— Или, быть может, мадам предпочитает более культурный досуг, — манерно произнес он. Согнувшись в якобы официальном поклоне, он продолжил: — Музей? Консерватория? Или, может быть, опера? — Он вдруг ухмыльнулся и добавил: — Если бы у нас была опера, конечно.

Все представление произошло очень быстро, и Шарлотта все еще пребывала в шоке. Он и раньше приглашал ее на свидание и, ей казалось, понял, что ответ всегда будет «нет». Он просто не в ее вкусе. Тем не менее каждый раз при встрече он приглашал ее снова.

Собрав все свое благоразумие, она выдавила из себя сахарную улыбку:

— Спасибо за приглашение, но нет. А теперь извини меня…

Театральным жестом он приложил руку к груди.

— О, моя прекрасная леди, вы ранили меня в самое сердце.

— Ага! — парировала она, не в силах подавить сарказм. — Сэм Робертс, ты просто шут гороховый. — И, кроме того, безнадежный скандалист. — А теперь извини, у меня куча дел.

Сэм откинул голову и расхохотался.

— Вот это мне в тебе и нравится, Шарлотта. Ты говоришь, что думаешь, и думаешь, что говоришь, — но разреши мне поухаживать.

Одной рукой он открыл дверцу фургона, а другой описал полукруг:

— Карета подана, миледи.

Шарлотта напряглась, не зная, чего еще ожидать, и быстро заняла свое место. К счастью, Сэм просто захлопнул дверцу.

— Всего доброго, мисс Шарлотта, — отсалютовал он ей. — Увидимся.

Если не удастся сбежать, уезжая, подумала Шарлотта.

Вопреки намерениям, Шарлотта смогла добраться до Девилье только к шести вечера. Приехав в салон, она потеряла целых двадцать минут, ожидая, пока Валери закончит с клиентом. А потом застряла в пробке, образовавшейся из-за сломанного светофора и обычного для вечера пятницы потока спешащих с работы людей, жаждущих попасть домой до конца уикэнда.

Парковка позади дома Девилье занимала почти половину участка и, по расчетам Шарлотты, могла вместить восемь-десять автомобилей. На второй половине был разбит небольшой сад с азалиями, оливами, пальмами и жасмином. На краю парковки рос великолепный виргинский дуб, судя по размеру, не меньше ста лет от роду. Дуб отбрасывал тень и на парковку, и на сад.

Шарлотта любовалась на дуб и прикидывала, может ли он быть членом эксклюзивного Общества Виргинских Дубов. Ее всегда умиляла мысль о необычном клубе, членство в котором зависело от возраста и размера дуба, а ежегодный взнос составлял сорок пять желудей.

— Где еще, как не в Новом Орлеане, — пробормотала она.

Шло время. Уже сгущались сумерки, скоро ночь. Из соображений безопасности Шарлотте не хотелось оказаться ночью одной в огромном пустом доме.

Винс Рассел, владелец строительной компании, занимавшейся реконструкцией дома, дал ей ключ. Зажав ключ от дома в одной руке и ключи от машины в другой, она закрыла фургон и быстро подошла к черному входу.

Слава богу, фрамуга над дверью пропускает достаточно света, подумала Шарлотта, войдя в коридор. Рассел уверил ее, что к приходу ее команды в доме подключат электричество и воду, но Шарлотта на всякий случай сразу же проверила выключатели и вздохнула с облегчением, когда прихожую залил свет.

— С ума сойти, — прошептала она, оглядывая широкий коридор. Снаружи дом Девилье представлял собой образчик греческого Ренессанса. За годы работы в Садовом квартале Шарлотте приходилось бывать во многих великолепных домах, но дом Девилье, несмотря на слой пыли и грязи, покрывавший все внутри, просто шедевр — высокие потолки, хрустальные люстры, замысловатые лепные карнизы и медальоны.

У стены стояло роскошное кресло в стиле ампир, обитое парчой цвета морской зелени с темно-золотой отделкой. Напротив, по обе стороны от мраморного столика, расположились два таких же кресла. На столике красовалась великолепная лампа от «Тиффани».

