Друода легла на спину и удовлетворенно вздохнула. Да, она нашла что хотела и была крайне довольна своим вчерашним разговором с Вильгельмом. Старикашка без памяти влюблен, это ясно, как божий день. Но где-нибудь через годик с его молодой супругой произойдет какое-нибудь несчастье. Нельзя же допустить, чтобы она пережила своего старика-мужа и начала угрожать всему тому, над чем так старательно трудилась Друода. Так же легко и просто, как удалось избавиться от Мэвис, она уничтожит и Брижит. Девушка умрет, Вильгельм станет хозяином Луру, а Валафрид будет сенешалем. Таким образом, Друода навсегда останется правительницей имения.

— Когда ты скажешь ей. Друода? — спросила Хильдегард, вызвав злорадную улыбку на круглом одутловатом лице своей хозяйки.

— Сегодня вечером, как только Брижит хорошенько устанет после целого дня работы.

— Ты уверена, что она согласится? Даже я бы не пошла за Вильгельма д'Арсни.

— Ерунда, — усмехнулась Друода. — Он, может быть, не вполне привлекателен и у него несколько своеобразные фантазии насчет девственниц и сыновей, но зато он богат. К тому же не забывай, что у девчонки нет выбора. — Хильдегард все еще смотрела на хозяйку с сомнением, и тогда Друода рассмеялась:

— Ну и пусть не соглашается. Все равно она ничего не может сделать.

— А если она убежит?

— Я наняла двоих негодяев, которые будут стеречь ее до самой свадьбы. Они приехали вчера вечером вместе со мной.

— Ты подумала обо всем, — умилилась служанка.

— Пришлось, — мрачно кивнула Друода. Квадратной фигурой и круглым лицом она походила на отца, не то что сестричка Леони, унаследовавшая красоту их матери. Друода всегда завидовала своей сестре, а уж когда та вышла замуж за блестящего барона де Луру, зависть обернулась черной ненавистью ко всей ее семье. А после смерти Леони, ее мужа и приемного сына вся злоба обратилась на бедную Брижит.

Уж теперь Друода завладеет всем, что имела когда-то Леони. Правда, такого мужа, как у сестры, ей не дано, поскольку Валафрид — незавидный мужчина. Но это и неплохо. Она сама обладает достаточно твердой волей и не желает терпеть владычество мужчины. Наконец-то, хотя бы в свои сорок три года, Друода достигнет того, в чем ей до сих пор отказывала судьба. Она выдаст Брижит замуж и уберет ее с пути, а потом станет править Луру как гранд-дама, дама с состоянием и влиянием в обществе.

В тот же вечер Брижит позвали в просторные апартаменты Друоды, в ту самую комнату, которая некогда принадлежала ее родителям. Большая деревянная кровать была застелена крикливо-красным шелковым покрывалом. В комнате появились богато украшенные диваны. Длинные сундуки были заполнены множеством роскошных платьев и плащей, сшитых по заказу новоявленной владычицы Луру. Деревянные столы заменили бронзовыми, и на многих из них теперь красовались канделябры из чистого золота.

Брижит возненавидела эту комнату, напичканную вульгарными вещами Друоды.

Хозяйка апартаментов, развалясь, с царственным видом возлежала на кушетке. На ее грузном, тяжелом теле было надето не меньше трех платьев разных цветов и длины. На широких манжетах верхнего красовались маленькие изумрудики, более редкие, чем бриллианты, и стоившие целое состояние. И пояс Друоды, и золотое украшение в прическе — все было усыпано такими же камнями. Хильдегард тщательно завила ее темно-каштановые волосы раскаленными железными щипцами.

А Брижит весь день провела в саду, выпалывая и увязывая в снопы прошлогоднюю траву. Прежде этим занимались сразу трое или четверо крестьян, обязанных отработать барщину, теперь же ей приходилось управляться одной. Девушке приказали не останавливаться, пока она не закончит работу, и ей пришлось, не разгибая спины, трудиться до самого вечера. Стоя посреди комнаты, Брижит чувствовала не только крайнюю усталость, но вдобавок и болезненные спазмы в желудке. На столе перед Друодой лежало больше еды, чем в состоянии съесть человек: мясистый поросенок, отборные овощи, хлеб, фрукты и сладкие пирожные.

