И сейчас, три дня спустя, у нее все еще были стерты колени. Но она не жаловалась.

Франсуа исчез, а у двух ее слуг хватало ума держаться в стороне, поэтому дом был в их полном распоряжении. Они занимались любовью до тех пор, пока уже не оставалось сил даже пошевелиться, а после лежали в постели, разговаривали и смеялись. Каждый день они умудрялись на пару-тройку часов выходить из дома каждый по своим личным делам.

В первый день она колотила в дверь олдермена Арнольда до тех пор, пока слуга не сообщил ей, что семья уехала из Сити в свое поместье в Кенте. То же самое ей сказали в ратуше, в месте собраний купеческой гильдии, поэтому она пока оставила это дело.

Несмотря на все свои усилия, она, похоже, ничуть не приблизилась к разгадке тайны, кто же стоял за разорением ее деда. Рано или поздно она найдет олдермена и заставит его ответить на ее вопросы. А пока она позволила себе отложить в сторону ношу, которую носит, и принять этот дар судьбы.

Сегодня их последний день в Лондоне, и ей хотелось, чтобы Джейми поспешил домой после своего визита к архиепископу. Она еще час назад вернулась со встречи с мастером Вудли.

При звуке открывающейся двери она обернулась, и родник счастья забурлил у нее в груди. Но в комнату вошел Франсуа, а не Джейми.

— Где ты был? — спросила она.

— Да так, везде понемножку, — ответил Франсуа, пожав плечами. Он остановился и, прищурившись, воззрился на нее. — Но что тут произошло? Ты кажешься… другой.

— Другой? — переспросила она, чтобы избежать ответа на его вопрос. — Что ты имеешь в виду?

— Счастливой. Довольной. Ты же никогда по-настоящему не бываешь ни той ни другой, поэтому должно было произойти что-то значительное. Ты убила одного из тех, за кем охотишься, или… — Он резко оглядел комнату, потом снова устремил взгляд на нее. — Это мужчина. У тебя здесь мужчина.

Линнет сложила руки на груди.

— Кто он? — Суровое выражение растаяло в широкую ухмылку. — Это Джейми Рейберн, да?

Она вскинула взгляд к потолку.

— Если бы это был любой другой, я бы счел себя обязанным поколотить его или вызвать на дуэль. Но Джейми хороший человек. — Франсуа схватил яблоко с блюда на столе, сел рядом с ней и задрал ноги на стол. — Тебе надо было выйти за него еще тогда, в первый раз.

— Заверяю тебя, — проговорила она натянуто, — в этот раз на уме Джейми вовсе не брак.

— И это раздражает тебя. — Франсуа наклонил голову набок, в уголках губ заиграла улыбка. — Как интересно!..

Он откусил большой кусок яблока ровными белыми зубами. — Глаза его искрились весельем.

— И ничуть меня это не раздражает, — бросила она. — У меня нет времени на влюбленного дурака, таскающегося за мной хвостом.

— Ммм, — пробормотал Франсуа, пережевывая яблоко.

— Я сотру эту ухмылку с твоей физиономии пощечиной, если ты не прекратишь, — огрызнулась Линнет.

Едва только она произнесла эти грозные слова, как поняла, что прозвучали они в точности так, будто ей снова десять лет. Когда она встретилась глазами с Франсуа, оба рассмеялись. Она никогда не умела долго на него сердиться.

Когда они отсмеялись, Франсуа тихо сказал:

— Подозреваю, что если ты хочешь чего-то большего от Джейми Рейберна, все, что тебе нужно, — это сказать ему.

— Ха, много ты об этом знаешь, — возразила она, взмахнув рукой. — Джейми вполне доволен теперешним положением вещей, как и я. Ты же знаешь, что есть кое-что, что я должна сделать.

Никакой муж — в особенности Джейми Рейберн — не предоставит ей свободы, которая нужна для достижения ее цели.

— Бога ради, Линнет, оставь ты это, — сказал Франсуа, растеряв свою непринужденность.

— Мне просто надо еще немного времени.

— Пяти лет твоей жизни должно быть вполне достаточно.

Она многое осуществила за эти пять лет, но предпочла этого не говорить.

Франсуа взял ее за подбородок и наклонился ближе:

— Ты что-то от меня скрываешь, да?

