— Ты самая удивительная женщина из всех, кого я встречал. Что ждет Селесту? — поинтересовался Росс.

— Я скажу тебе, когда решу. Пойдем обратно? — предложила Блейз, заметив, что он смотрит на могилы.

— Я теперь твой муж. — Росс жестом указал на надгробия. — Я хочу знать все. Если хочешь, можешь начать с Джейн Смадж.

Блейз почувствовала, будто внутри у нее что-то оборвалось. Ничто, кроме всей печальной истории, не удовлетворит ее мужа, а потом она увидит в его глазах либо сострадание, либо отвращение.

Росс взял ее за подбородок и ждал, чтобы она посмотрела ему в глаза.

— Доверься мне.

— Няня Смадж жила вместе с моей матерью еще до моего рождения, — заговорила Блейз. — Мой отец отправил няню заботиться о ней во время первой беременности моей матери, и няня Смадж оставалась с нами до самой своей смерти.

— Значит, няня Смадж помогала твоей матери ухаживать за дочерьми, — заметил Росс.

— Габриэль помогала няне Смадж ухаживать за нами, — грустно улыбнулась ему Блейз.

— Расскажи мне о своей матери.

У Блейз не было выхода, ее муж должен знать правду.

— Я убила свою мать.

Блейз взглянула на него сквозь слезы, которые застилали ей глаза.

— Женщина, которая устраивает похороны шубам, никогда никому не причинит вреда.

Росс смотрел на Блейз, не поверив ей.

— Я хотела бы повернуть время вспять и исправить свои ошибки.

— Человеку свойственно испытывать сожаление.

— Моя мать страдала алкоголизмом, — призналась ему Блейз, — но теперь я поняла: она пила, чтобы заглушить боль. Однажды я выхватила у нее стакан, швырнула его на пол и пожелала ей смерти.

Росс понял, что она старается сказать ему, и у него сжалось сердце, когда он представил, какую вину многие годы чувствовала за собой Блейз.

— Позже я вернулась, чтобы попросить прощения, но мое желание уже исполнилось… Мать перерезала себе вены осколками стакана.

— В ее смерти нет твоей вины, — сказал Росс, обняв Блейз. — Твоя мать хотела избавиться от боли, и ей не хотелось бы, чтобы ты чувствовала себя виноватой.

— Ее убило мое пожелание смерти, — настаивала Блейз.

— Если ты считаешь себя виновной в убийстве матери, то за мной такая же вина, — сказал Росс.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Обычно рано по утрам я ездил верхом, — начал свой рассказ Росс, — и грум всегда держал мою лошадь оседланной и готовой. Однажды я проспал, и моя мать, первой придя в конюшню, взяла мою лошадь вместо своей. Когда лошадь вернулась без нее, мы бросились на поиски и нашли мать возле каменной стены, через которую она всегда перепрыгивала. Прыгая через стену, она упала с моей лошади и сломала шею.

— Ты не желал ей смерти, — возразила Блейз. — Быть может, она упала бы, если бы скакала и на своей лошади.

— От этого я не чувствую себя менее виноватым. Я всегда думал… — Он пожал плечами, жалея, что заговорил об этом в день своей свадьбы. — Что бы я ни думал, это не меняет того, что случилось.

— Что ты думал?

В его черных глазах Блейз увидела боль воспоминаний.

— Я думал, что ее смерть не случайна, — ответил Росс. — Неподалеку я нашел проволоку и не мог избавиться от чувства, что кто-то специально натянул ее поперек обычной дороги матери. В Ньюмаркете все знали, что мать была бесстрашной наездницей и любила прыгать через изгороди и стены.

— Ты кому-нибудь говорил?

— Власти назвали это несчастным случаем, — ответил Росс, — а интуиция для суда не имеет значения. Если убийца существует, Господь разоблачит его, когда сочтет нужным.

— Это сделала мать обсасывателя костей, — заявила Блейз.

— Как ты это определила, жена? — улыбнулся ей Росс.

— Селеста Чадуик Симмонс Стэнли Макартур хоронит супруга, когда находит более богатого кандидата, — ответила Блейз. — Что может помешать ей устранить соперницу?

— В это я не могу поверить.

— В гостиной я назвала ее убийцей, и она стала угрожать мне. Почему она так отреагировала на это слово?

