Что касается султана Махмуд-шаха, то его и португальские и малайские источники рисуют крайне непривлекательным. Это естественно потому, что для португальцев он был живым врагом, малайский же летописец не мог простить ему казни своего дяди Тун Мутахира. Все же, даже учитывая предвзятость источников, следует признать, что Махмуд был слабым правителем[64]. Малакка двигалась в начале XVI в. навстречу катастрофе, не имея в правительстве ни одного сильного руководителя. Эта историческая случайность в значительной мере облегчила португальцам захват Малакки.
1 сентября 1509 г. в малаккском порту впервые появились португальские корабли. Ими командовал Диогу Лопиш де Сикейра. Португальский вице-король Индии Афонсу д'Албукерки поручил ему двойное задание: явно — завязать торговлю с этим крупнейшим экономическим центром Юго-Восточной Азии, тайно — разведать военный потенциал Малакки и возможности ее захвата. «В это время, — пишет Т. Пиреш, — в Малакке находилась тысяча гуджаратских купцов, а также парсы, бенгальцы, арабы — более 4 тысяч человек, а также много купцов клин-гов (жители восточного побережья Индии, в частности тамилы. — Э. Б.), которые были в Малакке в особенной чести» [229, т. II, с. 254–255].
Все они слышали от своих соотечественников о разбойных действиях португальцев в бассейне Индийского океана, и, естественно, не ждали от прибытия португальцев ничего хорошего, «Гуджаратцы, — продолжает Т. Пиреш, — первые, за ними парсы, арабы и многие клинги обратились к султану с предупреждением, что португальцы — шпионы, имеющие целью захватить Малакку. Султан сказал, что посоветуется с бендахарой (Тун Мутахиром. — Э. Б.). Тогда они, особенно гуджаратцы, отправились к бендахаре с большими дарами и склонили его на свою сторону» [229, т. II, с. 255].
Диогу Лопиш уже выгрузил часть своих товаров на берег, когда султан Махмуд-шах собрал высших чиновников на государственный совет, чтобы решить, как поступить с португальцами. На совете мнения разделились. Тун Мутахир считал, что надо немедленно захватить португальскую эскадру и перебить португальцев. Его поддержал султан, а вслед за ним большинство участников совета. Только лаксамана Ходжа Хасан — недавний победитель Сиама, наиболее компетентный военный специалист, сумевший оценить боевую мощь кораблей европейского типа, решительно выступил против этого проекта. Он призывал не провоцировать войну с Португалией, а оттянуть ее, чтобы успеть подготовиться к обороне. К нему присоединился только начальник полиции. Тун Мутахир обвинил Ходжу Хасана в трусости и сам вызвался исполнять его обязанности. Султан Махмуд-шах принял это предложение и распорядился посадить лаксаману под домашний арест [229, т. II, с. 256–257].
Сразу же начались энергичные приготовления к одновременному нападению на португальцев на суше и на море. Согласно плану Диогу Лопиш Сикейра и все португальские командиры приглашались на торжественный банкет, во время которого и должна была начаться атака. Но этот план не удалось сохранить в тайне. Одна яванка, бывшая в связи с португальским моряком, ночью предупредила Сикейру о заговоре. Малаккцам удалось захватить только португальские товары на берегу и два десятка португальцев, охранявших их. Для Сикейры с его малолюдным экипажем (многие погибли от тропических болезней) это было, однако, чувствительным ударом. Не добившись выдачи захваченных моряков, он был вынужден сжечь два корабля и с остатком эскадры отплыть в Индию [280, с. 59].
Тун Мутахир, по-видимому, считал, что навсегда избавился от португальцев. Вместо того чтобы укреплять оборону города, он стал готовить почву для свержения султана, чтобы самому занять его место. Он уже присвоил себе и своей семье отдельные знаки султанского достоинства. Однако он не вовремя оскорбил влиятельного члена своей фракции, богатейшего тамильского купца Раджу Муделяра и тот через лаксаману Ходжу Хасана, открытого врага бендахары, донес султану о готовящемся заговоре. Слабохарактерный Махмуд-шах, всегда поддакивавший могущественному дяде, на этот раз стал действовать стремительно и беспощадно. В 1510 г. Тун Мутахир был казнен вместе со всей своей тамильской родней. Имущество, конфискованное у них, составило 50 квинталов золота, не считая других драгоценностей. К власти вновь пришла малайская фракция феодальной знати. Бендахарой был назначен престарелый сын Тун Перака Падука Туан [209, с. 139; 229, т II с. 258–259; 280, с. 60].
