— Хватит кричать, Брижит. Свадьба состоится, но граф будет занят и не сможет приехать. А если ты не подчинишься, я буду вынуждена принять жесткие меры. Хорошая порка внушит тебе уважение к мнению старших. А теперь убирайся отсюда. Убирайся!

Хильдегард разбудила Брижит всего через несколько часов и, не дав девушке толком открыть глаза, передала теткино требование, чтобы она сегодня же переехала в свои прежние апартаменты. Как это похоже на Друоду — позволить ей вернуться в свою комнату теперь, только для того, чтобы подготовиться к помолвке.

Больше часа Брижит провела в огромном ушате с водой, пытаясь снять боль в натруженных руках и ногах. Но ничто не могло залечить огрубевшие руки с обломанными ногтями — свидетельство месяцев тяжелого труда.

После ванны она подошла к сундуку с одеждой. Здесь осталось только два приличных облачения да маленькая шкатулка. Но она была пуста — драгоценности исчезли, а от множества украшений остались только гребень и стальное зеркало. Заглянув под груду одежды, Брижит вытащила два платья из голубого льна, расшитые серебряной нитью. Более длинное, без рукавов, следовало надевать под верхнее — с длинными и широкими рукавами. Девушка обрадовалась, увидев, что на лифе верхнего платья по-прежнему красовались редкие сапфиры. Этот наряд подарил ей отец незадолго до своей смерти. Длинный плащ, специально сшитый к нему, был отделан серебряным шнуром и застегивался брошью с большим сапфиром. Брижит могла только догадываться, почему эти драгоценности не исчезли вместе с другими, пока их хозяйка жила в хижине для прислуги. Вероятно, их просто случайно проглядели, когда перетряхивали сундук. Иначе жадная Друода ни в коем случае не оставила бы здесь ни единого камешка. Как и изумруды, эти сапфиры ценились дороже бриллиантов и жемчуга. За них девушка надеялась купить свободу.

Вскоре после рассвета к парадному крыльцу дома подвели лошадь для Брижит. Она вышла в своем голубом платье и плаще, отделанном серебряным позументом и скрепленном на плече брошью. Сейчас она походила на прежнюю Брижит, прекрасную и даже дерзкую. Золотистые волосы, заплетенные в толстые косы, спускались по плечам до пояса.

Друода уже сидела верхом. Рядом с нею гарцевали два дюжих молодца, которых Брижит раньше никогда не видела. Друода ничего не стала объяснять девушке и двинулась впереди маленького кортежа к воротам в каменной крепостной стене. Незнакомцы ехали по обеим сторонам Брижит. Только через час, когда они были примерно на расстоянии мили от владений Вильгельма и Друода немного придержала лошадь, Брижит смогла спросить об этих двух мужчинах, и ее подозрения подтвердились.

— Это твоя охрана. — отрывисто сообщила Друода. — Они проследят за тем, чтобы ты не исчезла до свадьбы.

Девушка совсем сникла. Как же теперь бежать, если за нею постоянно следят?

Остаток дня был еще более тягостным. Они провели его с хозяином замка и его дочкой, такой же тучной, как и ее папаша. Вильгельм был гораздо старше отца Брижит. Седые волосы пучками торчали вокруг заплывшей жиром головы. Посреди его уродливого лица сидел красный мясистый нос, а поросячьи черненькие глазки не отрывались от невесты в течение всего банкета.

Обед подали в большую залу — пустую комнату огромных размеров, ее мрачные каменные стены местами были украшены шпалерами и оружием. Брижит не Могла даже прикоснуться к еде. Ее тошнило, когда она смотрела, как другие с аппетитом поедают поданные яства. Зато Друода оказалась в своей компании: вокруг нее сидели такие же обжоры, как и она сама.

Превосходная заливная рыба и пикантные морские ежи были поданы на закуску и вскоре уничтожены. Горячее — жареный страус под сладким соусом, голуби, баранина и отварной окорок — исчезло молниеносно. На десерт подали пирожные, финики с начинкой в меду и приправленное миррой вино. Обычно торжественный обед занимал полдня, но этот продлился не более часа.