— Давай на сегодня оставим это, — сказал Росс, и улыбка его погасла. — Мы будем следить за ней, когда вернемся из Шотландии.

— Я скучаю по нашим вечерам в «Роли-Лодж». — Блейз встала на цыпочки и провела пальцем по его губам. — Ты поцелуешь меня сейчас?

— Я думал, ты никогда не попросишь.

Рейвен осмотрела бальный зал, но не нашла Александра. В картежной, бильярдной и в кабинете герцога его тоже не было. Вернувшись в бальный зал, она увидела трех стоявших вместе князей Казановых и подошла к ним.

— Простите, что прерываю вас, но я потеряла своего жениха — Александра Блейка — и хотела спросить, не видели ли вы его.

— Мы не видели Блейка, — отозвался князь Ликос, — но я пойду с вами, чтобы найти его.

— В этом нет необходимости, — улыбнулась Рейвен.

— Мне гораздо приятнее прогуляться с очаровательной женщиной, чем беседовать со своими братьями, — улыбнулся в ответ князь Ликос.

Идя рука об руку, они вдвоем обошли зал по периметру, а потом спустились с лестницы.

— Вы не видели маркиза Базйлдона? — спросил князь Ликос у проходившего мимо слуги.

— Видел, ваша светлость, — ответил слуга, — он направлялся к двери, ведущей в сад. Пригласить его к вам?

— Нет, спасибо. Мы с леди сами выйдем в сад.

Князь Ликос и Рейвен направились в глубь дома, спустились на один пролет и, выйдя через садовую дверь, зашагали по классическому парку.

Увидев Александра, стоявшего возле лабиринта, оба остановились как вкопанные — Александр целовал Аманду Стэнли.

Не произнеся ни слова, Рейвен повернулась, и они вместе с князем направились к дому.

— Если позволите, ваша светлость, теперь я пойду к себе, — сказала Рейвен, когда они вошли в холл.

— Вы не уйдете сейчас, — возразил Ликос, — вы вернетесь со мной в бальный зал.

Рейвен молча кивнула, но пожалела, что не может спрятаться в своей спальне. Унижение и предательство жениха, целовавшего другую женщину, были просто невыносимыми.

— Очевидное может оказаться обманом, — заметил Ликос, поднимаясь вместе с ней по лестнице.

— У меня не бывает галлюцинаций, ваша светлость.

— У маркиза может быть разумное объяснение тому, что мы видели, — улыбнулся Ликос ее заявлению.

— Я молода, ваша светлость, но не дурочка.

— Называйте меня Ликос… и потанцуйте со мной.

Что-то в его голосе заставило Рейвен без возражений выйти на танцевальную площадку. Кружась с князем в танце, она видела, как Александр и Аманда вернулись в зал.

— Не смотрите в его сторону, — приказал ей Ликос. — Я сделаю для вас то, что сделал для вашей сестры.

— Что же именно?

— Ваша мачеха заручилась моей поддержкой, чтобы сосватать Макартура и Блейз, — сообщил ей Ликос. — Ее светлость знает, что вызов на состязание возбуждает желание мужчины. Нужно продолжать?

— Принимаю ваше предложение помочь мне, — согласилась Рейвен. — Надеюсь, маркизу Базилдону нравится унижаться.

Князь Ликос засмеялся, привлекая к себе любопытные взгляды других пар и нескольких стоявших в стороне гостей.

— Когда мы будем кружиться неподалеку от Блейка, делайте вид, будто получаете удовольствие, — проинструктировал ее князь.

— Я действительно получаю удовольствие.

Рейвен лукаво улыбнулась князю и, когда они оказались рядом с ее нахмурившимся женихом, помахала Александру пальцами.

— Посмотри на тот холм, — предложила Блейз.

— Это не холм, а гора, — усмехнулся сидевший рядом Росс.

— Не все ли равно?

Блейз бросила взгляд на мужа.

— Разница в размере, — ответил Росс. — Как между кораблем и лодкой.

— Корабли и лодки плавают, а горы и холмы стоят на месте. Я не вижу между ними разницы.

— Ты предпочла бы плыть через океан на корабле или в лодке?

— Я предпочла бы вообще не плыть через океан.

Блейз выглянула в окошко кареты. Шотландское нагорье было страной величественного одиночества с белыми шапками вершин, узкими зелеными горными долинами и голубыми озерами.