— Я предпочла бы уйти, — сказала Брижит после нескольких минут полного молчания. — Так что, если ты мне скажешь, для чего я здесь…

— Да, я догадываюсь, что ты устала и голодна, — небрежно ответила Друода и запихнула еще одно пирожное себе в рот. — Скажи мне, девочка, не кажется ли тебе, что ты перетрудилась? Впрочем, ты ведь никогда не жалуешься.

— Для чего ты меня звала? — устало спросила Брижит.

— Думаю, твое упрямство зашло слишком далеко, ты не согласна со мной? — Друода не стала дожидаться ответа. — Конечно, согласна. Забудь свои глупости насчет монашества. У меня прекрасные новости, Брижит, — улыбнулась она.

— Какие еще новости?

Друода состроила обиженную гримасу.

— Все это время ты относилась ко мне не так, как хотелось бы. Но я не злопамятна и подыскала тебе прекрасную партию. — Брижит на мгновение потеряла дар речи. Ведь она же много раз говорила, что не пойдет замуж. — Ну что, девочка? Неужели тебе нечего сказать?

— Я и не думала, что ты столь великодушна, Друода, — ответила Брижит, стараясь подавить сарказм в голосе.

— Я знала, что ты будешь благодарна мне, и это правильно, потому что ты обручаешься с уважаемым человеком, к тому же он также вассал нашего сюзерена, так что граф Арнульф, конечно же, не откажет ему. Да, дитя мое, тебе воистину повезло.

Брижит все еще контролировала себя, хотя ее яркие голубые глаза опасно сверкали.

— Но ты ведь не можешь выдавать меня замуж до окончания траура по брату, — Твой нареченный страстно желает поскорее заключить брак и не хочет слышать об отсрочке. Завтра утром мы поедем к нему, чтобы отпраздновать помолвку. Оденься подобающим образом и будь готова к поездке.

Брижит колебалась. У нее появился шанс выехать из имения и, может быть, даже в направлении замка графа Арнульфа!

— Хорошо, — спокойно сказала она, — но ты до сих пор не назвала его имя.

— Твой суженый — господин Вильгельм д'Арсни, — радостно улыбнулась Друода, видя, как смертельно побледнело лицо племянницы. — Да ты просто вне себя от счастья, — добавила она вкрадчиво.

— Вильгельм д'Арсни!

— Прекрасный мужчина.

— Жирная, распутная, отвратительная, мерзкая свинья! — вскричала Брижит, забыв о всякой предосторожности. — Лучше я умру, чем выйду за него!

Друода рассмеялась:

— Какой темперамент! Сначала малышка выбирает монастырь, а потом предпочитает смерть бесчестью!

— Напрасно ты смеешься, я имела в виду именно то, что сказала!

— Ну тогда, я полагаю, тебе придется покончить с собой, — притворно вздохнула Друода. — Бедный Вильгельм будет очень расстроен.

— Я не обязана выходить за него только потому, что ты хочешь от меня избавиться. Лучше просто выгони меня отсюда! Какая разница, что со мной случится на дороге. Все равно это лучше, чем стать женой самого омерзительного человека во всем Берри.

— Боюсь, тут уже нечего обсуждать. Ты же не думаешь, что я и впрямь брошу тебя на произвол судьбы? И потом, я уже дала согласие на этот брак, отказываться поздно.

Брижит едва удержалась, чтобы не закричать:

— Никто не вынудит меня стать женой этого мерзкого человека. Ты забыла одну важную вещь. Граф Арнульф все еще мой господин и должен одобрить этот брак. А он никогда не отдаст меня Вильгельму д'Арсни независимо от того, его это вассал или нет.

— Ты думаешь, нет?

— Я это знаю точно!

— Ты недооцениваешь меня, девочка, — теперь уже в открытую зарычала Друода. Притворные интонации были отброшены. Она подалась вперед, к своей жертве. — Граф даст согласие. Он будет уверен, что это твой собственный выбор. Никто не удивляется, когда молоденькая женщина выбирает себе в мужья старика. Она просто надеется пережить его и, овдовев, получить свободу. А ты, милочка, с твоим характером, должна жаждать свободы. Так что граф Арнульф поймет твои устремления.

— Я все равно ему все расскажу, даже если мне придется сделать это в день свадьбы!

Друода с удовольствием влепила ей пощечину.