— Ну-ка, примерь. Я не буду подглядывать, обещаю.

— Они мне велики размеров на двадцать.

— Они подойдут. Король Артур отдал бы свое правое яичко за такую кожу.

Я перевела взгляд на одежду из драконьей кожи. «Примерить?» — спросила я Пала.

«Пока не вижу в них ничего опасного», — ответил он.

Колдун отвернулся. Пал сбежал по моей руке и спрыгнул на ближайшую полку, а я стянула кроссовки и джинсы. Сняла кожаные штаны со стальной вешалки и надела. К моему удивлению, они подошли по размеру идеально. Тогда я сняла повязку, на которой висела больная рука, и осторожно накинула куртку. Левый рукав тут же уменьшился, чтобы облегать культю.

— Здорово! — сказала я, оглядывая полы куртки. Изнутри было вшито несколько карманов, и в два из них, я могла засунуть руку даже при застегнутых пуговицах.

— Хорошая драконья шкура гораздо дороже обычной кожи, — ответил Колдун. — Она не промокает и защитит от огня, холода и едких жидкостей, а еще ее не пробьет ни нож, ни сорок четвертый калибр. Ты думаешь, кто-то захочет потерять свой комплект только потому, что начал посещать спортзал или съел слишком много гамбургеров с пивом? На любой приличный комплект наложено подбирающее размер заклинание.

Он снова заглянул в гардероб.

— Если бы ты встретилась с Вутгангером в этой одежде, то, скорее всего, не потеряла бы руку.

— Очень жаль, что ты не занес мне этот наряд пару недель назад. — Несмотря на усилия, в моем голосе все же проскользнула горечь. — Или не предупредил нас с Купером, что не стоит туда ходить.

— Это недостаток снов, — согласился он, все еще копаясь в шкафу. — В большинстве случаев невозможно отделить предчувствие от обычного кошмара, пока не станет слишком поздно. Поверь, если бы я понял, что происходит, я бы вас предупредил. Вот оно где.

Колдун выбрался из гардероба и выпрямился. В руках он держал пару темно-серых высоких кожаных сапог с вышитыми английскими драконами.

— Эти более древние и сделаны из кожи другого дракона. Лучшая защита от жары, холода и яда.

Он перебросил сапоги мне. Я натянула их поверх штанин, и они уютно обтянули ступни и лодыжки.

— И сколько тебе это стоило? — спросила я.

Колдун засмеялся:

— Большую часть предметов из драконьей кожи я выиграл в карты, когда путешествовал. Я хорошо блефую.

— А сколько бы ты заплатил, если бы покупал костюм в магазине?

— Хм… трудно сказать… Пятьдесят — шестьдесят тысяч.

— Пятьдесят тысяч долларов? — У меня кровь отхлынула от лица.

— Примерно так. Правда, костюм вышел из моды пару столетий назад и одежда изрядно поношена… но дикие драконы сейчас большая редкость, так что новая будет стоить гораздо дороже.

Я уставилась на теплую, переливающуюся кожу.

— Если с ней что-то случится, я и за миллион лет с тобой не расплачусь.

Он снова засмеялся:

— Солнышко, радость моя, что ты говоришь! Я везу тебя в ад. Я не хочу потерять еще часть души за то, что отправил тебя туда без той защиты, которую мог дать. Тем более я давно покончил с героическими подвигами. — Колдун выглядел гораздо менее жизнерадостным, чем его шутки.

— Ладно, — неуверенно согласилась я.

В переднем кармане я нащупала кусок сложенной кожи. Когда я его вытащила, то увидела, что это тонкая, до локтя перчатка. При помощи зубов я натянула ее на руку, затем опустила рукав.

«А головной убор тут имеется? — спросил Пал с полки. — У тебя склонность падать лицом вниз».

Хорек едва уклонился от кроссовки, которую я в него запустила.

— В чем дело? — спросил Колдун.

— Пал умничает, но в чем-то он прав. У тебя нет шлема? А то я и второй глаз могу потерять.

— У меня полно шлемов. Но забавно, что ты вспомнила про глаз. — Его передернуло, как человека на пути к газовой камере.

— Что такое? — спросила я.

— Мне нужно кое-что тебе показать.

