Ответ: В 1855 году. И, оказывается, высадившимися англичанами. От Балаклавы (их порт снабжения) — до окраин Севастополя. Сыграла огромную роль в снабжении армий союзников, осаждавших Севастополь.

Но если и ее, «Крымскую войну» не затевать — можно было бы успеть освоить Амурскую область — и тогда б действительно не отдавать Аляску… и т. д.

Аляску-то у нас любят вспоминать, тема действительно популярнейшая, вплоть до эстрадных песен, «аляскинские страдания». Но не вспоминают при этом, что когда ее, Аляску, отдавали — первые 40 человек только высаживались на месте будущего Владивостока! А ведь без Амурского края и Приморья выход к Тихому океану висел на нескольких якутских охотничьих тропинках. Гляньте только на карту, по сути это — географический и геополитический казус! Тропинки тянулись поперек всех рек ленского бассейна, горных хребтов и выходили к Охотску, который и по сей день выглядит изолированным «острогом» — памятником неподкрепленному героизму первопроходцев. И до середины XIX века, единственный объемный грузопоток на Аляску был — через кругосветные морские экспедиции! Конечно, долго такое продолжаться не могло.

Строгий — не объедешь — выбор. Или-или. Или красоваться в Европе, или строить дороги в Сибири.

Было и еще одно внутриполитическое измерение этой дилеммы. Безработицу в деревне социологи называют «скрытой», перенаселение — «скрытым перенаселением». Сельскохозяйственная занятость — более эластичное понятие и деревня может вмещать все большее число людей. Но после достижения определенного коэффициента перенаселения взрыв становится неизбежен — как во Франции Людовика XVI или в России Николая II. С той только разницей, что в России эта «теорема» могла бы быть решена — при наличии… правильно — все тех же дорог.

Но… опять не успели.

Без Транссиба наши переселенцы крестьяне, казаки тянулись до Приморья по три года(!) — это самый обычный срок, включавший необходимые остановки, добычу пропитания в запас — для следующего отрезка пути. Второй вариант, как у моих предков, потомков Нежинского полковника (при Богдане Хмельницком) Прокопа Шумейко: Черное море — Суэцкий канал, и далее — гирлянда восьми морей, двух океанов до Владивостока. В трюмах грузовых кораблей, с легко представить, какой смертностью.

Именно эти — трехлетние пешеходы, и эти морские страстотерпцы были главные государственные деятели России, настоящие геополитики делавшие в этом инстинктивном режиме самое важное государственное дело в тогдашней России!

Вы справьтесь у ученых — историков и геополитиков: массивы территорий в итоге — всегда тянутся к побережьям. И потеря Приморья, Дальнего Востока — запустила бы процесс отслоения Сибири вплоть до Енисея или Оби. В нескольких своих статьях я как бы мимоходом формулировал лозунг: «Жителям Дальнего Востока нужно платить — уже за сам факт проживания там!». Но трудновато достучаться до граждан нашей… МКАДландии.

Но не поймите этот мой тезис односторонне: просто железных дорог не хватало, бурный рост России, «инфраструктура» не поспевала…

А если вспомнить о иной, духовной, интеллектуальной «инфраструктуре»? Вроде давно описанный феномен: наши семинарии в XIX веке стали рассадниками нигилизма, атеизма, университеты-институты — фабриковали недоучек, террористов, «ходителей в народ» с убогим багажом. Объясняли все это: засильем «вульгарного материализма». Действительно, тогдашних кумиров, всех этих Бюхнеров, Молешоттов, Боклей — сегодня без смеха и не вспомнить. (Как там у Розанова: «…этот Боклишко, этот Спенсеришко»).

Но какова объективная причина распространенности той «матерьялистской попсы»?

