— Позвольте мне сейчас направить вас по верному пути, — сказал Спеннер, искоса глядя на Колла. — Мы получили инструкции непосредственно от Верховного Правления и оспаривать их бесполезно. Как прекрасно известно Коллу, сам Клуфман интересуется этим вопросом. Ваша задача — определить местонахождение незаконного узла деятельности, связанной с путешествиями во времени, и взять его под контроль государства. Если вы, Колл, возражаете, то вам лучше всего апеллировать к Верховному Правлению.

— У меня нет возражений, — хмуро произнес Колл. — Квеллен?

— Что, сэр? — съежившись, произнес Квеллен.

— Вы слышали, что сказал мистер Спеннер? Приступайте, и как можно быстрее. Выследите этого парня, который переправляет прыгунов, и уберите его, но только после того, как выведаете у него его тайну. Верховному Правлению необходимо располагать контролем над тем, что происходит. И приостановить противозаконную деятельность. Понимаете? Это все поручается вам, Квеллен!

С этим его и отпустили.

Норман Помрат холодно посмотрел на жену и произнес:

— Когда же твой брат сделает что–нибудь для нас, Хелейн?

— Я же тебе сказала: он не умеет!

— Ты подразумеваешь, не хочет?

— Не может. Ты думаешь, что он всесилен? И будь добр, не мешай мне. Я хочу принять душ.

— По крайней мере, ты вежлива, — проворчал Помрат. — Я благодарен за эти маленькие любезности.

Он отошел в сторону. Сохранив в себе крохи скромности, он не стал смотреть, как его жена снимает с себя зеленую блузку. Она скомкала одежду, швырнула ее в сторону и ступила под молекулярный душ. Поскольку она стояла к нему спиной, он позволил себе посмотреть на нее. Скромность — очень полезная штука, считал Помрат. Даже если ты женат одиннадцать лет, нужно дать другому возможность ощутить хоть какое–то уединение в этих вонючих однокомнатках. Иначе можно совсем спятить. Он грыз ногти и время от времени украдкой поглядывал на тощие ягодицы своей супруги.

Воздух в квартире Помратов был затхлым, но он не решался пустить кислород. Он уже выбрал недельный лимит и если нажмет на кнопку, то компьютер коммунальных услуг где–то глубоко под землей выскажется весьма нелестно по его адресу. Помрат подумал, что как раз сейчас его нервы не выдержат, когда он услышит ту чушь, которую понесет компьютер коммунальных услуг. Его нервы вообще находятся на пределе. У него четырнадцатый разряд, что само по себе плохо, и у него нет никакой работы вот уже три месяца, что еще хуже. А у его зятя — седьмой разряд, что не перестает грызть его. Ну что хорошего сделал для него Джо Квеллен? Этого гнусного типа никогда здесь не было. Он все время уклоняется от выполнения семейных обязанностей.

Хелейн закончила принимать душ. Молекулярный душ обходился без воды. Только тем, у кого десятый разряд и выше, разрешалось использовать воду для целей очистки тела. Поскольку большая часть населения имела одиннадцатый разряд и ниже, то если бы не вездесущие молекулярные ванные, вонь от планеты разносилась бы по доброй половине Галактики. Раздеваешься, становишься перед соплом и ультразвуковые волны искусно отделяют грязь от живой кожи, создавая приятную иллюзию того, что ты чист. Помрат не удосужился отвести взгляд, когда в поле его зрения появилась белизна голого тела Хелейн. Она натянула на себя блузку. Когда–то, он еще помнил то время, ему казалось, что у нее роскошное пышное тело. Тогда он был немного моложе. Затем ему стало казаться, что она понемногу теряет вес. Теперь она была просто худой. Временами, особенно по ночам, она вообще переставала быть для него женщиной.

Он скользнул в пенопластовую люльку, расположенную вдоль одной из стен, и спросил:

— Когда ребята будут дома?

— Через пятнадцать минут. Вот почему я сейчас приняла душ. Ты остаешься здесь, Норм?

— Я ухожу через пятнадцать минут.

— Во дворец грез?

Он хмуро посмотрел на нее. Его лицо, измятое и потрепанное неудачами, постоянно казалось сердитым.

— Нет, — возразил он. — Не во дворец грез. К машине, дающей работу.

