Это стихотворение локализовать непросто. В нем нет четких топонимических вех, только психологические нюансы. И все же: к северу от Сюаньчэна поднимаются вершины гор, заросших лесом, а к востоку — петляют два потока, беря этот «городок у реки» в кольцо. Прощание с другом На севере зеленых гор стена, К востоку вод излучины видны. Здесь нам с тобой разлука суждена, Травинки ураганом сметены. Летучей тучкой растворится друг, Заката грусть разлив в душе моей, И на прощанье лишь отмашка рук Да жалобное ржание коней. Чистый ручей в Сюаньчэне Прозрачней Тунга [268] этот ручеек, Укрыла берега дерев краса, Пик к солнцу устремляется, высок, Склонились скалы, словно небеса, Не знаю, как зовут цветастых птиц, Таких гиббонов белых нет нигде… Но я не встретил мне созвучных лиц И горестно вздыхаю в пустоте. Посылаю историографу Цую Слышу — воет гиббон над осенней Ваньси [270], Я — отвязанный челн, потерявший причал, Гусь, на юг полетевший, и жалок, и сир, К рекам, текшим на север, он зависть питал. Вы вставали с лежанки Чэнь Бо [271] много раз, Мне ж до башни Се Тяо дойти нелегко, Раскидало, как листья осенние, нас, И от склонов Цзинтин [272] мы уже далеко. В свое последнее посещение Сюаньчэна Ли Бо увидел цветок, который называется «кукушкин цвет», и вспомнил родное Шу, где много кукушек. Особенно рьяно они кричат весной, и их крик фонетически записывается иероглифами «бужу гуй!» («вернись!»), что ностальгически вспоминает поэт, глядя на «кукушкин цвет», который в Сюаньчэне раскрывается тоже весной, на 2–3 луну. В городе Сюаньчэн смотрю на кукушкин цвет Кукушки, помню, в Шу кричали, А здесь весной — кукушкин цвет, Он отзывается печалью Воспоминаний юных лет. Вместе с дядей, начальником уезда Данту, пришли в павильон Цинфэн к почтенному Шэну, настоятелю монастыря Перевоплощения Сей древний скит сегодня возрожден, Отверсты в Небеса его врата, Средь облаков вдруг возникает он, Виденье наполняет Пустота [275]. Почтенный Шэн в округе знаменит, Он ярко излагает свою мысль, Забыв себя, для всех людей открыт, Не думая стряхнуть мирскую пыль, Чист, как луна на глади темных вод, Как белоснежный лотоса цветок, Он в павильоне без забот живет, Туда влетает свежий ветерок [276], Жару смягчает тень высоких стен, Пока светило не покинет нас, Вином и чаем потчует гостей И блюдами изысканнейших яств. Наш разговор изящен и красив, Затрагивает тьму мирских вещей, Ведь дядя мой, уже обнявший цинь, Известный добродетелью своей, По Лесу Дао [278] бродит меж дерев, Порой, как Тао Цянь [279], берет бокал. Чист Небеса растрогавший напев, Ему средь сосен ветер подпевал. Но установлен наслажденьям срок, И камни рассыпаются в песок. В Сюаньчэне оплакиваю «Призванного» Цзян Хуа Древо яшмы на Цзинтин погребли [281], Это «Призванный» Цзян, ясно всем. В доме Сянжу его од не нашли, Только свиток ритуальный висел [282]. Над водой блестит луна в небесах, Ваши оды уже там, меж светил, Меч яньлинский я оставлю в ветвях, Чтобы вечно погребенье хранил [283]. Беседка господина Се Здесь господина Се покинул друг, И все несет печаль душе моей. Гость скрылся, но луны остался круг, Гора пуста, но все журчит ручей. Цветы цвели у брега по весне, Бамбук шумел осеннею порой… Живое и ушедшее во мне Соединились в песнь о встрече той. Посылаю младшему брату Чжао, помощнику начальника округа Сюаньчжоу Ты в округ Сюаньчжоу послан, брат, Чтоб учинить порядок благочинный. Я ж петь луне всегда средь тучек рад, Бродя по склонам милых гор Цзинтинских. Пять осеней летят листы в Дунтин [287], В трех реках [288] заплутал я без возврата. Мы редко видимся, а я один, Томленьем вздохов ночь моя объята. За прощальным вином на башне Се Тяо в Сюаньчэне напеваю стихи дяде Хуа, текстологу Что ушло — то ушло, День вчерашний покинул нас. А душе тяжело От тревог, что волнуют сейчас. Ветер гонит и гонит бездомных гусей… Может, чашей утишится эта тоска? Меж поделок возможно еще отыскать. И становится снова душе веселей, Воспарим и обнимем луну в небесах, Перережем ручей… А поток все сильней! Снова чашу осушим… Все та же тоска… Нет, не так, как мечталось, я прожил свой век! Пук волос распусти [292] — и плыви, человек… вернуться Тунг (Тунговый шалаш): название красивой реки в Юэ (совр. пров. Чжэцзян) вернуться Ваньси (Извилистый ручей): река, берущая исток на юге уезда Сюаньчэн. вернуться Встать с лежанки Чэнь Бо: традиционное выражение, означающее радушный прием гостя, берет начало из истории высокого чиновника периода династии Хань, который жил уединенно, редко принимал гостей и лишь иногда вставал с лежанки, чтобы принять особо дорогого гостя. вернуться Гора близ Сюаньчэна (ей посвящен следующий раздел этой книги). вернуться В даоско-буддийском мировоззрении — высшее состояние вещного мира, заключенного внутри пустой оболочки. вернуться Павильон Цинфэн (Чистых нравов, или Свежего ветра) построен в начале 740-х годов на берегах Западного озера около монастыря. вернуться Выражение, обозначающее посещение буддийского монастыря. вернуться Яшмовое древо: мифологическое дерево с жемчужными плодами, которым и питаются фениксы, растет на священной горе Куньлунь; о похоронах мудрецов говорили «погребли яшмовое древо». вернуться Древний поэт Сыма Сянжу долго болел, а когда умер, император распорядился забрать все списки его стихотворений, чтобы они не пропали, но в доме не оказалось ни одного, и жена объяснила: он напишет стихотворение и отдает тем, кто приходит к нему, так ничего и не осталось в доме, кроме ритуального свитка (сочиненный для императорского ритуала на горе Тайшань текст благодарения Небу за установление новой династии). вернуться Во времена Чуньцю властитель области Яньлин преподнес властителю царства Цзинь драгоценный меч, но вскоре царь умер, и меч повесили на дереве над его могилой; в дальнейшем словосочетание Яньлинский меч стало выражать идею нетленности памяти о прошлом. вернуться Упоминание озера Дунтин связано не с географическим объектом, а с древней литературой — в памятнике «Чуские строфы» есть такая строка «О, волны озера Дунтин, деревья облетели»; цифра же 5 конкретна — поэт в пятый раз приехал в Сюаньчэн осенью. вернуться Во многих областях Китая есть по 3 реки, и это словосочетание стало обозначать обобщение «реки и озера», «воды». вернуться По легенде, на мифическом острове Пэнлай хранились тайные тексты даосов, а в годы династии Восточная Хань (25-220) дворцовую библиотеку называли Хранилищем Лао-цзы или Пэнлайской горой даосов. вернуться Поэт Се Тяо (а «старший Се» — поэт Се Линъюнь). вернуться Распустить волосы: уйти со службы, стать отшельником, чиновники собирали волосы в пучок. |
