Герцог Упп, между тем, сидел, опершись на локти и пристально нас с господином Кэ-и разглядывал.

– Ну, и долго еще вы будете пялиться на двух потомственных дворян, вы, придурок! – обратился я к герцогу Уппу, не повышая голоса. – Я бы на вашем месте помог нам подняться, развязал, дал бы меч и сам тоже приготовился к поединку, ибо только дуэль может разрешить возникшие между нами разногласия.

– Н-да, – подтвердил господин Кэ-и и с удовольствием плюнул на дорогой ковер. – Я вижу, вас тут двое, так что и мне пожалуйте меч. Даже если этот господин и не потомственный дворянин, а какой-то ублюдок, я все равно с большим удовольствием сделаю из него фарш. – И господин Кэ-и снова плюнул на ковер.

В ответ на эти слова герцог Упп неожиданно рассмеялся мелким противным смехом. Его приятель, даже не взглянув в нашу сторону, продолжал невозмутимо курить трубку.

– На вашем месте, – наконец отсмеявшись и утерев кружевным платочком страческую слюну, скрипучим голосом сказал нам герцог, – я бы так не разговаривал. Вы что, не имеете представления о том, куда попали и кто я такой?

– Ну почему же, – возразил я. – Мы имеем о вас достаточно представления, чтобы прийти к выводу: вы жалкий недоумок, который врывается в чужие дома и вяжет веревкой благородных людей, а также позволяет всякому дерьму пинать их ногами.

Видимо, мой ответ все же задел герцога. Он нервно поерзал в кресле и продолжал:

– Напрасно вы мне грубите. Я могу вас и безо всяких бесед отправить в яму к крысам. Вы ведь подлые стагнационисты.

– Что за понос у этого господина в голове? – обратился я к господину Кэ-и. – Что за бред он несет?

– Он, видимо, думает, что ему все можно, – отвечал господин Кэ-и. – Но он не знает, как глубоко он ошибается.

– Довольно! – неожиданно возопил герцог тонким голоском и прихлопнул по столу хилой ладошкой. – Довольно! Я сыт вашими оскорблениями! Мало того, что вы подло пытались реставрировать режим Стагнациев и завести королевство в тупик, так вы еще ранили герцога Папенштока и нанесли мне множество страшных оскорблений! Я, герцог Упп, таких вещей не прощаю никому! – Нижняя челюсть его ходила ходуном от гнева, и слюни летели в разные стороны. – Вас ждет страшная казнь! – Героцог снова выхватил платочек.

– Посмотрите, господин Кэис, что сделалось с человеком! – указал я подбородком на подпрыгивающего герцога Уппа. – Он позволяет себе грозить нам казнью… А за что, собственно?

Я обратился к герцогу:

– За то, что вы повели себя как лошадиная задница и валяете здесь дурака вместо того, чтобы, как и пристало, взяться за меч и доказать, что вы более правы, чем я? В чем вы нас обвиняете?

– Вы обвиняетесь, – вступил в разговор курильщик трубки, – в совершении покушения на государство в лице их величества короля Мандухая и в желании восстановить на троне подлый род Стагнациев. Вам этого мало?

– Господин Кэис, – сказал я своему напарнику, мучаясь от того, что голос этого бездушного курильщика был странно мне знаком. – Когда это мы покушались на власть любимого нами короля Мандухая, которого мы обожаем до глубины души и даже проливали за него кровь?

Господин Кэ-и сделал недоумевающее лицо.

– Вот видите, господа, вы ошибаетесь.

– Ваша вина доказана! – снова завопил герцог. – Вы подлые предатели, и вас казнят лютой казнью.

– Неужели? – удивился я. – Тогда какого дьявола вы нас сюда притащили?

– Мы думали, а, может, вы раскаетесь, – снова вступил бледнолицый курильщик, и тут я понял, что его голос (как две капли воды!) похож на голос улетевшего от нас в неизвестность на ракете господина Вайпера.

– А действительно, – внезапно успокоившись, заметил герцог Упп и снова уселся за свой стол. – Потомственный дворянин Зух, возьмите этих людей. Может, у вас они и вправду раскаются.

На помощь был призван все тот же квадратный субъект с мутным взглядом. Мы снова оказались в гостеприимной комнате с крюком, но, против моих ожиданий, не остались в ней для всяких мучений и пыток – Зух открыл очередную железную дверь и повел нашего носильщика куда-то налево и круто вниз.

