Дарина всей грудью вдохнула теплый густой воздух. Прислушалась к биению сердца в груди. Впервые отчетливо осознала: все, что происходит с ней, — не затянувшаяся агония, не сон умирающего разума, растянувший мгновения в дни и годы. Она жила! Пусть в другом, «настоящем» мире ее сердце перестало биться. То была просто смерть уставшего, измученного болезнью тела, которая больше ничего не значила. Потому что настоящим для нее был теперь этот мир. И в нем не существовало преград для тех, кто любит.

Над лазоревой бесконечностью океана вспыхнула маленькая радуга. И тут же погасла. Дарина улыбнулась. Лодка продолжала болтаться на волнах. Но она уже была пуста.

В первые дни сентября года сто пятидесятого с Обретения Господа, Единого и Всемогущего, восемь тысяч восемьсот восемьдесят шестого года по вечному

календарю Морской гильдии, армия Редрика Орино, уже прозванного в народе Железным королем, вошла в Венцорк Сопротивления никто не оказывал. После победы на Опаловой, в которой Редрик потерял руку, но выиграл-таки поединок с Гайроном, а затем с горсткой уцелевших баронов пленил все вражеское войско, — не просто пленил, подчинил своей воле, превратил в собственную армию, — выступить против него уже никто не решался. Города безропотно открывали ворота, гарнизоны складывали оружие. Страшные слухи летели впереди Железного короля. Взгляд его способен убить на месте, удар кулака прошибает каменную стену насквозь, пальцы сминают стальные латы, как лист бумаги, а звучащий словно из глубокого склепа голос сводит с ума.

Микеланджело торжествовал. Эта игра стала гораздо большим, чем тестовый прогон проекта. Она не только дала возможность окончательно поквитаться с Пикассо. Она подсказала идею новой миссии. Самой главной миссии проекта. Нет — единственной миссии! Гегемония. Глобальная власть над миром. В человеческой истории — реальной человеческой истории — ни один правитель не сумел добиться ее. Александр Македонский, Юлий Цезарь, Чингисхан, Наполеон, Гитлер — никто из них не достиг этой заветной мечты. Наверное, потому так популярна гегемония в игровых мирах. Но проект Микеланджело не затеряется среди других игрушек, не станет одним из многих. Только здесь можно ощутить полную власть над людьми. Не куклами, не марионетками — почти настоящими людьми. Подчинить весь мир своей воле, сбросить Железного короля с его трона — вот миссия на все времена. Пусть игроки хитрят или полагаются на грубую силу, собирают армии, нанимают убийц, заключают военные союзы, изобретают новое оружие. В игре не будет никаких ограничений… Как нет их в реальном мире! Абсолютная власть — цель, оправдывающая любые средства.

Венцорк Мику нравился. Раскинувшийся на высоких зеленых холмах, изысканно-изящный, с белокаменными колоннадами храмов и просторными залами дворцов, он подходил на роль мировой столицы куда больше, чем грубовато-помпезный, вечно зябнущий среди угрюмых лесов Тарсус, чем аскетичная и надменная, пропитанная солью и ветром Батейя, чем жаркий, чересчур экзотичный Раджад. Было в Венцорке что-то от изящества Древней Греции и монументальности Рима, расцвеченное яркими красками Позднего Ренессанса.

Даже королевский трон сделан был будто по размеру своего нового владельца. Отлитый из золота и платины, обитый мягким бархатом, украшенный рубинами и сапфирами, трон был на удивление удобен. Микеланджело любил сидеть в нем, положив руки на подлокотники, откинувшись на высокую спинку. Перед мысленным взором проплывал весь принадлежащий ему мир. Очень скоро сюда ринутся сонмы игроков, претендентов на престол. Неудачники отсеются в междоусобных войнах. Самым настырным же «повезет» скрестить оружие с самим Железным королем. Как сделал это уже болван Пикассо.

— Ваше величество… — достиг ушей приглушенный шепот.

