Нахмурившись, Лидия пробежала рукой по волосам – привычка, из-за которой в Веритэ она часто выглядела не очень аккуратно причесанной. Здесь же заботливая Хранительница тут же послала легкий ветерок, и тот привел ее волосы в порядок.

– Если бы я сейчас разговаривала с пациентом в Веритэ, первым делом я спросила бы его, не экспериментирует ли он с какими-нибудь новыми препаратами. Ты ничего не принимал?

– Ничего, кроме темного пива, которое я пью всю свою жизнь, – покачав головой, ответил Амбри.

– Другая возможность – расстройство психической деятельности, – неуверенно проговорила Лидия, пытаясь сохранять профессиональную отстраненность. – Известны ли такие случаи... среди твоих родных?

Вулфер Мартин Д'Амбри наклонил голову набок, погладил Лидию по руке.

– Некоторые местные жители Вирту принадлежат к той или иной семье, если можно так сказать. Репродуктивные проги так же стары, как и первые копировальные программы. Однако я ничего не знаю о своем происхождении. И никогда не знал. Я не помню времени, когда меня не было, и порой у меня возникают определенные проблемы в извлечении систематизированных данных. Обычно требуется какое-нибудь событие – например, пробуждение активности моего былого господина, – чтобы напомнить, что когда-то я не только играл на волынке, плавал на корабле с алым парусом и любил мою Лидию.

Лидия сердито посмотрела на зайчонка, слишком уж внимательно прислушивавшегося к их разговору. Зверек немедленно умчался прочь.

– Значит... возможно, в твою базовую программу закралась ошибка. Как насчет диагностической программы?

– Их несколько. Я ни разу не пользовался ни одной, но мы без проблем сумеем найти не слишком болтливого Хранителя, у которого имеется необходимое оборудование.

– Тогда давай так и поступим. Вероятно, в твоих старых воспоминаниях есть что-то такое, что теперь, когда ты пытаешься ускользнуть от своего прежнего господина, всплыло на поверхность. Помнишь, как еще до рождения Алисы к нам в гости пришла женщина, утверждавшая, будто она живет в замке Доннерджек?

– Еще бы. Ее приход так напугал меня, что заставил спасаться бегством.

– Институт Доннерджека – одно из немногих заведений, где самое серьезное внимание уделяют медицине и виртуальной инженерии. Как ты относишься к тому, чтобы проконсультироваться с ними?

Вулфер Мартин Д'Амбри колебался.

– Я привык жить один, посещение общественных мест меня пугает.

– Больше, чем потери памяти и то, что ты приходишь в себя в самых неожиданных местах и не знаешь, как туда попал?

– Нет.

– Амбри, если хочешь, мы обратимся в небольшой, полностью автоматизированный центр, но там может не оказаться необходимого оборудования – ведь медтехи тоже лечат далеко не все болезни.

Лидия помолчала, поскольку никогда раньше ей не приходилось задумываться о финансовом положении своего мужа. У нее складывалось впечатление, что в Вирту у него было все, в чем он нуждался, но сейчас она вдруг поняла, что жил он довольно скромно – в определенном смысле, пользуясь дарами земли, и не более того.

– Если тебя беспокоит материальная сторона вопроса, Амбри... у меня денег даже больше, чем достаточно.

– Моя богатая жена, – ухмыльнувшись, сказал он. – А я неплохо устроился, правда? Вскружил голову симпатичной девушке, которая оказалась исключительно способной, талантливой, да еще и из хорошей семьи.

– Но красоткой ее не назовешь, – весело добавила Лидия. Они так развлекались и раньше. По тому, как Амбри улыбался, Лидия поняла, что он прислушается к ее совету и пойдет в Институт Доннерджека.

– Не назовешь красоткой? – Амбри сделал вид, что его возмутило заявление Лидии. – А потрясающие зеленые глаза и улыбка, которая разбивает сердца? «Красотка» – совсем неподходящее слово, чтобы описать вашу внешность, леди Лидия.

Она рассмеялась и потянула его за собой на заросший цветами луг. Амбри сорвал анемон и украсил ее волосы, а она вплела красный стебель какой-то травы ему в бороду. И тут же, защищая их, точно надежной стеной, подул Северный Ветер.

