Варвар провел рукой по волосам. Было видно, что он взволнован.

— Это странно для женщины не знать законов. Все женщины знают законы с младенческих лет.

— Иначе говоря, ты не нарочно ловишь меня в ловушки моего неведения? Видимо, мне надо извиниться перед тобой, варвар! — Это было сказано слишком сухо, чтобы можно было воспринять всерьез. — Ну а как тебе такой вопросик: что будет, если я вызову кого-нибудь на бой, будучи еще в положении проигравшей в поединке?

Воин сел. Ему определенно не нравился ход ее мыслей.

— Ты не сделаешь этого, женщина!

— Нет? И кто мне запретит? А даже если и так, что, если я захочу снова вызвать на бой тебя?

— Ты проиграешь, и твоя служба продлится еще на месяц.

— А если выиграю, получу тебя в распоряжение на месяц. Не боишься мести Тедры, а? В самом деле, какая сладкая мысль! Может, передумаешь наказывать меня опять?

— Нет.

— Мог бы хоть немного подумать, прежде чем отвечать, — невесело откликнулась Тедра. Теперь улыбнулся Чаллен.

— Я уже говорил тебе, как ты должна вести себя, дабы избежать наказания. Других вариантов быть не может.

— «Не может» или «не должно»? Не путай меня! — При этих словах улыбка воина испарилась. — Если я должна повиноваться, я буду повиноваться. Кстати, если я буду жить в этой палатке в течение месяца, тебе придется внести кое-какие изменения в интерьер. Хорошо бы как-то перегородить помещение с тем, чтобы только одна его секция являлась «местом, где ты спишь».

— В этом нет необходимости.

— В таком случае мы не поладим, дружок! В нашем договоре не было сказано о том, что ты станешь все дни напролет держать меня в своей спальне! Поэтому…

— Это всего лишь лагерь, где мы останавливаемся для охоты в здешних лесах. Завтра на рассвете мы возвращаемся в Ша-Ка-Ра — город, где мы живем.

— В домах, надеюсь?

— Да, в домах. — Он усмехнулся: — Мы не настолько примитивны, как тебе кажется!

— Это спорный вопрос, но я откладываю свои претензии, — сказала Тедра, пристально разглядывая свои грязные ногти.

Варвар засмеялся:

— Пойдем, керима, я провожу тебя к ручью, где ты сможешь помыться!

— Лучше дай мне одежду! Пока ты не дашь мне это ваше «чаури» или по крайней мере ремень, чтобы моя накидка смотрелась более или менее прилично, я останусь здесь, если ты не возражаешь.

— Я возражаю. — В словах варвара Тедра не услышала раздражения по поводу того, что она пыталась ослушаться его указаний. — Тебе надо не только помыться, но и расслабиться.

— О! — Справившись со смущением, она добавила: — Ну, это, конечно, все меняет. Глупо было бы думать, что ванная комната выплывет из стен этой палатки. — Увидев недоуменный взгляд варвара, Тедра сказала: — Не волнуйся! Я и так достаточно удивила тебя сегодня чудесами своего Кистрана. Пойдем!

Она встала, отодвинув в сторону тарелку. Однако Чаллен не сразу пошел к выходу — сначала он подтянул к себе меховой мешок и вытащил оттуда веревку, которой ранее были связаны руки Тедры. Та бросила хмурый взгляд на веревку, затем на воина, однако не подала ему рук. Ухмыльнувшись, Чаллен встал и перевязал веревкой ее талию, при этом он даже одернул по бокам меховое одеяние, которое сразу же превратилось в некое подобие одежды.

Тедра взглянула вверх на воина и улыбнулась.

— Спасибо. Все же ты не такой противный, как я думала!

— Рад слышать, но ты будешь связана опять при въезде в Ша-Ка-Ра.

Тедра сердито сощурилась. Двинуть бы ему сейчас, но нет! Она — проигравшая поединок, и придется сдержать свою руку — пока!

— Тебе не мешало бы поработать над своей тактикой, варвар! — презрительно процедила Тедра. — Умный человек подождал бы до завтра с таким приятным для меня сообщением. Кажется, его ничуть не задел ее выпад.

— Между нами все должно быть по-честному, женщина, поэтому я говорю тебе об этом сейчас.

