Проживая в имении на берегу Ванчуани, преподношу Пэй Ди Здесь темно-лазоревы горы, Хотя уж стоят холода, Хотя уже поздняя осень, А горные реки шумят. Стою я у хижины жалкой, Где жить обречен навсегда, И слушаю в сумерках светлых Вечернюю песню цикад. Гляжу: над речной переправой Закат догорает вдали. Гляжу: над соседней деревней Плывет одинокий дымок. Когда бы, подобно Цзе Юю {71}, Вы здесь бы напиться могли, — Пять ив возле хижины жалкой Я тоже представить бы мог. Давно уж Исстрадавшийся в разлуке, Тебя я Вспоминаю без конца: Когда соединялись Наши руки — Соединялись Братские сердца. Жизнь беспощадна: «Рукава халатов На склоне лет, Стремящихся к закату, Поистине Горька и глубока. День или ночь — Прелестно все вокруг. И я стихи слагаю, Милый друг. Гляжу спокойно В голубую высь, На посох Подбородком опершись. Весенний ветерок В сиянье дня Колеблет орхидеи У плетня. Зайдут крестьяне В хижину мою — И каждого В лицо я узнаю. Всем радостно: Воды полно кругом, Образовавшей Пресный водоем. Еще, конечно, Сливы не цветут, Но почки Дружно набухают тут, И я прошу вас, Друг мой дорогой, — Быстрее доставайте Посох свой: Осмелюсь доложить, Что настает Пора крестьянских Полевых работ. Осенние мысли Ночной ветерок, залетевший в окошко, Колеблет халат мой устало. Часы водяные звучат потихоньку, И звуки их медленно тают. Луна перешла за Небесную Реку {73} — И сразу прохладнее стало. Сорока пугает осенние клены — И листья быстрей облетают. На пруду у старого дворца {74}Появились голубые волны. Зной спадает. В грусть осенних дум Снова погружаюсь я безмолвно. Этой ночью дождик моросил — Не оставил на дорожках пыли, И, в жемчужных капельках росы, Лотосы весь пруд заполонили. Мотивы весенней прогулки Персиковые деревья Совсем закрыли террасу, Их обвевали ночью Теплые ветерки. Сколько в саду весеннем Ярких и нежных красок, — И все они отразились В чистой воде реки. Один за другим Молодые цветы расцветают. Но кони храпят — И летят как стрела колесницы И в полном безветрии Все-таки пыль поднимают. Радости сельской жизни За чаркой чарку пить вино У вод прозрачного ключа; Бренчать на лютне, прислонясь К седой от старости сосне; А утром где-нибудь в саду Сидеть, подсолнухи луща, И слушать мерный стук пестов Издалека — как бы во сне. Я гляжу: под горой Поднялся одинокий дымок, Одинокое дерево Высится на плоскогорье. Ничего, кроме тыквенных чашек, Скопить я не смог, |
