— Даже не просите меня снять оружие, Говард, сказал Блейк своему тестю. — Сегодня в городе слишком напряженная обстановка.

Преподобный Уолтерс только вздохнул, понимая, что с зятем спорить бесполезно. Он убедился в этом еще в ту ночь, когда Блейк явился к ним в дом и потребовал поженить их с Самантой. Уолтерсу очень нравился Блейк, и всем было очевидно, что Сэм необыкновенно счастлива с ним. Однако, преподобный отец опасался, что Блейк Хастингс однажды сделает его дочь вдовой. Правда, нужно отдать должное Блейку: со дня свадьбы он ни разу не заводил разговор ни о Нике Весте, ни о Клайде Бичере и изо всех сил старался обустроить свой дом. Блейк поцеловал Саманту в щеку и сказал:

— Оставайся здесь и вручай бюллетени, а мы с Джорджем будем наблюдать за порядком у входа.

— Будь осторожен, — попросила она.

Блейк лишь улыбнулся в ответ и подмигнул жене. Саманта села рядом с матерью за стол, на котором лежали стопки бюллетеней, стараясь подавить в себе тревогу за результаты сегодняшних выборов.

К ним подошел суровый небритый мужчина.

— Дай-ка мне эту бумажку, малышка, — сказал он, бросив на Саманту тяжелый взгляд, от которого у девушки мурашки пробежали по телу.

Саманта вручила ему бюллетень, и он удалился за занавеску, чтобы отдать свой голос за того или иного депутата.

— Мне тревожно, мама, — прошептала Сэм. — Мне не нравятся многие эти люди.

— Мне тоже, но мы ничего не можем изменить. Просто вручай бюллетени и молись о том, чтобы выборы прошли успешно.

Саманта вручила листок какому-то молодому человеку и бросила озабоченный взгляд на дверь, надеясь увидеть Блейка: он стоял, уперев руки в бедра и внимательно наблюдал за толпой. О, ее Блейк всегда готов прийти на помощь, что бы ни случилось! Богу известно, что Блейк Хастингс очень хорошо умеет пользоваться оружием и своими кулаками! Правда, с грустью подумала Саманта, если изменятся территориальные законы, этого, возможно, окажется недостаточно, чтобы обеспечить безопасность близких людей. Их будущее зависело всецело от того, как пройдут сегодняшние выборы.

Саманта медленно опустила на колени газету, которую ей принес Блейк. Ради этого он даже специально ушел с мельницы, потому что дело было слишком серьезным. Блейк видел, как резко изменилось выражение лица жены: из счастливого и удовлетворенного оно сразу стало встревоженным и немного испуганным.

— Боже мой, Блейк, — почти шепотом спросила Саманта, встретив его взгляд. — Что же нам делать? После того, как мы столько работали, столько рисковали…

— Теперь риск увеличится. Это плохо, Сэм. Может, лучше увезти тебя из Канзаса?

Она напряглась.

— Ты не сделаешь этого. Я не хочу убегать отсюда. Кроме того, тебе прекрасно известно, что отец тоже не уедет, а я не могу оставить родителей здесь совсем одних.

Блейк в сердцах стукнул кулаком по столу.

— Черт возьми, Сэм. Я как раз и думаю о тебе, о Джордже и о твоих родителях.

Нельзя просто взять и сбежать, Блейк. Я не могу поверить, чтобы президент и губернатор Ридер поддержали эти выборы! Ведь проголосовали более шести тысяч трехсот человек, а согласно канзасской переписи только две тысячи девятьсот имели право голосовать! Здесь пахнет обманом и фальшивыми бюллетенями! Ни один человек, находившийся к здравом рассудке не признает эти выборы законными!

— А почему бы и нет? Разве ты не видишь, что произошло с тех пор, как распространился слух, что Канзас проголосовал за сохранение рабства на своей территории? Бандитские налеты на границе штата только усилились, а у Ридера теперь вообще нет собственного мнения! И все это прекрасно понимают. Бандиты угрожают всем, кто попадается им на пути, включая и самого Ридера. Они уже чувствуют за своей спиной законную власть. Я уверен, что губернатор не станет оспаривать результаты выборов, а если он их одобрит, Президенту придется положиться на его решение. Неужели ты думаешь, что Президент Пирс станет портить отношения со штатами? Сейчас очень опасные времена, Сэм. Пуля может не пощадить никого, в том числе и Президента! Да он и пальцем не пошевелит, чтобы изменить случившееся!