К великому изумлению Джея, когда они подошли к станции, оказалось, что Медный Бабуин их уже поджидает. Необычный поезд был удивительно гладким и лоснящимся. И хотя он неподвижно стоял на рельсах и периодически лениво пускал в воздух снопы искр, у каждого, кто на него смотрел, возникало ощущение огромной скорости.

Когда Медный Бабуин увидел путников, улыбка, постоянно красовавшаяся на обезьяньей морде, стала еще шире. Он захихикал, во все стороны полетели зеленые и фиолетовые огненные брызги и тут же растаяли.

– Значит, ты сын Инженера… Не могу сказать, что узнал бы, встретив на улице, но в тебе достаточно от старины Дж. Д., и у меня не возникает сомнений в истинности твоих заявлений.

Джей, рассчитывавший, что у него будет время, чтобы подготовить достойную речь, растерялся и не знал, как реагировать на такой прием.

– Достаточно? Заявления? Ты называл моего отца Дж. Д.?

– Ну и как, ты полагаешь, я должен отвечать на столько вопросов сразу? – весело поинтересовался Медный Бабуин. – Давай-ка поглядим… Да, ты похож на своего отца. Мои знакомые, встречавшие старину Дж. Д., рассказывали о тебе с тех самых пор, как ты,еще малышом забредал в Вирту. Многим известно, что ты его родственник – но насколько близкий, мало кто знает. Я, естественно, отношусь к их числу, поскольку был вместе с Дж. Д., когда он сражался с Танатосом за твою свободу.

– И ты называл его «Дж. Д.». – Джея потрясло столь непочтительное отношение к великому Доннерджеку, человеку, который ему самому представлялся героем, гением, фигурой трагической, – такому прозвище не пристало.

– Именно, и он на меня не обижался. Впрочем, возможно, даже Инженер не рискнул бы на меня сердиться.

Медный Бабуин подчеркнул свое последнее заявление каскадом разноцветных ракет, превративших небо в букет серебристо-синих хризантем.

– А как ты узнал, что я к тебе иду? – спросил Джей.

– А куда еще могут направляться мальчик и обезьяна на спине древнего фанта, которых вперед ведут воспоминания, любопытство и собака, созданная Властелином Энтропии?

– Мизар – творение Танатоса?

– Именно, и он является лучшим подтверждением того, что из Энтропии и Созидания вряд ли получится идеальная пара. Хотя с твоей матерью Властелину Непостижимых Полей удалось добиться отличных результатов… Впрочем, тут ему помогали.

– Удалось добиться?.. Кто помогал?..

– Тебя переполняют вопросы, Дж. Д. – младший. Может, ты предпочитаешь, чтобы я называл тебя просто «младший»?

– Я бы предпочел, чтобы ты называл меня «Джей», так делают мои друзья.

– Надменность и смирение одновременно. Будто сладкий и одновременно кислый суп – на языке возникает такое необычное ощущение, и чуть-чуть хочется добавки.

Джей молчал, не сводя с Медного Бабуина изумленного взгляда; слова скользили по его рассудку, сопротивляющемуся диковинным понятиям. Он представлял себе Медного Бабуина как нечто темное и ужасное, способное напугать самого Властелина Ушедших. Неужели столь чудаковатое и непочтительное существо в состоянии доставить его в Непостижимые Поля? Может быть, оно создано только для одноразового использования? И нужно поискать какой-нибудь другой способ добраться до Танатоса?

Медный Бабуин, похоже, понял, о чем он думает.

– Полагаю, ты хочешь на мне покататься, а мое имя стало знаменитым благодаря легендарному путешествию…

– Когда ты отвез моего отца в Непостижимые Поля, – проговорил Джей.

– И доставил домой живым и невредимым, – добавил Медный Бабуин. – Все почему-то помнят то, что он вернулся, хотя, откровенно говоря, я думаю, Властелин Непостижимых Полей страшно обрадовался, когда мы отправились восвояси.

– Ты можешь меня туда отвезти?

– Могу или хочу?

– И то и другое, полагаю. – Джей выпрямился, вспомнив, зачем сюда пришел, и собрал все свое мужество, которое куда-то испарилось при первых словах поезда. – Я подозреваю, что можешь. Только вот захочешь ли?