— Встать… помоги, — попросил Эет.

Вампир протянул ему руку, и хранитель Храма, сжав ладонь Вира, тяжело поднялся на ноги. Одежда болталась на костях, как балахон.

Лича шатало.

Вирлисс только поморщился, глядя на него.

Эет взял Жезл, подошёл к границе защитного круга и, встав напротив Таривила, негромко произнёс:

— Поднимись.

В глазницах древнего черепа вспыхнул фосфорический свет — в мерцании огненного шара, зажжённого Виром, этот свет казался едва различимым, но спутать его с прежней пустотой было невозможно.

— Подойди, — приказал маг.

Сухо пощёлкивая суставами, остов сделал шаг вперёд и остановился у самой защитной линии.

Эет вскинул Жезл Власти и коснулся наконечником лба Таривила:

— Силой Мортис я скрепляю свою власть над тобой и налагаю на тебя полное повиновение моему слову. Ты, хищная нежить, орудие Мортис Карающей, будешь убивать и нападать лишь по моему приказу. Я пробуждаю твою память! Я пробуждаю твою личность! Да проснётся твоя душа, Таривил!

С кончика Жезла сорвалась зелёная молния и, с треском и вспышками, прокатилась по костям изумрудным пламенем.

Эет опустил скипетр.

Скелет медленно повернул голову, словно рассматривая комнату, а потом вновь поглядел на Эета. Фосфорный свет в его глазницах на миг разгорелся сильнее, но тут же снова ослаб, стал почти незаметным.

— Зачем ты поднял меня, отродье Мортис? — неожиданно прозвучал в тишине хриплый, высокий голос. — Чего ты хочешь?

Вирлисс фыркнул от смеха, но промолчал.

— Я хочу задать тебе несколько вопросов, Таривил, — ответил Эет.

— Нам не о чем разговаривать с тобой, падаль.

— Нет, ну я не могу! — не выдержал Вирлисс. — Мы — падаль. Парень, ты на себя посмотри. Ты сам-то кто?

Скелет горделиво вскинул голову.

— Эльфы — самые совершенные существа Невенара!

— А-а… — глубокомысленно протянул Вир, скрестив руки на груди. Стройный, с ниспадающими по чёрной рубашке серебристыми волосами, он стоял напротив трухлявого остова, облачённого в грязные лохмотья, и являл с ним поразительное по контрасту зрелище. — Ну, если такие, как ты, у вас самые совершенные существа… — ехидно обронил он. — Как хорошо, что здесь — не Невенар! Ты не забыл, что ты на Атариде?

Таривил молчал.

— Послушай, — заговорил Эет. — Не в моих правилах издеваться над зависимым существом. Назови мне только параметры портала меж нашим миром и вашим Невенаром, и я отпущу тебя.

— Нет, — коротко ответил Таривил.

— Я мог бы приказать.

— Так прикажи, — бесстрастно ответил древний остов.

Эет скрестил руки на груди.

— Назови мне параметры портала меж Невенаром и Землёй! — не менее бесстрастно бросил он.

В его глазницах не горели огни, в отличие от черепа Таривила, но сама их темнота была живой… и сейчас в ней появилось что-то зловещее.

Скелет эльфа затрясся, словно под его ногами пол заходил ходуном.

— Н-нет… — раздался сдавленный хрип.

Эет, не меняя позы, молчаливо ждал.

Таривил упал на колени, и всё пространство заполнил его жуткий вой — живое существо не могло бы издавать таких звуков.

Вирлисс заткнул уши руками.

— Прикажи ему терпеть молча, а? — взмолился вампир. — Я слышать этого не могу!

Эет не ответил. Он просто невозмутимо стоял и смотрел на дёргавшийся у их ног скелет: Таривил рухнул на пол и бился в конвульсиях, лязгая всеми костями.

— Я отменяю приказ, — наконец негромко произнёс лич.

Таривил лежал без движения. Свет в его глазницах потух.

— Он ещё… — Вирлисс запнулся, — жив? То есть…

— Да, — коротко бросил некромант. — Просто без сознания.

— Ты не сильно… его?

— Он сам меня попросил.

— Я поражаюсь, почему он вообще смог сопротивляться?

— Потому что при жизни был магом, — пожал плечами Эет.

Вирлисс покачал головой.

— Ну, у тебя и нервы… Я бы минут пять назад отменил!

— По-моему, ты бы приказал ему терпеть молча.