— И даришь мне целую ночь терзаний по поводу предстоящего позора, через который мне уже пришлось пройти сегодня? Спасибо большое! Как-нибудь обойдусь без твоей дерьмовой честности!

Тедра выскочила из палатки, но вынуждена была стоять и ждать воина, так как не знала, где ручей. Очередной приступ злости заставил ее зубы заскрежетать: подумать только, на этой планете она даже не может позволить себе приличный выход!

Обещанный ручей струился меж деревьев и терялся в густом низком кустарнике. Взошла луна. Ее большой желтый диск тускло светил сквозь мглу облаков. Вода искрилась и пенилась, по обеим сторонам ручья в траве росли мелкие белые цветочки, в лунном свете казавшиеся серебристо-золотыми.

Это было романтическое уединенное место: благоухание цветов, звенящая серенада ручья… Превосходное место для занятия сексом! Однако Тедра мечтала сейчас лишь о том, как бы разрубить своего спутника на мелкие кусочки и скормить рыбам, если здесь вообще водятся рыбы. Когда наконец в голове ее появились любовные мысли, они уже были ни к чему — варвар тактично оставил ее одну для омовения, которое она и совершила довольно быстро. Это было чертовски неудобно.

— Если ты слышишь меня сейчас, Марта, надеюсь, ты расплавишься от смеха! Вода! Они здесь моются водой! И, могу спорить, на всей их дерьмовой планете не найдется ни одного туалета! Мое счастье, что я увлекаюсь историей и знаю во всех подробностях, в какой дикости жили когда-то наши собственные предки на родной планете кистранцев, а не то я пребывала бы сейчас в крайнем смущении.

Ответа не последовало — у нее ведь не было с собой фазора. Но если Марта слышит ее сейчас, значит, компьютер может настроить на нее систему высадки и убрать с чужой планеты. А раз Марта не делает этого, значит, либо она продолжает свои чертовы игры, либо еще не нашла ее. Тедра искренне надеялась на последнее: месяца ей здесь не выдержать.

Никого не встретив по дороге, она без приключений Вернулась назад в лагерь и зашла в палатку Чаллена. Большой варвар ожидал ее, развалясь на меховом одеяле в позе полного расслабления, заложив руки за голову.

— Тебе крупно повезло, что я вернулась после той маленькой бомбочки, которую ты в меня запустил насчет завтрашнего дня, — резко сказала Тедра, выражая всем своим видом возмущение и злость.

— Понадеялся на твою честность. Честность — редкое качество для женщины, но ты доказала, что обладаешь им.

Как она ненавидела этот кокон спокойствия, который окутывал его всего от макушки до пяток! Она ненавидела его жесты великодушия! Он, видите ли, доверяет ей! Много пользы будет от его доверия завтра, когда на нее будет таращиться целый город варваров!

— Так ты поэтому отпустил погулять своего зверя? Между прочим, мне не очень понравилось, что он сторожил меня здесь полдня.

— Шарм разленился со мной. Он стережет добычу только при луне, когда она по большей части спит.

— Очень мило с его стороны!

Глядя на Тедру, Чаллен улыбнулся:

— Ты становишься все более женственной, корима!

— Почему? Потому что возражаю против того, чтоб ты вязал меня и выставлял на посмешище своим людям?

— Потому что ты сердишься на то, что не можешь изменить. Воин и не ждет от женщины другой реакции.

— Да? — прорычала Тедра. — Ты называешь это сердиться? Я бы назвала это убийственной яростью, по крайней мере в моем случае. И пока я — Агент-1, обученный крушить людей голыми руками, я бы не стала называть то, что сейчас испытываю, женственными чувствами.

— Это все оттого, что ты не можешь контролировать своих чувств подобно воину.

— Прекрасно могу! Я же не топаю сейчас ногами по твоей спине, так что же это, по-твоему, как не идеальный контроль?

— Разумная предосторожность, за которую я тебя хвалю. Однако можешь попрактиковаться в этом в ходе своей службы!

— Службы? — Какое-то мгновение Тедра непонимающе смотрела на воина, затем присвистнула, вспомнив про массаж. — Ты что, шутишь? У меня сейчас совсем не то настроение, чтобы служить тебе каким бы то ни было образом.