«Андания» отнюдь не являлась исключением из общей картины. Высокобортный лайнер с длинными мачтами и внушительных размеров дымовой трубой, он, как и все другие английские вспомогательные крейсера, не имел разведывательного самолёта на борту, и с борта вражеского корабля судно могли заметить прежде, чем с его борта — корабль противника. Артиллерийское вооружение, состоявшее из восьми 6-дюймовых и двух 3-дюймовых зенитных орудий времён Первой мировой войны, выглядело довольно впечатляюще. Но поскольку палубы бывшего пассажирского судна были всегда чем-то загромождены, некоторые орудия имели весьма ограниченный радиус стрельбы, а система управления артиллерийским огнём оставалась до крайности примитивной. В трюмах поместили 15 тысяч пустых нефтяных цистерн, что, как предполагалось, позволит судну остаться на плаву даже в случае попадания торпеды или снаряда, а также столкновения с миной.
Однако случиться могло всё что угодно, и именно это занимало мысли капитана Бейна, когда он незадолго до половины одиннадцатого вечера 15 июня 1940 года решил прийти на мостик «Андании». Только в этом месяце два однотипных с «Анданией» корабля, «Каринтия» водоизмещением 20 277 тонн и «Скотстаун» водоизмещением 17 046 тонн, были потоплены немецкими подлодками.
В полумраке короткой арктической летней ночи «Андания» шла курсом 240 градусов на скорости 15 узлов, находясь при этом в 75 милях к юго-западу от Исландии. Вскоре кораблю надлежало сменить курс и возвращаться через Фарерский пролив для завершения патрулирования, которое Бейн уже был скорее склонен считать бесплодным. Капитан получил приказ найти, перехватить и задержать финский пароход «Брита Торден», который, как предполагалось, должен был проследовать из Петсамо в Нью-Йорк через Рейкьявик. Стало известно, что на борту этого судна находится глава исландского почтово-телеграфного управления, известный прогерманский агитатор, которого британское правительство стремилось выдворить из Исландии, лишь недавно оккупированной английскими войсками. Бейн был уполномочен снять этого человека с борта «Брита Торден» и переправить его в надёжное место.
Погода отнюдь не благоприятствовала успешному поиску одного небольшого судна в проливе между Фарерскими островами и Исландией, ширина которого составляла какие-нибудь 240 миль. Один за другим следовали непривычные для этого времени года штормы, сопровождаемые туманами и моросящими дождями, преобладавшими всю предыдущую неделю. В условиях плохой видимости, не имея возможности видеть солнце или звёзды в течение нескольких дней, Бейн не всегда был уверен в местоположении своего корабля. Капитан старался не думать о том, что небольшой нейтральный пароход уже давно мог проскользнуть незамеченным. Бейна немного утешала мысль о том, что его весьма уязвимый корабль в сумраке, царившем в Северной Атлантике, хотя бы будет практически невидим для подводных лодок противника.
Находившийся в боевой рубке U-A корветтен-капитан Ганс Кохауз промёрз до костей, однако он испытывал схожее чувство безопасности, впрочем, с более серьезным основанием. Субмарина U-A, относившаяся к подводным лодкам старого типа VII, тайно построенным в Испании в 1929 году, когда Германия ещё стремилась скрыть свои военные приготовления, сейчас находилась в полупогружённом положении. Она была невидима для впередсмотрящих с «Андании», но находившиеся в боевой рубке лодки моряки безошибочно распознали массивный силуэт бывшего лайнера, внезапно вынырнувшего из пелены мрака. Кохауз немедленно приказал покинуть мостик субмарины и погрузиться на перископную глубину.
Удостоверившись, что на мостике всё в порядке, капитан Бейн уже собирался спуститься вниз, чтобы вздремнуть час-другой, что было крайне необходимо, когда средней силы взрыв потряс палубу под его ногами. Торпеда угодила в правый борт «Андании».
Бейн включил сигнал тревоги, и как только этот резкий звук пронёсся над кораблём, дождь прекратился и видимость резко улучшилась. В условиях улучшившейся видимости матросы орудийных расчётов заметили перископ в полутора километрах по правому борту. Орудия открыли огонь сразу, как только расчёты успели навести их на цель, но к тому времени уже пришлось вести стрельбу по опустевшей поверхности моря.