На глубине метров, наверное, пятидесяти пришлось остановиться у очередной двери, которую охранял юноша с автоматом Калашникова в руках и в знакомой по Арториксу военной форме. Он посторонился, и мы попали в очередной, на сей раз совершенно цивилизованный коридор, отделанный пластиком приятного серого цвета. Сверху лился мягкий свет.

В похожей на библиотеку комнате носильщик сгрузил нас на пол и деревянными шагами удалился прочь.

Господин Зух уселся в кресло, извлек из кармана свою трубку, неторопливо набил ее табаком и закурил.

– Только, пожалуйста, не плюйте на пол! – мягко попросил он господина Кэ-и, который как раз намеревался это сделать. Господин Кэ-и посмотрел на него и отчего-то воздержался.

– Кстати, Вайпер, – обратился вежливо я к Зуху. – Какого черта вы уволокли с собой кольт достопочтенного господина Леклера? Владелец очень переживает. Это славное оружие много и верно служило ему в старые, добрые времена, Жак им необычайно дорожит, хотя уже давно и не пользуется. Он прикипел сердцем к этому кольту. Вы сильно рискуете.

Как следует затянувшись, Зух выпустил дым и потянулся в кресле. Господин Кэ-и недоуменно на меня смотрел.

– А вы знаете, милейший инспектор, где у нас работает господин Стэн Шатл, тоже весьма догадливый и исполненный всяческих достоинств человек? – спросил Зух голосом Вайпера, глядя на меня в упор совершенно невайперовскими глазами. – Господин Шатл трудится на рудниках, там он, размахивая кайлом, увеличивает серебряные запасы Сарти. Не правда ли, достойное занятие для любознательного человека? – И Зух посмотрел на нас с любопытством.

– Джентльмены, может, вы объясните… – вступил тут господин Кэ-и.

– Господин инспектор на досуге расскажет вам, – не глядя на него, добрым голосом заметил Зух.

Потом он поднялся, подошел к нам с господином Кэ-и и достал из кармана нож. Щелкнуло лезвие. Зух нагнулся и, прежде чем начать резать веревки, спросил:

– Вы ведь не будете меня бить, душить или еще как-нибудь убивать? Обещаете не драться?

– Обещаем. Хотя меньше всего хочется вам обещать именно это, – дипломатично отвечал я, и Зух-Вайпер принялся пилить путы, нас связывавшие.

Нож у него оказался отменно острый, и через минуту веревки свалились на пол, а мы с господином Кэ-и, размяв наскоро затекшие члены, опустились в предложенные нам кресла.

Зух тем временем нажал кнопку на столе, в серой обивке открылась невидимая дверь, и в помещение проникла девушка ослепительной красоты, но в военной форме. Зух-Вайпер молча указал ей на веревочную кучу, девушка подхватила ее и удалилась.

– Направо от вас, инспектор, холодильник, и вы там найдете ваше любимое циндаоское пиво. Угостите и вашего спутника, – молвил Зух, не выпуская из зубов трубку. Я последовал его совету и достал две бутылки холодного пива.

– Ну, и что теперь? – спросил я, метко бросив крышечку в пепельницу на столе. Зух проследил полет крышечки взглядом. – Не беспокойтесь, мы выпьем из горлышка. Так вкуснее, – остановил я его поползновения предложить нам стаканы.

– Как угодно, – мягко улыбнулся Зух. – А что теперь? Да ничего, собственно, – продолжал он. – Вы мне не нужны. Пытать я вас, как вы догадываетесь, не буду. – Зух поднялся, подошел к столу, открыл ящик и стал там неторопливо копаться. Господин Кэ-и посмотрел на меня с укором. Я отрицательно покачал головой: ведь мы обещали Зуху не душить его. Пока не душить. А тот извлек из стола блестящий кольт Леклера.

– Отдайте, пожалуйста, владельцу с моими глубочайшими извинениями и выражением глубочайшего почтения. – Он протянул мне револьвер. – Да, тут еще патроны в мешочке. Вот… Не беспокойтесь, я из них не высыпал порох. Еще раз извините. Это не я. Это один из моих… э-э-э… слишком ретивых подчиненных. Увидел – висит на стенке блестящая штучка, ну и не смог удержаться. Болван. Я его наказал.