— Но ты же знаешь, что машина свяжется с тобой прямо здесь, как только появится хоть какая–нибудь работа для тебя! Так что вовсе не обязательно…

— Я хочу быть там! — с ледяным упорством сказал он. — Я не хочу, чтобы приходили за мной. Я пойду к машине, а потом отправлюсь… во дворец грез, чтобы утопить свои горести.

— Понимаю…

— Черт тебя побери, Хелейн, почему ты не отстанешь от меня? Разве это моя вина, что у меня в работе перерыв? У меня высокий уровень мастерства. Мне положено работать. Есть какая–то нелепая вселенская несправедливость в том, что я остаюсь безработным.

Она хрипло рассмеялась. В тоне ее голоса появились жесткие нотки. Особенно ясно это стало заметно в последние годы.

— У тебя была работа ровно двадцать три недели за последние одиннадцать лет. Все остальное время мы живем на пособие, — помнила она мужу. — Ты выбился из двадцатого разряда в четырнадцатый и застрял в нем на долгие годы. Мне уже кажется, что так все и останется, что стенки этой чертовой квартиры превратились уже в клетку, в которой нам суждено провести остаток своих дней. О боже! Если бы ты знал, что у меня на душе! Когда в этой чертовой клетке со мной еще и двое наших детей, мною иногда овладевает страшное желание оторвать у них головки и…

— Хелейн, — спокойно произнес Помрат, — сейчас же прекрати!

К его немалому удивлению, она замолчала. Затем произнесла более спокойно:

— Извини, Норм. Ты не виноват в том, что ты пролетарий. Вот только есть столько разных работ… С твоим мастерством…

— Да, понимаю.

— Я не собираюсь скулить, Норм. Я люблю тебя, ты знаешь об этом. Люблю таким, каков ты есть, — и хорошим и плохим.

— Конечно, Хелейн. Все так.

— Может быть, на этот раз я тоже пойду с тобой во дворец грез? Позволь мне дать наставления детям и…

Он покачал головой. Это неожиданное проявление обожания было очень трогательно, но он достаточно пресытился, видя Хелейн в квартире и днем и ночью. Он не хотел, чтобы она следовала за ним туда, где он может получить свои жалкие удовольствия.

— Не в этот раз, дорогая, — быстро ответил он. — Мне сначала нужно потолкаться у машины, дающей работу. Лучше оставайся здесь. Зайди в гости к Бет Виснек или кому–нибудь еще.

— Ее мужа все еще нет.

— Кого? Виснека? Разве его еще не выследили?

— Предполагают, что он, как это сказать, совершил прыжок. Я имею в виду, что его искали телевектором и другими какими–то способами. Но все было напрасно. Никаких следов. Он исчез по–настоящему.

— И ты веришь в этот бред относительно прыжков? — поднял брови Помрат.

— А почему бы и нет?

— Путешествие во времени? Но ведь это бессмысленно. Я имею в виду, если начать выворачивать мир наизнанку, если спутать направленность, в которой происходят события, Хелейн, я имею в виду…

Она громко рассмеялась.

— Записи говорят, что такое происходит, Норм! Дело расследуется Верховным Правлением. Этим занимается как раз отдел, в котором работает Джо. Норм, как ты можешь говорить о том, что не существует перебежчиков во времени, если люди каждый день куда–то исчезают? Когда Бад Виснек с соседнего яруса…

— Нет никаких доказательств, что он совершил это!

— А куда же он тогда подевался?

— Может быть, сбежал в Антарктиду. А может быть, в Польщу Хотя нельзя исключить и Марс. Учти, что твой хваленый телевектор может ошибаться, как любой другой прибор. Я не верю, Хелейн, в путешествия во времени. Это не реально, фантазия, что–то из области грез.

Он закашлялся. Что–то в последнее время он стал слишком громко разговаривать. Он подумал о Баде Виснеке, невысоком, лысом, с вечной щетиной на щеках. Неужели он действительно совершил прыжок во времени и исчез где–нибудь в 1999 году?

Некоторое время супруги Помрат как–то неловко глядели друг на друга. Затем Хелейн сказала:

— Скажи мне нечто гипотетическое, Норм. Если ты сейчас выйдешь на улицу и к тебе подойдет человек и скажет, что он занимается перемещением людей во времени и, если тебе угодно, ты можешь вернуться в прошлое и отделаться от всего этого, то… что бы ты ему ответил?