Колдун подошел к украшенному резьбой деревянному сундуку и открыл его. Оттуда он достал красный бархатный мешочек и вытряхнул на ладонь бледно-зеленый хризоберилл с разводами. Правильный по форме шар имел около дюйма в диаметре. Когда на камень упал солнечный свет, в его середине загорелась яркая светлая полоса. Я чувствовала исходящую из него древнюю магию.

«Очень необычный камень», — прошептал с широко распахнутыми глазами Пал.

— Я нашел его двенадцать лет назад… — Колдун отрешенно смотрел на камень. — Бывает такое, что увидишь вещь и знаешь, что она должна стать твоей. Только я знал, что она не для меня, а для девушки, с которой я еще даже не познакомился. Одноглазой девушки. Забавно… как… иногда… случается…

Я не могла оторвать взгляд от камня. Зачарованно сняла с лица бинты и уронила их на пол. Вытащила из глазницы пластиковый шарик, бросила на ковер и шагнула к Колдуну.

«Джесси, не надо! — пискнул Пал. — Я не знаю, что он делает!»

Колдун положил камень в протянутую мной ладонь.

«Джесси, остановись!» — Пал запрыгнул мне на руку. Изо всех сил впился в ладонь, но крохотные зубки хорька не оставили на драконьей коже даже вмятин.

Я бездушно стряхнула его с руки и вставила зачарованный камень в глазницу. Мне показалось, что в голову воткнули оголенный провод. В голове жужжало и трещало. И вдруг я стала видеть мертвым глазом, но видела не кладовку — слишком ярко, слишком много цветов.

Я беззвучно закричала и отшатнулась, зажимая рукой глазницу, споткнулась о стул и растянулась на спине.

«Что случилось?»

Колдун встряхнул головой и заморгал. Его транс тоже прервался.

— Ты в порядке? Тебе больно?

— Вынь его!

Я нажала на висок, но камень остался в глазнице. У меня ничего не болело, но от глазницы к позвоночнику растекалось неприятное электрическое покалывание. Несчастный оптический нерв кипел от галлюцинаций.

Колдун наклонился и отвел мою руку в сторону, чтобы взглянуть на камень. Мне он виделся странной двойной картинкой. Здоровый глаз видел его как обычно, но камень показывал черный контур тела с небольшим пульсирующим голубым бубликом внутри. Части гладкой поверхности бублика не хватало, будто его надкусила мышь.

— Кажется, я вижу твою душу, — потрясение произнесла я.

— Ты многое можешь увидеть через этот камень, — ответил Колдун. — Я никогда не пытался им воспользоваться: не хотелось выковыривать себе здоровый глаз. Но парень, у которого я его купил, говорил, что можно изменить магический ракурс, если сильно зажмуриться. Очень сильно. Иначе он бы переключался каждый раз, когда тебе соринка в глаз попадет.

— Я не могу зажмуриться. У меня нет века, его выжгло вместе с глазом.

Меня все больше расстраивало, что заклятие заставило воспользоваться неизвестным магическим инструментом, и теперь я не могла от него избавиться. Колдун нахмурился:

— Но я вижу твое веко.

Пал взбежал мне на грудь и тревожно уставился на меня. Камень показал его в виде паука, а душа походила на цветущую розу, затейливо сплетенную из вращающихся золотых цепей.

«Он прав. Твое веко отросло».

— Правда?

Я попробовала закрыть глаз. Сперва мышцы меня не послушались, будто их неправильно подсоединили к нервам, но через пару секунд мне удалось прижмуриться. Когда я открыла глаз, комната предстала мне в различных оттенках золота. Несмотря ни на что, картина завораживала.

— Странно.

Пал наклонил голову.

«Надо сказать, что веко выглядит несколько необычно…»

— Необычно? Черт возьми! — Я с усилием поднялась на ноги, и Пал вцепился в плечо, чтобы не упасть. — Мне нужно зеркало.

Колдун жестом указал на сундучок для драгоценностей и приподнял крышку, чтобы я могла взглянуть в зеркало на внутренней стороне. Выросшее веко не походило на часть тела здорового человеческого существа. Красная кожа и торчащие во все стороны ресницы. На первый взгляд казалось, что веко покрывают шрамы, но я разглядела тонкий слой прозрачных серых чешуек. Я стянула перчатку и потрогала ресницы — на ощупь они скорее походили на шипы.

Меня охватил озноб, я зажала камень между большим и указательным пальцами и попыталась вытащить. Но он крепко сидел в глазнице.