Со дня побега прошли уже сутки, и все это время Санчес скрывался в кедровнике, боясь высунуть нос. Риск был слишком велик, а он не хотел рисковать тем единственным, что у него осталось — свободой. Когда же наступила вторая ночь, гарибальдиец наконец отправился в дорогу. Амиго был еще слишком слаб и с трудом нес собственный вес, не говоря уже о дополнительном грузе, поэтому Санчес, хотя и очень спешил, все же не осмелился сесть верхом.

До виллы Санчес добрался лишь под утро. Первым делом он подвел раненого коня к корыту с водой и дал ему напиться, а затем отвел в конюшню и привязал к стойлу. Когда Лора увидит его жеребца, то обязательно позаботится о нем.

Ох, как нелегко далось Санчесу решение оставить коня на вилле, но другого выхода не было. Жеребец изувечен, слаб и не сможет двигаться дальше. Придется расстаться с верным другом. Но прежде чем уйти навсегда, Корелли необходимо было решить вопрос, важный не столько для него, сколько для Лоры. Пусть считает это его прощальным подарком.

Крадучись, Санчес пробрался в сарай и собрал свои вещи в большой холщовый мешок. Потом он зашел в конюшню и оседлал гнедого мерина. Когда он вывел его во двор, Амиго громко заржал и бросился к хозяину, туго натянув веревку.

— Я скоро вернусь, дружище, — прошептал хозяин. — Обязательно вернусь. Ты все, что у меня есть.

Успокоив животное, он быстро вскочил в седло и покинул пределы виллы.

Пришпорив коня, Санчес с упоением отдался скачке. Если бы таким способом можно было снять тяжесть с души, он проехал бы без остановки тысячу миль. Жизнь, которая еще совсем недавно казалась ему прекрасной, вновь стала горькой и одинокой. Его лишили победы, он потерял любимую женщину, подвел брата и бросил на произвол судьбы тех, к кому искренне привязался…

Ну уж нет! Время умирать еще не пришло, прежде всего следует исправить свои ошибки. Их накопилось слишком много, но он знал, что необходимо сделать, чтобы загладить свою вину. Ему нужно переговорить кое с кем. Потом он вернется. Вернется и покорится своей судьбе. Санчесу было абсолютно все равно, что с ним случится потом. Он должен выполнить то, что задумал.

На следующее утро Лора встала довольно поздно. Не спеша она оделась и направилась в сарай кормить лошадей. Роззи, семенившая за ней следом, вдруг подскочила к дверям конюшни и жалобно заскулила. Хозяйка удивленно осмотрелась, не понимая, что могло так растревожить щенка. Вокруг было спокойно. И только войдя в конюшню, она поняла, почему волнуется собачонка. В стойле нервно фыркал жеребец Санчеса, Лора опрометью бросилась в сарай и замерла на пороге. Исчезли все его вещи. Сердце болезненно сжалось. Он все-таки был здесь! Но куда же он ушел? Без коня?

Вернувшись в конюшню, Лора обнаружила, что исчез гнедой мерин. Странно, почему Санчес оставил здесь своего любимца, а взамен взял ее коня, к тому же не самого лучшего? Она поспешила к привязанному жеребцу и сразу поняла причину странного обмена — конь был ранен. Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы определить, что ранение пулевое. Брови Лоры сошлись на переносице. Если Амиго ранен, то Санчес тоже мог пострадать. А что если он лежит сейчас где-нибудь на дороге и истекает кровью? Что если он умирает от голода и жажды? Что если… она никогда больше не увидит его?

Нет! Этого не может быть. Этого не должно быть. Если Санчес взял гнедого мерина, значит, был в состоянии передвигаться верхом. Эта мысль немного успокоила Лору. Следовательно, Корелли заехал сюда, чтобы обменять раненого коня на здорового… Женщина обратила взор к небесам, надеясь, что Всевышний поможет ему в пути.

Тщательно осмотрев рану жеребца, Лора заметила, что к коже прилипли листики крапивы. Это заставило ее улыбнуться — Санчес запомнил ее слова о лечебных травах. Однако раненым конем следует заняться более основательно.

Негромкое покашливание заставило Лору вздрогнуть. Она резко обернулась и обнаружила стоящую в дверях Зару. Прислонившись к дверному косяку, та насмешливо улыбалась.

