«Давай беречь друг друга, как мы можем…» Давай беречь друг друга, как мы можем, Нежней беречь, не упрекать ни в чем. Давай ничем друг друга не тревожить, Авось на месяц дольше проживем. А в наши годы месяц — это много, Когда уже по дням ведется счет. Но я надеюсь вымолить у Бога, Чтоб подарил еще нам лишний год. Чтоб мы успели попросить прощенья, Пока бредем дорогами земли, За все пустые наши огорченья, Что мы друг другу в жизни принесли. За те часы, что вместе не бывали, Теряя время зря, для пустяков, За то, что мы друг другу не сказали И половины самых нежных слов. И вот теперь, когда «Memento mori» Горит светлей, чем сотни ярких свеч, Когда грозит разлукою и горем, Давай друг друга ласковей беречь. Никто не может избежать разлуки? Но если б нам, кончая этот путь, В последней ласке сжав любовно руки, Земную грань вдвоем перешагнуть! Старости Уже легли морщинки по углам Веселых губ… Привет тебе, подруга! Я знаю, что теперь придется нам Делить часы последнего досуга. Не жди упреков, горечи и зла. Я к этой встрече издавна готова. И так ты очень медленной была, Чуть приближаясь, отступала снова. Вот наконец пришла твоя пора, И станут дни скупей, но безмятежней. И буду я в глухие вечера Рассказывать тебе о жизни прежней. О счастье, что со мною рядом шло, О человеке с верною душою, О том, что Музы светлое чело Хоть иногда являлось предо мною. О множестве неповторимых книг, О добрых людях, встреченных когда-то… За каждый день, за каждый прошлый миг, За все, чем я всегда была богата, Я благодарна жизни. И теперь Приму часы покоя и недуга. И ласково тебе открою дверь. Ну что ж! Иди Привет тебе, подруга! «Я помню все и ввек не изменю…» Я помню все и ввек не изменю (Хоть в старости забывчивее стала) Июльскому сияющему дню И первой встрече в суете вокзала. Я неизменно прошлому верна, Для верных душ разлуки не бывает, Ведь мне его поэзия дана, Та, что живет, живет, не умирает. Да разве можно изменить стихам, Таким стихам, и светлым и глубоким? И верю я, что, умерев, и там Я буду повторять волнующие строки. «В тусклом небе треугольником вдали…»
В тусклом небе треугольником вдали Пролетели, улетели журавли. Улетели и пропали вдалеке… Ничего с собой не взяли, налегке. Все же, кажется, под каждое крыло Привязали бабьелетнее тепло, И теперь понятно стало почему Осень льнет уже к окошку моему. Осень, осень, ты — моя сестра! С детства самая счастливая пора. Отчего же в этот странный год Осень радости мне вовсе не дает? Журавли, зачем не взяли вы Шепот увядающей листвы, Вздохи коченеющей земли, И печаль мою зачем не унесли? Разве трудно, улетая вдаль, Было взять с собой мою печаль И развеять и рассеять над землей, Чтоб настал в душе моей покой? В тусклом небе треугольником вдали Пролетели и исчезли журавли. Улетели журавли… О детстве Был простой деревенский дом, Ни хрустальных люстр, ни паркетов, Но жилось так привольно в нем В те года, особенно летом. Прямиком наверх со двора Шла тропинка едва заметно, И была моей вся гора, Весь запас сокровищ несметных. Был моим веселый ручей, И моими — на ветках сливы, А сама я была ничьей, Молодой, задорной, счастливой. Чуть подальше, в лесу густом Платье мне рвала ежевика, И лисица рыжим хвостом Вдруг взметала в панике дикой. И казалось, что жизнь без дна, Никогда не будет иначе, До краев я была полна Ко всему любовью горячей. Я еще не знала тогда, Что судьба будет все зубастей, Что пошлет мне она года Самых горьких бед и несчастий. Отберет нежданно семью, Уведет из дома родного, В незнакомом, чужом краю Стану дом налаживать снова. Но когда старый мир исчез, Жизнь суровой мачехой стала, В тот далекий волшебный лес Я всегда душой улетала. И ручей, что меня поил В детстве чистой своей водою, Стал источником новых сил В бесконечном бою с судьбою. Становилось душе тепло, И быстрей забывались беды… Это детство мне помогло Одержать над судьбой победу. Берегу я всю жизнь свою Чары радостей тех далеких… И тропинке, лесу, ручью Благодарно шлю эти строки. |