Над акустикой тронного зала поработали хорошо. Придворные могли хоть кричать во весь голос — стены глушили звук до мягкого шепота. Зато все, сказанное с трона, обрушивалось на их головы подобно грому небесному. Микеланджело приоткрыл глаза. Дежурный офицер осторожно выглядывала из-за портьеры. Он немного видоизменил парадную форму гвардии амазонок. Все теперь выдержано в строгом черном цвете. Длинные, до середины бедра, сапоги-чулки, такие же длинные перчатки, широкая лента кожаного пояса-юбки на бедрах и узкая ленточка — на шее. Да, еще к поясу прикреплены серебряные ножны с коротким мечом, все-таки гвардия, охрана дворца. Кто-то усмотрит в подобном вкусе извращение? Пусть сначала пробьется к столице Железного короля, чтобы увидеть это извращение!

Король чуть заметно кивнул, показывая девушке, что ее голос услышан. Та тут же поклонилась, и ее упруго торчащие грудки восхитительно колыхнулись. Нет, форма сконструирована правильно!

— Ваше величество, пленная по вашему приказанию доставлена. Ввести?

Тоже мне, «пленная»! Бывшая королева даже не пыталась сбежать из столицы. Взяли прямо в будуаре. На что рассчитывала? Неужто на великодушие победителя? Или на свою красоту и очарование? Если так, то сейчас посмотрим, оценим, что там за жена была у Пикассо. Игровая жена, но это сути не меняет. В этом мире секс неотличим от реального. Как и все остальное.

Микеланджело кивнул еще раз. Офицер поспешно втолкнула в зал молодую женщину. Ту уже приготовили к аудиенции, избавив от лишней одежды. Говоря точнее, она была совершенно голой.

Извечным женским жестом экс-королева попыталась прикрыть груди и лоно. Но офицер хлестко шлепнула ее по рукам, заставляя опустить их.

— Так-так-так. И кто это у нас? Ее величество Морена Данбарская, никак?

Микеланджело неторопливо сошел с трона, спустился по ступеням, ведущим к его подножию. На последней остановился. Он и так был выше пленницы почти на полголовы, а отсюда мог рассматривать ее и вовсе сверху вниз.

Ничего особенного. Невысокая, ноги коротковаты, а бедра и плечи, наоборот, излишне широки для ее роста. В общем, до золотой пропорции далеко. И грудь прямо-таки никакая. Лицо…

Король поднял руку, сжал пучок темно-русых волос, потянул, заставляя пленницу поднять голову. Лицо тоже несимпатичное. Округлое, с резко очерченным подбородком, тонкими губами. Глупо с такой внешностью на что-то рассчитывать. Приказать вытолкать из дворца пинками под зад…

Нет, с низверженными королевами так не принято поступать. Во времена цивилизованные и гуманные их заточали в монастыри, держали в темницах. А во времена не столь гуманные и цивилизованные… от них избавлялись. Либо тихо и скрытно, либо помпезно и принародно. Это уж зависит от обычаев и характера победителя.

— Микеланджело криво усмехнулся. Что-то слишком мягко он начал свое правление. Слухи не в счет. Народное уважение во все времена опирается на страх перед верховной властью. Кого-кого, а Железного короля должны бояться. Публичная, красиво обставленная казнь — вот чем следуют ознаменовать начало своего правления. А казнь молодой женщины, бывшей королевы в придачу, запомнится надолго.

Он вновь обвел взглядом пленницу. Как она будет смотреться на эшафоте? Лежащая на плахе… Или распятая на кресте… Или…

Мик почувствовал, что от одних таких мыслей охватывает возбуждение. Подобные фантазии его привлекали всегда, но следовало держать их в тайне, если не хочешь осложнений. Однако теперь, в своем собственном мире, вполне можно воплотить фантазию в реальность.

Какой вид казни выбрать? Черт, какой ни выбери, после будешь жалеть об упущенных возможностях Жаль, нельзя опробовать все по очереди, сравнить ощущения…

А почему, собственно, нельзя? Это в реальности законы мироздания незыблемы. Здесь же обманные пути существуют. Покойник Пико неплохо разбирался в этом деле. И теперь все его хакерские примочки унаследовал Микеланджело. А нечего помирать, не заблокировав комп!

Мик вынырнул буквально на минуту — подключить к игре уворованный троянский модуль и записать контрольную точку. И поспешил вернуться в тронный зал. Охранница если и заметила заминку в поведении короля, то виду не подала. А в карих глазах пленницы и так ничего, кроме страха, не было.