— Что случилось? — нетерпеливо бросила Лора.

— Конь сероглазого, — приподняв седую бровь, объявила цыганка.

Лора непонимающе нахмурилась:

— Да. Как видишь, в него стреляли.

Старуха в ответ лишь снова усмехнулась и уселась поодаль наблюдать, как Лора обрабатывает рану жеребца. Закончив лечение, Лора напоила коня и щедро наполнила кормушку сеном. Затем пристально взглянула в лицо цыганки.

— Тебе нравится этот конь, — каким-то торжественным тоном произнесла Зара.

— Да, очень хороший.

— Лучше всех других?

Лора удивленно уставилась на нее. С чего это вдруг Зара принялась нахваливать жеребца Санчеса? Цыганка загадочно улыбнулась, приоткрыв ряд желтых прокуренных зубов, и вышла, оставив девушку в каком-то странном оцепенении. Что-то сейчас произошло, но что? Этого она не могла понять.

Чуть не сбив нянюшку с ног, в сарай ворвалась Мариука.

— Дядя Санто! — воскликнула она, заметив Амиго. — Дядя Санто вернулся!

Она побежала по проходу, заглядывая в каждое стойло.

— Дядя Санто?.. Где же он, мамочка?

— Его здесь нет, — печально сказала ей мать.

— А как же лошадка? — Мари указала на Амиго и обиженно оттопырила нижнюю губу, готовясь заплакать.

Лора обняла дочь и крепко прижала ее к себе. Бедное дитя, как ей объяснить, что дядя Санто уже никогда не вернется?

— Ты права, милая, это Амиго, но дяди Санто здесь нет.

— Он ушел?

— Да, ушел.

— А когда он вернется, ты ему скажешь, мамочка? Скажешь, да?

— Что я должна ему сказать? — удивилась Лора.

— Что я забочусь о Росси.

Услышав кличку, которую Мари произносила на собственный лад, щенок стремительно прыгнул на девочку, повалив ее на солому. Малышка быстро перекатилась на колени и погрозила собачонке пальцем.

— Росси плохая. Росси не слушается.

Щенок в ответ лизнул ее, а сердце Лоры отпустила боль. Мариука счастлива, и, значит, она тоже… Санчес сумел приручить не только щенка, но и ее своенравную дочь… А вместе с ними и… Лора медленно опустилась на солому и закрыла лицо руками.

— Мама! — малышка подползла к ней и ухватилась за колено цепкими пальчиками. — Тебе грустно?

— Нет, — мать сделала глубокий вдох. — Просто я сейчас поняла что-то очень важное.

Лора любила своего брата, но вместе с грустными воспоминаниями о нем в ее жизнь входили понимание и прощение. Она вновь и вновь перебрала в памяти все события, связанные с Санчесом Корелли, начиная с момента его появления на вилле.

Он вручил ей письмо брата. Никто и ничто не могло заставить его передать последнее «прости» сестре убитого им же человека. Никто. Разве что обещание, данное человеку, уходящему в последний путь. Следовательно, перед смертью брат, возможно, осознал свою роковую ошибку и потому вручил письмо Санчесу. Единственному человеку, находящемуся в этот миг рядом. Помнится, у Корелли была свежая рана, значит… в него и впрямь стреляли. Да, и Санчес, помнится, уверял, что лишь оборонялся. Чарльз!.. Да, ее брат всегда отличался вспыльчивым нравом. Что же заставило его затеять перестрелку с гарибальдийцем?.. Вряд ли кто теперь объяснит это.

Лора долго жила в таборе и твердо усвоила одно правило: бороться за жизнь любой ценой. Могла она осуждать человека, защищающего себя, когда идет бой? Могла ли она простить Санчеса?

И в эту минуту, глядя на дочь и ласкающегося к ней щенка, Лора поняла, что давно простила его.

Санчес стоял на вершине западного холма и смотрел на залитую лунным светом виллу Санта-Виола. Он низко надвинул на глаза новую шляпу и задумчиво потер подбородок. Давно уже он не чувствовал себя так хорошо. Теперь Корелли был уверен в себе и готов к любым испытаниям. Даже не верится, что прошла всего лишь неделя с тех пор, как он оседлал гнедого мерина и отправился на юг. Санчес был доволен собой. Он смог выполнить все, что задумал, и теперь был спокоен за будущее Лоры и Мари.