Король ждал обоз в Свайнсходе, на северном берегу реки Уош.

Громоздкая кавалькада медленно двигалась вдоль полосы прибоя. Проводники появились позже, чем обещали, поэтому нужно было торопиться, пока не начался прилив. Задачу усложнял густой туман, спустившийся на берег. Посреди дороги колеса повозок увязли в песке, так что весь караван остановился. Вскоре начала прибывать вода. Несмотря на отчаянные усилия возниц, королевский обоз быстро скрылся под водой.

Зыбучие пески бесследно проглотили все имущество Джона.

Когда король узнал о случившемся, у него вырвался вопль ярости.

Ему и без того нездоровилось, а утрата сокровищ, казны, драгоценной посуды окончательно подорвала его силы.

Джон совершенно пал духом. Как быть дальше? Он болен, окружен врагами. Французы хозяйничают на английской земле, бароны полны ненависти к королю, новый папа от него отвернулся. Это конец…

У Джона уже не было сил буйствовать, и он ярился молча.

Чего ради он так рвался к короне после смерти Ричарда? Из-за столь жалкого финала не стоило убивать Артура. Конечно, были и счастливые времена. Например, первые годы жизни с Изабеллой.

Но где Изабелла теперь? О чем она думает? Расстроит ли ее смерть Джона?

Теперь королю хотелось только одного — отомстить всем врагам.

По пути в свайнсходское аббатство Джон остановился отдохнуть в придорожном монастыре. Пищу ему принесла молодая монахиня, которую пылавший от лихорадки Джон счел очень похожей на Изабеллу. Изабелла в монашеском облачении — очень смешно. И все же именно так юная Изабелла выглядела бы, приди кому-нибудь в голову обрядить ее монахиней.

Король заговорил с девушкой, которая испуганно съежилась. Джон разозлился и в то же время почувствовал прилив желания. Увы, то была лишь слабая тень жгучей страсти, которую он знавал в молодые годы. Попивая эль, поданный монахиней, король грустно размышлял, что еще несколько лет назад он, не мудрствуя лукаво, забрал бы девицу с собой. С такой можно отлично позабавиться.

Но сегодня Джону было не до развлечений. Его бесценные сокровища утонули в зыбучих песках! А тут еще и французы, и мятежники… Король на миг вскипел гневом и тут же поник, чувствуя себя вконец обессиленным.

На ночь двор остановился в свайнсходском аббатстве.

Джон сидел в приорской, ел, пил, с тоской вспоминая дни, когда он был молод и силен. Ах, если бы вернуть молодость! Опьянев от выпитого, король заплетающимся языком пробормотал:

— Клянусь ушами Господними, надо вернуться в тот монастырь и забрать монахиню. Она должна быть моей! Не согласится добром — возьму силой. Как она глазками постреливала, а? Может, не такая уж она и недотрога.

Один из приближенных прошептал:

— Я слышал, милорд, что эта монахиня — сестра тамошней аббатисы.

Король хмыкнул:

— Тем занятнее. О Господи, куда катится наша страна? Чертовы мятежники! Я их всех голодом заморю. Они пожалеют, что призвали французов. Я оставлю их без продовольствия, спалю нивы и амбары. Заморю мерзавцев голодом!.. А сестра аббатисы все равно будет моя!

— Милорд, — приблизился к нему один из монахов, — мне говорили, что вы любите персики.

— Это верно.

— Наш сад славится своими персиками. Если угодно, я принесу вам их.

— Угодно, угодно! — воскликнул Джон.

Вскоре монах принес ему на блюде три больших персика. Джон жадно съел плоды, и сразу же после этого у него начались жестокие боли в животе.

Всю ночь король страдал от колик, но наутро все-таки пожелал отправиться в дальнейший путь. В Ньюарке, где находилась резиденция епископа Линкольнского, Джон велел остановиться, чувствуя, что силы его на исходе.

— Мне кажется, я умираю, — сказал он.

Епископ привел к королю аббата Крокстонского, славившегося искусством врачевания, однако целитель ничем не смог помочь больному.

Джон лежал в постели, вспоминая события своей жизни. Потом попросил аббата исповедовать его и причастить.

Но с чего начать исповедь? Джон совершил столько злодеяний, что его память была не в состоянии все их удержать. Страшнее всего было убийство Артура, совершенное в Руанском замке. Джон вспомнил, как волок по земле мертвое тело, как привязывал к шее камень, как над трупом сомкнулись темные воды Сены.

— Прости меня, Господи… — прошептал он, сам понимая, что это невозможно. — Что это за шум? — спросил король.

— Ветер, милорд. Ночь выдалась ненастной.

В народе потом говорили, что буря, грянувшая в ту октябрьскую ночь 1216 года, разыгралась неспроста: это врата ада распахнулись, чтобы впустить Князя Тьмы в его истинное царство.

Джон скончался на рассвете в восемнадцатый день месяца. По желанию короля его тело похоронили перед алтарем св. Вульфстана в Вустерском соборе. В последний путь гроб провожала вся армия наемников, нанятых на деньги короля.

Смерть короля имела великие последствия. Теперь надобность в иноземном монархе отпала. Народ бунтовал, желая лишь одного — избавиться от тирана. Господь даровал Англии эту милость, и теперь все заговорили о мире.

Изабелла, переставшая быть узницей, действовала стремительно. Она потребовала, чтобы ее девятилетнего сына Генриха немедленно короновали. Противодействия, которого она опасалась, не последовало: и сторонники короля, и мятежные бароны немедленно явились в Винчестер. Все были согласны, что королем Англии должен стать Генрих. Церемонию коронации провел епископ Винчестерский.

Объединившись, англичане без труда изгнали принца Людовика и его солдат. И в Англии наконец воцарился мир. Тиран умер, на троне восседал юный король, страной правили опытные министры.

В тридцать четыре года Изабелла, мать пятерых детей, была еще прекрасней, чем в юности.

Она решила препроводить свою дочь Джоанну к ее жениху Югу де Лузиньяну. По обычаю, невеста должна была воспитываться в доме своего нареченного.

Исход этой поездки удивил многих, но не Изабеллу. Едва увидев королеву, Юг заявил, что хочет жениться на ней, а не на ее дочери.

Они стали мужем и женой, и Изабелла родила Югу несколько детей. Она прожила долгую, полную событий жизнь.

А в Англии правил ее сын Генрих III, новый король династии, основанной Вильгельмом Завоевателем.