«Андания» довольно сильно накренилась на правый борт. Аварийные команды докладывали на мостик, что судно получило пробоину между 5-м и 6-м трюмами, которые быстро заполнялись забортной водой. Руль заклинило настолько сильно, что он уже не подлежал ремонту. Очень скоро забортная вода стала поступать в машинное отделение, выведя из строя основные электрогенераторы, после чего корабль погрузился в темноту. Он начал дрейфовать, а корма заметно погрузилась в воду.
Всё же Бейну удалось до известной степени сохранить контроль над ситуацией. Он отдал распоряжение в машинное отделение перекачать запасы топлива в пустые цистерны, чтобы выправить крен. Когда корабль удалось вновь поставить на ровный киль, включив резервные генераторы, казалось, его ещё можно спасти. Радиомолчание было прервано, чтобы вызвать на помощь другие суда.
Однако Ганс Кохауз всё это время оставался рядом. В 23 часа 45 минут был замечен след ещё одной торпеды, мчавшейся к правому борту. Руль корабля оставался неподвижным, и Бейн был бессилен предпринять какой-либо упреждающий манёвр. В ожидании неизбежного финала капитан столь сильно сжал руками ограждение мостика, что суставы его пальцев побелели, по спине заструился холодный пот. Секунды текли невыносимо медленно, пока белый водяной бурун, вздымаемый беспощадной торпедой, стремительно приближался к беспомощному лайнеру. Когда торпеда прошла за кормой «Андании» в какой-нибудь сотне метров, Бейн вновь вздохнул с облегчением.
Прошло ещё полтора часа, в течение которых искалеченный вспомогательный крейсер продолжал дрейфовать по ветру. В данный момент он являлся практически идеальной мишенью длиной почти 200 метров, всё ещё возвышаясь на 20 метров над поверхностью океана. Однако и третья торпеда, выпущенная Кохаузом, не попала в цель. Она прошла всего в 15 метрах за кормой английского крейсера.
Корма «Андании» уже довольно глубоко ушла в воду, три трюма были полностью затоплены, а вода в машинном отделении всё прибывала. Все помпы корабля работали на полную мощность, но они не могли справиться с безудержным напором водяного потока. Только пустые топливные цистерны в трюмах ещё позволяли судну держаться на плаву.
Около часа ночи 16 июня Ганс Кохауз произвёл пуск четвертой торпеды по тонущему кораблю. Возможно, немецкий капитан не обладал достаточным опытом, или же всё дело было в самих торпедах — о ненадёжности немецких торпед в тот период войны ходили легенды, — но он вновь не сумел попасть в практически обездвиженную мишень. Артиллеристы же «Андании», несмотря на почти безнадёжное положение своего корабля, сдаваться без боя не собирались, и вскоре немцы сами подверглись атаке. Орудийные расчёты вычислили место расположения лодки по следу, оставленному последней торпедой, и повели, огонь по этому квадрату. Когда снаряды стали падать слишком близко с субмариной, последняя была вынуждена скрыться в темноте.
В 1 час 15 минут, когда уже не осталось никаких сомнений в том, что корабль скоро пойдёт ко дну, капитан Бейн отдал всем второстепенным членам экипажа приказ покинуть судно. К счастью, ветер стих, море успокоилось, и хотя на поверхности ещё ощущалось довольно сильное волнение, шлюпки были удачно спущены на воду в ожидании приближающейся развязки. Прошёл ещё один час, в течение которого торпедированный лайнер боролся с волнами, но к половине третьего ночи постоянно прибывавшая вода в машинном отделении затопила насосы, и это положило конец безнадёжной борьбе. В 2 часа 40 минут Бейн собрал все шлюпки в одну группу, а «Андания» была предоставлена своей судьбе.
К счастью для экипажа, ему не пришлось долго оставаться в одиночестве посреди этих мрачных и враждебных вод. В течение нескольких часов после попадания первой торпеды сигнал SOS с «Андании» был принят исландским траулером «Скаллагринур», который и подобрал экипаж судна и позднее переправил людей на борт британского военного корабля. Так они вернулись в Скапа-Флоу. «Андания» затонула в 6 часов 55 минут утра 16 июня.
