Дэк подобрался поближе и застыл без движения. Мальчик неожиданно запел:

Он повторял необычное четверостишие снова и снова, и через некоторое время из дупла соседнего дерева появился черный мотылек – так, во всяком случае, показалось роботу, – подлетел к юному Доннерджеку и закружился у него над головой. Потом уселся на веточку и посмотрел на мальчика своими глазами-самоцветами.

– Привет, Ал… Али… – заговорил мальчик.

– Алиот, – поправил его тихий голосок, и Дэк немедленно добавил энергии в слуховые рецепторы.

– Алиот, – повторил мальчик. – Красиво порхай! Донесся тишайший смех.

– Спасибо, Джон. Ты знаешь, как доставить удовольствие старому мотыльку.

Мальчик рассмеялся в ответ – Алиот дал ему понять, что он сказал нечто забавное.

– Люди далеко не всегда смеялись вместе с черным мотыльком, – заметил Алиот. – Даже в начале времен, когда мои крылья закрывали половину небес и гремел гром, если я взмахивал ими.

– Почему? – спросил мальчик.

– Я был скакуном богов в дни гражданских войн, которые давным-давно отгремели.

Мальчик выглядел смущенным, его детского словаря не хватало, чтобы понять, о чем говорит мотылек, он пытался справиться с незнакомой концепцией.

– Но ты такой маленький! – Мальчик показал ладонями, что может раздавить хрупкого мотылька.

– Я бы не советовал тебе пытаться это сделать. Да, войны закончились, и вселенная занялась своими делами. Я уменьшил себя и стал искать подходящих друзей и приятное место для жизни. И как только нашел, сразу же отправился на покой. Вирту больше не нуждалась в гигантском мотыльке с могучими крыльями. Гораздо интереснее дружить с цветами, чем разрушать крепости.

– А что такое Вирту?

– Вторая половина мира. Сейчас ты в ней находишься.

– Почему?

– Что «почему»?

– Почему их два?

– Ты говоришь с тем, кто присутствовал при самом начале, но я не могу уверенно ответить на твой вопрос. Я слышал много версий того, как все произошло. И тем не менее я не знаю, что было на самом деле – никто не знает.

– Почему?

– Таков закон – когда речь идет о чем-то большом. Проходит время, и прошлое обрастает множеством легенд. И тогда уже никто не в состоянии сказать, какое из объяснений является верным.

– Почему?

– Потому что люди всегда ищут историю внутри истории. Они не довольствуются тем, что имеют.

– Почему?

– Иногда мне кажется, что им нравится ложь.

– Почему?

– Так веселее. Ты сам увидишь.

– Ой. Ты красивый.

Алиот вспорхнул в воздух, сделал несколько кругов, а потом опустился на плечо мальчика.

– Лучше просто наслаждаться моментом. Все остальное находится где-то внутри.

– Почему?

– Почемучка!.. Ты сам скоро поймешь. Жизнь превыше слов. Смотри на цветы и дыши воздухом. Получай удовольствие от своих ощущений.

Юный Доннерджек снова рассмеялся, неожиданно вскочил на ноги и побежал через поле. Алиот последовал за ним. Земля под ногами мальчика была влажной, в небе собирались тучи.

– Отправляйся домой, – сказал Алиот. – Скоро будет дождь.

– Дождь?

– Вода с неба. Может быть, ты не промокнешь, но во время бури высвобождается много энергии, а у тебя на руке необычный браслет. Ступай домой. Мы еще встретимся.

– Пока, Алиот.

Дэк осторожно последовал за мальчиком. Мотылек явно не хотел сделать юному Доннерджеку ничего плохого – но, как и уродливая киберсобака, вызывал у робота неприятное чувство. За странными существами стояло нечто неизведанное.

Лидия Хаззард сидела на скамейке залитого солнцем кампуса виртуального университета и обсуждала со своей лучшей подругой Гвен, какие курсы стоит выбрать на следующий семестр. На зеленой лужайке двое мускулистых студентов перебрасывались фрисби.

– Никак не получается взять все курсы, которые мне нравятся, так, чтобы они сочетались с моей специализацией, – жаловалась Гвен.