Она встретилась с его взглядом, не мигая. Трудно утаить что-то от своего близнеца, но она ни под каким видом не собиралась рассказывать ему о том, что спускалась в тайный ход и наблюдала за шабашем ведьм. Джейми заставил ее рассказать ему почти все, и его нотаций с нее вполне достаточно. Еще одной такой лекции ей не надо.

Тот факт, что она вышла из этого приключения невредимой, умиротворит Франсуа не больше, чем Джейми. Ей нужна помощь Франсуа с ее планами. Если он узнает об этом, то будет менее склонен ей помогать.

— Ты не можешь хранить от меня секрет, так зачем же пытаться? — сказал Франсуа. — Кроме того, я знаю о тебе все самое плохое и все равно люблю тебя. Лучшее перевешивает худшее в тысячу раз.

— Мне нечего рассказывать.

— Ну же, — подбодрил он, удостоив ее своей самой обаятельной улыбки, — признайся своему брату.

— Может, и признаюсь, если ты расскажешь мне о женщине, из-за которой не был дома почти три недели.

Франсуа улыбнулся ей своей кошачьей улыбкой:

— У мужчины должны быть свои тайны от сестры.

Линнет ответила ему такой же улыбкой. «И наоборот, дорогой братец».

Джейми тихо насвистывал, шагая по Стрэнду к дому Линнет, когда кто-то схватил его сзади за руку.

— Франсуа? — Джейми убрал острие ножа от горла Франсуа и спрятал кинжал в ножны. — Нельзя же так пугать человека! Я же мог тебя убить.

Франсуа, к его чести, даже глазом не моргнул.

— Все это насчет того, что у тебя нет серьезных намерений в отношении моей сестры, полная чушь, я надеюсь? — спросил Франсуа и просверлил Джейми взглядом.

Джейми тоже был братом, поэтому уважал право Франсуа задать этот вопрос. Более того, он испытал прилив сочувствия к Франсуа за то, что у него такая сестра, за которой нужен глаз да глаз. Все три его сестры вместе никогда не причиняют столько беспокойства.

— Я намерен сделать ее своей женой, — признался Джейми. — Ты ведь не скажешь ей, нет?

— Ни слова, мой друг, — отозвался Франсуа, хлопнув его по плечу. — Ни слова.

— Нам надо поговорить, — сказал Джейми. — Давай найдем какую-нибудь пивнушку, где выпьем по кружке эля.

— Хочешь, чтобы я дал тебе совет, как убедить мою своевольную сестрицу? — с ухмылкой спросил Франсуа.

— Ага, и мне надо рассказать тебе, что произошло с Линнет в Вестминстере три дня назад.

Они свернули в узкий переулок и вошли в первую таверну, которая встретилась им на пути. Она была маленькой и темной, с грязным полом, устеленным камышом, и двумя неряшливыми посетителями, спящими в дальнем углу. Получив свои кружки с элем, Джейми и Франсуа сели за столик рядом с дверью, где воздух был не таким затхлым.

— Такое больше ни с кем не могло случиться, — прокомментировал Франсуа, после того как Джейми рассказал ему о ведьмином шабаше.

Потом он выругался на трех языках, которые Джейми узнал, и еще на парочке неизвестных.

Франсуа запрокинул голову и залпом выпил свой эль, потом сделал знак трактирщику. После того как мужчина вновь наполнил их кружки, поднял свою.

— Я люблю свою сестру всем сердцем, но молю Бога, чтобы она поскорее перешла под твою ответственность.

— Надеюсь на это, — отозвался Джейми и стукнул своей кружкой о кружку Франсуа. — Ты ее близнец. Ты понимаешь ее лучше. Прав ли я, не открывая ей своих истинных намерений?

— Само собой, — энергично закивал Франсуа. — Линнет упряма как ослица. На нее нельзя давить. Шансов у тебя будет гораздо больше, если она будет считать, что это ее идея.

— Значит, мы должны заключить соглашение у нее за спиной, — сказал Джейми, снова поднимая кружку.

Франсуа засмеялся и стукнул своей кружкой о кружку Джейми.

— Ей это не понравится, но это для ее же пользы.

Улыбка Франсуа сникла, и он опустил взгляд в кружку.

— Она хочет справедливости в мире, который несправедлив, — проговорил он, помолчав немного. — Она хочет исправить зло.

— Какая же была справедливость в том, чтобы использовать меня, дабы наказать вашего отца? — не удержался Джейми от больного для него вопроса. — Почему она не сказала о предложении Помроя и не доверила мне все уладить?