— Как вы можете говорить то, о чем не знаете?! Я посылала за Стивом, потому что папаша буянил — я боялась за себя и за малютку. Стив отвез меня сюда и остался на случай, если заявится отец. Сколько раз я твердила ему — Стив не виноват! Так нет же, даже вам об этом растрезвонил.

— На самом деле он сказал это не мне, а Рейвен.

Глаза Селены округлились от удивления.

— Это еще зачем?

Лизбет не стала ходить вокруг да около.

— Ей надоело, что ты мешаешь им со Стивом заниматься любовью, — вот зачем. Ведь каждый раз, когда твой отец надирается, ты зовешь на помощь Стива.

Раскрыв рот, Селена не сразу смогла выговорить:

— Но… я… не понимаю… что вы такое говорите…

Лизбет натянуто улыбнулась.

— Чего же здесь непонятного? Рейвен спит со Стивом. Твой отец напивается и приходит к тебе — ты посылаешь за Стивом. Рейвен лежит с ним в постели, а ему надо вскакивать и бежать к тебе. Ясно, что ей это уже порядком надоело. Но, естественно, она не могла тебе об этом сказать. Поэтому сегодня утром вызвала твоего отца и отчитала его за пьянки: мол, если они не прекратятся, придется его уволить.

— Этого только недоставало! — Селена бессильно опустилась на кровать. — Тогда с ним уедет вся моя семья. А меня, даже если бы я и захотела, отец ни за что не возьмет с собой. Да я и сама боюсь с ним ехать — пьяный, он просто звереет.

Лизбет уселась рядом с девушкой, изобразив на лице сочувствие.

— Я вполне понимаю твою тревогу, но все это можно легко уладить. Тебе нужно лишь согласиться помочь мне.

В сердце Селены закрались недобрые предчувствия.

— А в чем я должна вам помочь?

— Все очень просто. Тебе придется только сходить к Рейвен и сказать, что Стив — действительно отец твоего ребенка и что…

— Никогда! — в ужасе вскрикнула Селена. — Я никогда этого не сделаю. Да с какой стати? Ведь это неправда.

— Но он спит с Рейвен.

— А мне-то что? Мы с ним друзья, а не любовники. Пусть спит с кем хочет — вас что, это волнует? Жалеете, наверно, что не с вами? — дерзко спросила девушка. — Из-за этого, видать, и весь сыр-бор… Вам хочется от нее избавиться, чтобы он достался вам.

Лизбет с трудом сдержала гнев.

— Не болтай ерунды. Ради Бога, Стив Мэддокс меня вовсе не интересует! Кстати говоря, Барли Тремейн собирается официально просить моей руки. Впрочем, это не твое дело. Тебя должно беспокоить только то, как не подохнуть вместе с ребенком с голоду, когда Рейвен выставит вас отсюда.

— Но зачем ей это? — От страха сердце Селены едва не выпрыгивало из груди.

— Когда мысль о том, что у тебя от Стива ребенок и что в конце концов вы снова начнете спать вместе, станет для нее невыносимой, она именно так и сделает. Кто знает, быть может, она уже сейчас думает, что он прыгает из одной постели в другую. Нет, Рейвен ни за что не потерпит тебя здесь, Селена. Что ж, ничего удивительного. Ты сама женщина и должна понять — бедняжку просто замучает ревность.

— Но у нее нет причины ревновать.

— Она-то ведь считает по-другому. Послушай меня. — Лизбет обняла Селену, почувствовав, как та вся подобралась. — Здесь ее держит только Стив. Она, как ты знаешь, наполовину индианка и среди белых чувствует себя, мягко говоря, не очень уютно. К богатству и роскоши Рейвен не привыкла, да ей это все и не нужно. Если бы не роман со Стивом, она бы с радостью вернулась к прежней жизни. А мой брат вернулся бы домой. Я осталась бы здесь. Тебе не пришлось бы никуда уезжать. Все были бы только счастливы. Помоги мне, Селена, и вместе мы от нее избавимся. Если же ты откажешься — можешь не сомневаться, рано или поздно она избавится от тебя. Тогда, если и захочешь к ней сунуться, будет поздно. Она так в него влюбится, что и слушать тебя не станет.

Задумавшись над этим, Селена нахмурилась, а затем робко спросила:

— А вы правда уверены, что если я скажу ей, будто Стив — отец Аманды, она разозлится и уедет отсюда?