Глаза Саманты наполнились слезами, и она отвернулась.

— Он должен это сделать! Ридер и Президент — оба должны назначить повторные выборы! Голосующих должны тщательно проверять: необходимо, чтобы у них были какие-то доказательства, сколько времени они прожили в Канзасе. Они…

— Остановись, Сэм. Мы проиграли. Пойми это своей хорошенькой головкой. Теперь нам уже нельзя ходить по улицам и распространять аболиционистские газеты и прокламации, а ты больше не сможешь работать в типографии. Все, чем мы занимались до сих пор, теперь может квалифицироваться как измена Родине.

— Я не верю, — дрожащим голосом произнесла Саманта. — Мы столько работали…

Блейк обошел стол и обхватил жену сзади за плечи. — Я знаю, Сэм, и тоже ужасно расстроен этим. Такие люди, как Ник Вест, сейчас празднуют победу, — он повернул Саманту к себе лицом и серьезно посмотрел ей в глаза. — Я знаю, что не смог убедить тебя и твоего отца не доверять Бичеру, но сейчас ты должна быть с ним гораздо осторожнее, чем раньше. Если новое территориальное правительство примет законы, направленные против аболиционистского движения, твой отец станет одним из первых, кого выдаст Клайд Бичер. Я не имею в виду, что он сам будет что-то делать против аболиционистов. Нет, Бичер просто сообщит куда следует имена наших друзей.

— О, Блейк, в это так трудно поверить…

— Пожалуйста, верь мне и не высказывай в его присутствии аболиционистских взглядов. Сделай вид, что смирилась с результатами выборов и не собираешься ни Во что вмешиваться.

По щеке Саманты скатилась слеза.

— Блейк, я не смогу себя так вести, и ты тоже не будешь сидеть сложа руки. Ты сам понимаешь, что большинство постоянных жителей Канзаса выступают против рабства, что эти выборы — сплошная ложь, и мы не можем это так просто оставить! Скажи мне честно, неужели ты способен закрыть глаза на случившееся и уйти в сторону? Нет! Я знаю тебя лучше других. Ты непременно останешься и будешь бороться, потому что знаешь, что это несправедливо. Нам не нужны прорасистские территории, Блейк. Если мы сейчас оставим все, как есть, то для таких людей, как Джордж, которые столько выстрадали в жизни, не останется уже никакой надежды. На глаза Блейка навернулись непрошенные слезы.

— Черт возьми, Сэм, — произнес он, прижимая к себе жену. — Самое главное сейчас для меня — это ты.

— Есть вещи, которые важнее наших эгоистичных желаний, — грустно ответила Саманта. — Но больше всего меня пугает то, что ты не сможешь ограничиться только словами. Ты в большей опасности, чем я, Блейк.

Она расплакалась, и Блейк еще крепче прижал ее к себе, пытаясь успокоить, затем снова посмотрел на заголовок лежавшей перед ними на столе утренней газеты: «СТОРОННИКИ РАБОВЛАДЕНИЯ ОДЕРЖАЛИ ПОБЕДУ И СФОРМИРУЮТ НОВУЮ ТЕРРИТОРИАЛЬНУЮ ЗАКОНОДАТЕЛЬНУЮ ВЛАСТЬ!»

— Не уходи на работу, — попросила Саманта. — Останься со мной, обними меня!

Блейк поднял жену на руки, прошел в гостиную и опустился в кресло-качалку, держа Саманту на коленях.

— Пожалуйста, постарайся действовать вместе с отцом, Блейк, и не вмешивайся в конфликты.

Все зависит от того, как дальше станут развиваться события, Сэм. Ты хочешь остаться и продолжить борьбу и, возможно, права в этом. Но я не могу обещать, что буду таким же пассивным, как твой отец, особенно, если тебе, Джорджу или твоей семье будет угрожать опасность.

— Может быть, Ридер или сам Президент объявят выборы недействительными? — с надеждой спросила Саманта.

— Я тоже хочу на это надеяться, детка. Но не думаю, что ошибаюсь.

— Проводи меня к маме. Я хочу побыть сегодня сними.

— Хорошо. Только будь осторожна с Бичером.

Саманта поцеловала мужа в шею.

— Мне жаль, что из-за меня у тебя столько забот.

— Из-за тебя? — недоуменно спросил Блейк.

— Если бы я в тот день чуть не попала к вам под колеса, мы бы никогда не встретились. Ты бы, возможно, уехал бы с Джорджем на Запад или остался бы работать в Миссури и не впутался бы во все это.