— Ты что, рехнулся? — Вирлисс ошеломлённо уставился на лича. — Это я при нём так сказал! Думал, может, он испугается и выдаст тебе эти клятые параметры… А ты что же… решил… что я всерьёз?… — в глазах Вира отразилась неподдельная обида.

— Прости, — потупился Эет. — Просто… Я знаю, что значит сопротивляться Заклятью Подчинения. И вот так выть я себе позволял только в бессознательном состоянии. В сознательном контролировать себя можно, хотя и тяжело.

Вирлисс смотрел на Эета огромными глазами и потрясённо молчал.

— Это… когда я парней в Храм приволок? — быстро спросил вдруг он.

— До обещания Гими не лезть куда нельзя, — кивнул Эет. — Забей!

Вир коротко выругался сквозь зубы.

— Забей, — с нажимом повторил Эет. — У тебя не было выбора, Вир. А со мной в конце концов ничего не случилось. Так что все эти выступления, — он носком сапога потыкал бессознательные кости Таривила, — мало меня волнуют.

Вирлисс только головой покачал.

— Эй, — присел он на корточки над Таривилом. — Самое совершенное существо, — он похлопал скелет по челюстям. — Вставай давай.

— Вир, оставь его, — невозмутимо попросил лич. — А то, может, ты и за водичкой для него сбегаешь?

Вир укоризненно взглянул на Эета, но поднялся.

— Что ты теперь будешь с ним делать? Отпустишь?

— Сейчас! — хмыкнул лич. — Я бы его отпустил, если бы он выполнил мою просьбу. А так — нечего с ним цацкаться. Пусть побудет нежитью….и посмотрит, много ли в его характере изменится.

— Ты его в Храме поселишь? — ужаснулся Вирлисс.

— Ага. И каждое утро буду самолично чай на подносе приносить. В кроватку.

— Тогда…

— Пусть коридор стережёт. Нечего…

— Эт, что с тобой случилось?

— В смысле?

— Что у тебя за тон такой? Откуда этот ледяной сарказм?

Эет пожал плечами.

— А что ты мне прикажешь? Чтобы я показал ему пример великодушия? Так я и без того веду себя с ним довольно милосердно.

Вирлисс вздохнул.

— Значит, мы остались без параметров портала…

— Может, наш друг ещё дозреет, — снова пожал плечами Эет. — А я к тому времени как раз изучу магию Пространства.

Таривил слабо застонал.

— Проклятый… некромант… — прошептал он.

— Может, теперь скажешь? — осведомился Эет. — Раз почувствовал на своей шкуре, что значит противиться приказу?

— Нет… — ответил эльф. — Можешь приказывать… сколько тебе угодно…

— Хорошо, — покладисто кивнул Эет. — Мы ещё вернёмся к этому вопросу. Кстати, если ты думаешь, что мы готовим вторжение, ты глубоко ошибаешься. Я преследую исключительно познавательные цели.

— Не держи меня за идиота, маг, — сипло ответил Таривил и, пошатываясь, поднялся.

— Ну, за кого тебя держать, я сам разберусь, — хмыкнул Эет. — А пока возьми. Это твоё, — он протянул эльфу медальон на тонкой цепочке.

Таривил резким движением вырвал безделушку из рук лича.

— Ты смел дотронуться до неё, падаль!

— Не валяться же ей было на грязном полу, — резонно возразил Эет. И мягче добавил: — Таривил… Я уважаю твою смелость. Скажи мне параметры, и я верну тебе прежний облик. Я уже разработал ритуал, позволяющий возвысить зомби до лича, сумею и из скелета сделать высшую нежить. Ты вновь станешь собой, и я открою тебе дверь в твой мир. Ты вернёшься домой.

Таривил сжал медальон в руке так, что из костяшек пальцев посыпался песок. В глазницах полыхнуло фосфорное пламя.

— Я… уже никогда не стану собой, — выдавил он. — Я не хочу возвращаться к своим… тёмным эльфом. Эльфом-нежитью… чтобы… искать покой… и видеть омерзение в глазах тех… кого любил…

— Значит, среди эльфов были те, кого Мортис приняла в свой народ?

— Были, — коротко кивнул Таривил. — Несчастные существа!

— Ты мог бы уйти к ним, — пожал плечами Эет.

— В Невенаре не осталось нежити.

— Таривил… — Эет вздохнул. — Послушай… Я уже сказал, что мог бы вернуть твой облик. А потом… Если хочешь, я произнесу над тобой Формулу Освобождения, и ты сам решишь, куда тебе идти и что делать. Подумай.