— Ну конечно, я ведь сама сегодня утром видела, как расстроена она была после того, как твой отец признался, что пьет из-за Стива. Когда она из твоих собственных уст услышит то же самое, то ни минуты здесь больше не задержится. Тем более что сейчас она еще тоскует по своим. Имей в виду — потом, когда она освоится, будет слишком поздно!

Селена покачала головой.

— Мне все же не верится, что это сработает.

— Не сомневайся! Тебе Рейвен обязательно поверит. Она и так уже думает, что над нею все смеются. Друзей у нее нет. То, что мы с братом терпеть ее не можем, ей тоже известно. Так что когда она узнает еще и о вас со Стивом, то будет так раздавлена, что не посмеет здесь остаться.

— А вдруг, разозлившись, вместо этого она выгонит Стива? Тогда вы зря обидите еще и его, — добавила Селена, которую при мысли, что она причинит Стиву такое горе, захлестнула жалость к другу. Ведь от него она слышала, как дорог ему Хальцион и как он мечтает здесь остаться даже после смерти Неда. О связи Стива с Рейвен и о том, любит он ее или нет, Селена ничего не знала — в конце концов это его личное дело. Ей просто не хотелось причинять ему боль.

Лизбет быстро нашлась, что ответить.

— Разумеется, я об этом думала и уверена, что так не случится. Ведь ты еще скажешь Рейвен, что, узнав об их со Стивом интрижке, ты была вне себя от ревности, а он успокоил тебя заверением, будто Рейвен для него ничего не значит, он, мол, лишь использует ее, чтобы не потерять работу, а на самом деле любит только тебя. Объяснишь, что вы даже собирались пожениться, а потом приехала она и все разрушила. Но ради ребенка ты попросишь Рейвен отпустить Стива, чтобы у девочки был отец. Кстати, возьми ее с собой, когда пойдешь к Рейвен. Увидишь, — закончила Лизбет, пожав плечами, чтобы подчеркнуть, что все очень просто, — ее гордость будет так задета, что она уедет, даже не попрощавшись с ним.

— А если нет?

— Говорю же тебе — уедет!

Селена все еще сомневалась:

— А вдруг она захочет услышать правду от него?

— Что ж, решай сама, стоит тебе рисковать ради своего ребенка или нет. — Лизбет уже начинала терять терпение.

Селена почувствовала, как от ее лица как будто отхлынула кровь.

— На что вы намекаете?

— Чтобы избавиться от нее, я ни перед чем не остановлюсь, — зловеще прошептала Лизбет, — вот на что. При случае могу кому надо и заплатить. Так что если ты откажешься мне помочь, обещаю — когда я сама с этим справлюсь, я лично выставлю тебя из Хальциона.

Впрочем, уверенной и грозной Лизбет была только на словах. Она понимала: если план провалится, ей не останется ничего другого, как поскорее выйти замуж за Барли и, так же как Джулиусу, покинуть плантацию.

Однако ничего этого Селена, разумеется, не знала. Взглянув на своего спящего младенца, она тяжело вздохнула.

— Тогда Бог меня простит — ведь у меня нет выбора.

Лизбет радостно вскочила на ноги.

— Обещаю: ты ни о чем не пожалеешь. Когда Хальцион станет в наших с братом руках, мы заново отстроим все эти домики, и самый лучший достанется тебе.

Не в силах видеть на лице Селены отчаяние, Лизбет схватила фонарь и поспешила прочь.

По пути к дому она незаметно для себя стала шептать молитву — быть может, когда-нибудь Бог простит ее за содеянное…

А Селена рухнула на кровать и плакала до тех пор, пока не иссякли слезы. Затем, опустошенная и измученная, перевернулась на спину и, глядя в потолок, долго проклинала себя за то, что ей предстоит сделать. Услышав, что на крыльце кто-то спотыкается и скребется — это означало лишь одно: ее отец снова напился и пришел ругаться, — Селена не вскочила, как обычно, на ноги, не схватила ребенка и не выскользнула через заднюю дверь к соседям, чтобы послать их за Стивом. Она продолжала спокойно лежать на месте.

— Ну-ну, ты, видать, уже наготове… Ждешь дружка? — пробормотал Мейсон, покачиваясь на пороге. — Давай-давай, позорь семью — уж он мигом сварганит тебе еще одного ублюдка.

Селена вдруг поняла, что не может больше все это выносить. Она села и обдала отца таким презрением, что тот даже попятился.