– А ты взгляни на мое расписание, – предложила Лидия. – Тот, кто составлял учебный план, настоящий садист. Они не желают, чтобы мы изучали необходимые будущему медику предметы; наверное, хотят, чтобы мы бросили учебу.

– Почему бы тебе не бросить подготовительный курс и не переключиться на биологию или химию, Лидия? Твои родители – люди богатые… Ты столько... болела пару лет назад – они дадут тебе все, что ты только пожелаешь. Но ты работала как сумасшедшая – нагоняла пропущенное, ухаживала за Алисой. Стоит ли игра свеч?

– Что ты имеешь в виду?

– Такая жизнь. Тебе не нужны деньги, у тебя чудесный ребенок. Почему бы не передохнуть?

– Но я хочу быть врачом, Гвен, Мои родители не могут преподнести мне в качестве подарка медицинский диплом.

– А как насчет Хэла Гарсия? Его родители сделали крупный взнос в тот университет, который он выбрал; в результате его не только сразу туда приняли, но и дают возможность сдавать экзамены без особых проблем. А он даже толком не занимается.

– Гвен, я хочу быть врачом, а не просто получить диплом.

– Ты слишком много занимаешься.

– А ты настоящий циник.

– Благодарю! – Гвен выпрямилась и слегка ущипнула подругу за руку. – Подцепим какого-нибудь из тех парней?

– Да ну их, сестричка. Могу поспорить, что они проги, часть пейзажа.

– И она говорит, будто я циник? В кампусах на Веритэ есть настоящие студенты – почему им не быть в Вирту? Таковы традиции.

– Парни уж слишком симпатичные. Давай, попробуй, если хочешь. А мне нужно разобраться с расписанием. Когда я вернусь домой, Алиса ничего не даст мне делать.

Гвен нахмурилась:

– Послушай, Лидия, ты... по кому-нибудь сохнешь?

– Сохнешь?

– Ну, худеешь, бледнеешь, тебя преследуют воспоминания…

– Тебе явно не следовало участвовать в поэтических семинарах.

– Серьезно. В старших классах ты ведь ходила на свидания... а сейчас стала гораздо красивее, чем раньше. Ты перестала кусать ногти, у тебя лучше кожа…

– Беременность нередко оказывает на женщину положительное влияние. А десять месяцев в Вирту решают проблему с ногтями.

– Эй, не пытайся сбить меня с толку. Ты похорошела и больше не обращаешь внимания на парней.

– Почему же, я на них смотрю.

– Серьезно.

– Ладно. Давай серьезно. Я находилась в виртуальной коме в течение десяти месяцев. Когда я пришла в себя, у меня родился ребенок. Я просто без ума от своей дочери – уж можешь не сомневаться, но сейчас мне приходится восстанавливать физическую форму, которую я потеряла на кушетке в камере перехода, и нагонять программу, чтобы успешно поступить в университет. У меня нет времени думать о парнях – я ведь еще должна растить Алису.

– Ну так подумай о них сейчас. Попробуй. Это не больно, правда. Надень туфли для танцев, давай отправимся на виртуальный уик-энд. Мне так не хватает твоей компании.

– Алиса…

– С Алисой все будет в порядке. Ты хорошая мать, но что ты будешь делать, когда она пойдет в школу?

– Сама буду учиться, наверное. Чтобы получить медицинский диплом, требуется много времени.

– Лидия!..

– Ладно. Я составлю тебе компанию в будущий уик-энд, Гвен.

– Здорово!

Какая-то тень закрыла солнце. Гвен и Лидия автоматически подняли глаза. На тропинке стоял мужчина лет тридцати пяти в темно-синих джинсах, зеленой рубашке и рабочих сапогах и внимательно на них смотрел. На его бородатом, лице появилось сомнение.

– Мисс Лидия? – негромко проговорил он. – Вы? Прошло столько времени…

– Амбри? – Она встала, рассеянно положив университетский каталог на скамейку. – Амбри? Гвен схватила ее за руку:

– Лидия? Что случилось? Кто это?

Лидия с трудом оторвала взгляд от бородатого мужчины.

– Мой старый друг, Гвен. Разреши представить тебе Мартина Амбри.