А потом, когда жених пригласил Брижит посмотреть на бой дрессированного пса с волком — представление, устроенное специально для нее, она испугалась, что не перенесет это зрелище, которое всегда считала жестоким и бессмысленным.

При первой возможности несчастная девушка выбежала из зала во внутренний двор и глубоко вдохнула прохладный воздух, радуясь, что наконец избавилась от этого кошмара. Но облегчение длилось недолго. Дочка Вильгельма вышла следом и внезапно злобно заговорила с нею:

— Я хозяйка в этом доме, и навсегда ею останусь. Ты уже четвертая невеста-ребенок, которую мой отец приводит в дом, и если надеешься командовать здесь, то закончишь так же, как и остальные, — смертью.

Слишком потрясенная, чтобы отвечать, Брижит неверными шагами отошла от нее. Вскоре они покидали замок Вильгельма, и бедная невеста, едва не расплакавшись, выдавила из себя слова прощания.

По дороге домой слезы застилали ее взор. Охранники находились поблизости, и девушка не представляла себе, как сбежать от их неусыпного надзора. Но что она потеряет, если предпримет отчаянную попытку добраться до графа Арнульфа? Брижит решительно вытерла слезы и пришпорила свою лошадь. В несколько мгновений кобыла умчалась от остальных. Однако стражники ожидали этого и догнали беглянку, прежде чем она достигла последнего дома деревни.

Они привели девушку обратно к Друоде, встретившей ее таким сильным ударом, что Брижит упала прямо в дорожную грязь и едва смогла перевести дух. Насилие разъярило ее до последней степени, но она скрыла свои гнев в надежде, что Друода подумает, что на сей раз ее воля сломлена. Девушка лишь утерла грязь с лица и позволила одному из стражников грубо подсадить себя на лошадь.

В глубине души Брижит просто кипела от гнева, она нетерпеливо дожидалась, когда охранники потеряют бдительность. Ссутулившись в седле и низко опустив голову, она старательно изображала смирение.

Девушка была так поглощена своими мыслями, что заметила, что уже наступил вечер, только когда ее щек коснулся леденящий ночной холод. Брижит быстро подняла капюшон плаща и поглубже натянула его на голову. Проделывая это, она украдкой огляделась и заметила, что теперь около нее ехала одна Друода. Ее стражники проехали немного вперед, чтобы предупредить о возможном появлении разбойников.

Это был последний шанс. Ночная тьма поможет беглянке. Никогда она уже не окажется так близко к графу Арнульфу, как теперь. Собрав поводья и подъехав поближе к Друоде, Брижит неожиданно стегнула ее кобылу и резко послала ее вперед, в сторону охранников; Сама же тем временем развернулась и галопом помчалась в противоположном направлении.

Через полмили она ослабила поводья и свернула в лес, где тени были густыми, как смола, и могли скрыть ее. Беглянка быстро спешилась и начала осторожно пробираться сквозь густые мрачные заросли. Через несколько мгновений она услышала погоню на старом тракте.

Брижит знала лес как свои пять пальцев. Она часто проезжала здесь вместе с родителями, направляясь в гости к графу Арнульфу. С другой стороны леса проходил широкий старый тракт от Орлеана до Бурже. Именно по этой дороге Брижит собиралась доехать до графского замка. Оставалось только пробраться к ней сквозь густые заросли. Однако это была непростая задача.

Когда страх перед погоней немного улегся, Брижит прислушалась к пугающим звукам ночного леса и сразу же припомнила жуткие предостережения Леандора о ворах, убийцах и шайках лесных разбойников. Она ускорила шаг и почти сорвалась на бег, как вдруг внезапно выскочила на поляну. Тут ею овладела паника. Девушка испуганно озиралась, уже ожидая увидеть костер, окруженный разбойниками. Однако она стояла не на поляне, а посреди дороги. Обнаружив это, Брижит облегченно вздохнула. Она выбралась На тракт!

Вернувшись под сень деревьев, она поспешно сбросила свой наряд — весь, кроме старой шерстяной рубахи, надетой на голое тело, — и обмотала платья вокруг пояса. Вещи были сшиты из тонкой ткани, и потому не слишком уродовали ее стройную фигуру. Затем Брижит не застегивая накинула плащ, чтобы в случае чего быстро снять его и остаться в крестьянской одежде.