Ликвидировав все внешние угрозы, Россия вошла в период бурного, уникального в истории демографического роста. Но если крестьяне и казаки расширенно воспроизводили себя, так сказать, «без потери качества», проецируя на все новые и новые земли свои села и станицы, то… «форсированное», расширенное производство учителей, врачей и священников требовало, похоже, совсем другой пропорции затрат и, главное, — влекло за собой совершенно новые риски. Даже если их «профессиональный компонет» — соответствовал уровню эпохи, то само появление большой популяции образованных людей грозило неизвестными ранее интеллектуальными эпидемиями. С этой точки зрения, наверное, нужно и рассматривать печально известный «Закон о кухаркиных детях»: объемы знаний и получаемый высокий социальный статус врача, учителя, священника, без устойчивого мировозрения — ощущались (справедливо), как потенциальная угроза.

Тысячи новых станиц и деревень — были проекцией, копией своих предшественников. Их «продукция» — хлеб, рекруты, казачьи сотни были такими же качественными.

А десятки новых университетов и семинарий — стали выдавать несколько иную «продукцию», нежели их предшественники. Вдобавок к врачам, учителям, батюшкам — Чернышевских, Ткачевых, Нечаевых…

Вот, к чему я прилагаю этот термин — «инстинкт роста». Роевой, сонный процесс, подобный, как выше сказано — росту ребенка, спящего по 23 часа в сутки. Я сравнивал по старым подшивкам: об этом историческом важнейшем движении на Дальний Восток — статей, упоминаний почти в десяток раз меньше, чем, например, о…

Вот, кстати, и пример противоположного рода.

Спасли от резни, освободили Болгарию в 1877–1878 годах. И уже в 1879 году болгары избирают себе монарха — принца Александра Баттенберга, лейтенанта прусской службы. («Ах, какой пассаж!», — воскликнули, наверное, Марьи Антоновны во всех губернских и уездных городах России).

Уже в 1885(!) году Болгария воюет с Сербией. Теперь кого из братьев-славян спасать? И от кого? (…) У нас-то сейчас из мельтешения межславянских войн «проходят» только Вторую Балканскую 1912 года. Но была и та, 1885 года, война, семь лет как освобожденных братьев. Баттенберга свергают. Бежит пруссак, забавная деталь — в Россию.

А в Болгарии регент, злейший ненавистник России, настоящий мотор антироссийской политики: Степан Стамбулов. Фамилия… ну просто добивающая, довершающая картину бессмысленности, если вспомнить, что спасали-то болгар — от «Оттоманского Стамбула».

В 1887 году у болгар новый монарх — Фердинанд Кобургский, австриец. Ну и итог: война Болгарии в союзе с Турцией — против России (в рамках Первой мировой), хороший добавочный аргумент разным агитаторам — «о бездарной внешней политике царизма»…

И не то плохо, что помогали славянам, а то плохо — сколько же об этом наговорили, сколько «мыслей» и идей (и средств!) было вложено в — «Балканскую политическую линию»! Сколько болтовни впустили в это дело. А простые, инстинктивные движения были куда как более верны. Например, приняли в 1730-х годах братьев-беженцев, и целая страна — «Новая Сербия» возникла на территории Слободской Украины. Послали (точнее — «отпустили»!) добровольцев сражаться на Балканы. Такой случайный но выразительный пример: поссорился Вронский с Анной Карениной — и тотчас (первое, инстинктивное движение!) — пошел добровольцем на Балканы. Вот это — настоящие, ненатужные, может импульсивные, но не измысленные, не измочаленные действия!

Позже бы «освободили славян от турецкого ига»? К какой-нибудь «дате» — не поспели бы? (У нас ведь столько всего пркрасно-нужного поспевалось — к «датам»!). Да. Может, и позже освободили бы — да с большим духовным багажом! Не успели бы они и повоевать меж собой в 1885-м. (И в НАТО — чуть позже выстроилась бы очередь). А может бы что-нибудь полезное они усвоили и из примера другого «освобождения». Как Русь «освободилась от Орды» — вместе с Ордою в придачу…

Наверное, трудно сразу принять столь новую «Периодическую таблицу русских войн», да еще со столь краткими обоснованиями. Вот цитаты из книги знакомой, знаменитой, показывающие, какие подпорки только приходится подставлять, что бы объяснить те же события — без этой «Таблицы»