Адвенчер» шлюпку, которая доставила к нам капитана Фюрно. Было приятно услышать от него, что понос, который недавно распространился среди его людей, уже прошел и что цинга ни у кого не приняла опасной формы. Таким образом, близость О-Таити позволяла надеяться, что свежая растительная пища вскоре поможет полностью искоренить болезнь.

На закате солнца гора этого вожделенного острова уже показалась над горизонтом из позолоченных облаков. Все на корабле, кроме разве одного-двух человек, которых это не взволновало, жадно поспешили на палубу и устремили взоры к сей земле, пробуждавшей самые большие ожидания — не только потому, что, по единодушным свидетельствам всех мореплавателей, бывавших здесь, на ней имелось изобилие свежей пищи, но и потому, что местные жители обладали особенно добрым и приятным нравом. По всей вероятности, первым открыл этот остров испанец Педро Фернандес де Кирос. Он отплыл 21 декабря 1605 года из Лимы в Перу и 10 февраля 1606 года открыл остров, который назвал Сагитария; судя по всему, это и был нынешний О-Таити [244]. На его южной стороне, где де Кирос подошел к берегу, не было гавани, и он довольствовался том, что послал в лодке на берег нескольких своих людей, которых встретили дружелюбно и приветливо. Затем этот остров нашел капитан Уоллис 18 июня 1767 года и назвал его именем Георга Третьего. Из-за несчастного недоразумения, происшедшего между ним и туземцами, он приказал открыть огонь, в результате чего было убито 15 человек и многие ранены. Однако добросердечные туземцы забыли потери и раны своих собратьев, вскоре затем заключили с ним мир и снабдили его большим количеством продовольствия, главным образом всяческими кореньями, превосходными плодами, курами и свиньями. Господин Бугенвиль 2 апреля 1768 года, то есть примерно спустя десять с половиной месяцев после капитана Уоллиса, достиг восточного побережья этого острова и узнал его настоящее название. Он пробыл на нем десять дней и снискал за это время большое уважение и дружбу местных жителей, которым он ответил добром и вообще воздал должное прекрасному характеру этого народа. Затем в апреле 1769 года сюда на корабле «Индевр» прибыл капитан Кук, дабы наблюдать прохождение Венеры. Он пробыл здесь три месяца и с помощью шлюпки осмотрел весь остров, используя любую возможность, чтобы проверить и подтвердить прошлые наблюдении и сообщения о нем.

Всю ночь мы шли к берегу и в ожидании утра читали прекрасные описания острова, сделанные нашими предшественниками. Мы уже начали забывать тяготы, перенесенные в суровых южных широтах; исчезла тягостная скорбность, омрачавшая до сих пор наши лица, пугающие видения болезней и страх смерти отступили назад, и все наши заботы утихли.