Шарлотта нахмурилась. Какого черта они привезли мебель, особенно лампу? Все это надо было привозить после уборки. Она провела пальцем по спинке кресла. По крайней мере мебель накрыта пленкой. Очень хорошо, потому что пыли в доме — тонны. Ее взгляд снова остановился на лампе. Вещь дорогая, кто-нибудь может случайно разбить, а Шарлотта не собиралась за это расплачиваться.

Желая побыстрее осмотреть оставшуюся часть дома, Шарлотта положила ключи в карман фартука, достав из него блокнот и ручку.

Нижний этаж был поделен на две небольшие, почти одинаковые квартиры, включавшие спальню, ванную и гостиную, объединенную с кухней. Что действительно потрясало, так это роскошь каждой квартиры. Как и в главном холле, огромное внимание было уделено оригинальной отделке, которую скрупулезно восстановили.

Обследовав первую квартиру, Шарлотта с облегчением констатировала, что, хотя работы здесь будет достаточно, ничего сверхъестественного не предвидится. И если остальные квартиры похожи на эту, у нее есть хороший шанс закончить основную работу в субботу. Возможно, в воскресенье ей не понадобится и помощь, а значит, больше денег перепадет в ее карман.

Судя по состоянию гостиной, во второй квартире работы будет не больше, чем в первой. Только вот комаров полно, подумала она, пришлепнув одну тварь, жужжащую над головой, и вторую, грызущую лодыжку.

Шарлотта раздраженно огляделась. Откуда они налетели?

Оба окна в гостиной заперты, зато лазейка обнаружилась в спальне. В комнате было всего одно окно, и мало того, что оно приоткрыто на пару дюймов, так кто-то еще снял защитную сетку.

Шарлотта сделала пометку в блокноте — позвонить Винсу Расселу по поводу открытого окна и москитной сетки.

Закончив осмотр нижнего этажа, Шарлотта поднялась по широкой винтовой лестнице. Наверху она внесла еще одну пометку о глубокой трещине на шестой ступеньке.

Верхний этаж оказался тоже поделен на две квартиры. Первая имела такую же планировку, что и нижние, и также не представляла особой проблемы.

Из-за инцидента внизу Шарлотта решила убедиться, что все окна закрыты, прежде чем отправиться в последнюю, четвертую квартиру. Проверив окно в спальне, она вдруг поняла, что случилось именно то, чего она так боялась. Сумерки превратились в настоящую ночную тьму.

Несмотря на охватившую ее тревогу, Шарлотта заторопилась через холл в последнюю квартиру. Однако, открыв дверь, она мгновенно забыла не только о темноте, но и обо всем на свете.

— Какого черта? — вскрикнула она, уставившись в комнату.

В отличие от трех предыдущих, в четвертой квартире была не только пыль.

Один из подоконников был заставлен пивными бутылками, а под окном валялись два пустых пакета, один из «Макдоналдса», другой из «Попайз». Кроме того, куча скомканных салфеток и грязной пластиковой посуды.

Шарлотта вдруг вспомнила открытое окно внизу, и ее охватила дрожь. Неужели кто-то пробрался в дом? Или мусор оставили строители?

Даже если кто-то проник в дом, это явно не вор, красть здесь нечего… разве что лампу «Тиффани». Кроме того, вор не стал бы терять время на еду и пиво. От мысли о вандализме Шарлотта также отмахнулась. Насколько она могла судить, все в доме в порядке, граффити на стенах нет.

Все еще встревоженная, Шарлотта упрекнула себя за чрезмерные фантазии.

— Начиталась детективов, — пробормотала она.

Мусор, скорее всего, оставили строители. Иначе и быть не может.

Несмотря на это, тревога усилилась, когда Шарлотта вошла в спальню. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что рабочие не имеют к мусору никакого отношения.

Посреди грязного пола отчетливо выделялся относительно чистый прямоугольник, достаточно большой для спального мешка, а вокруг разбросаны пивные бутылки и пакеты из фаст-фуда. Шарлотте все это показалось подозрительным, будто кто-то устроил тут стоянку или лагерь разбил.

Как и в большинстве крупных городов, в Новом Орлеане есть свои бездомные, и хотя Шарлотта никогда не видела их вблизи Садового квартала, она вполне допускала мысль, что кто-то мог прийти сюда из Квартала. А где еще остановиться, как не в пустующем доме?