Между тем в Малакке стало известно о захвате португальцами Гоа (25 ноября 1510 г.). Бендахара[65] отреагировал на это известие освобождением пленных португальцев из-под стражи. Более того, он вернул им их товары, чтобы они могли прокормиться, продавая их, до прибытия за ними соотечественников. Одновременно были приняты спешные меры к обороне города [280, с. 59].
Но все эти мероприятия уже не могли предотвратить неизбежного. 20 апреля 1511 г. Афонсу д'Албукерки отплыл из Гоа с сильным флотом из 19 судов, в составе которого, кроме португальских солдат, находились и индийские наемники. 1 июля 1511 г. его флот появился перед Малаккой. Д'Албукерки потребовал выдачи пленных и разрешения построить в городе португальский форт. Султан согласился вернуть пленных, но на второе требование ответил решительным отказом [54, с. 55; 209, с. 159; 280, с. 90].
Обе стороны стали готовиться к сражению. Между тем в малаккском обществе произошел решительный раскол. Немусульманская часть населения, особенно купцы-индуисты, которые подвергались дискриминации в последние годы правления Махмуд-шаха, была склонна придерживаться нейтралитета или открыто поддерживать португальцев. Во главе пропортугальской партии стоял богатый купец-индуист Ниначату, с самого начала оказывавший большую материальную поддержку пленным португальцам. Примирительную позицию по отношению к португальцам заняла даже значительная часть яванского купечества, в числе которых было много мусульман. Глава яванской общины в Малакке Утимураджа тайно послал д'Албукерки подарки и обещание поддержки. Яванские наемники, которым несколько месяцев не платили жалованья, тоже не хотели сражаться. Этот раскол значительно ослабил ряды защитников Малакки [54, с. 55; 280, с. 69].
Выждав несколько дней, д'Албукерки начал бомбардировку города и сжег все суда, находившиеся в порту, кроме тех, что принадлежали китайцам и индуистам[66]. Решимость Махмуд-шаха вновь заколебалась. Он прислал д'Албукерки пленных и согласился выделить португальцам участок земли для постройки крепости, а также возместить все убытки.
Но д'Албукерки разведал уже достаточно, чтобы принять решение об общем штурме города. Все подходы к городу были перекрыты прочными деревянными палисадами. Единственные более или менее удобные места находились по обеим сторонам моста через р. Малакку. 25 июля 1511 г. в день Св. Якова, которого д'Албукерки считал своим покровителем, португальский адмирал начал атаковать мост. Португальские суда приблизились к мосту за два часа до рассвета, но малаккцы были начеку и встретили их сильным артиллерийским огнем (в Малакке было довольно много пушек, отлитых в местных мастерских). Однако после нескольких часов жестокого боя португальцам удалось захватить оба конца моста. Поскольку ветер дул с моря, им легко удалось поджечь дома, прилегавшие к мосту. Огонь вскоре распространился вглубь. Большая часть города была охвачена пламенем. При этом сгорел и султанский дворец. К двум часам дня силы атакующих стали иссякать. Страдая от голода и тропической жары, находясь под постоянным обстрелом малаккцев, которые, в частности, пустили в ход отравленные стрелы, португальцы не в силах были удерживать больше мост и плацдармы на берегах. Они вернулись на свои суда и вышли в море [209, с. 164–165].
Отбив первое нападение, малаккцы усилили укрепления моста. Они установили в нем пятьдесят бомбард, оградив края моста прочными палисадами. К северу и к югу от моста они воздвигли новые батареи на месте захваченных ранее португальцами. Время, однако, работало на д'Албукерки. Раскол среди населения города усиливался. Многие купцы, боясь за свои товары, предпочитали тайные переговоры с противником мобилизации всех сил сопротивления. 10 августа 1511 г. португальцы начали новый штурм Малакки. Д'Албукерки приказал переоборудовать крупную китайскую джонку в своего рода плавучую осадную башню. Малаккцы, видя, что это сооружение приближается к мосту, попытались поджечь ее, но безуспешно. В то время как португальский флот интенсивно обстреливал город, джонка пришвартовалась к мосту и португальцы сильным огнем с вершины башни буквально смели защитников моста. Теперь мост снова оказался в руках солдат д'Албукерки. Защитники Малакки отступили за баррикаду, расположенную между мостом и городской мечетью. Португальцы под командой капитана де Лимы овладели и этой баррикадой и стали продвигаться в глубь города. Тогда султан Махмуд-шах и его сын Ахмад лично возглавили контратаку. В авангарде малаккских сил двигалось 20 боевых слонов. Португальцы сумели ранить передового слона в глаз. Обезумевшее от боли животное повернуло назад и увлекло за собой остальных слонов. На узенькой улочке началась давка. Слоны растоптали многих малаккских воинов, оставшиеся в живых отступили [209, с. 167].
